Игорь Конычев - Счастливчик Рид [СИ]

- Вот ведь ведьма! – застонал он. – Моя сабля….

“Дотянуться бы!”

С недоумением мужчина увидел, как черный остроконечный хвост обвился вокруг рукояти, сдернув оружие с земли, вернул в руки владельца.

- Спасибо. Чего?! – полным недоумения взглядом, Рид провел взглядом от кончика странного хвоста до своих штанов. – А?!

- Уходим! – К Терезе подскочил Карл. С нечеловеческой силой он сгреб и сестру, и впавшего в прострацию Рида и взвалил на свои узкие плечи.

Брусчатка стремительно начала удалятся от взгляда Счастливчика, и он с запозданием понял, что находится в воздухе. Удаляющиеся камни сменились мелькающей черепицей. Легко запрыгнувший на один из домов Карл сейчас двигался по нему в сторону порта, унося свою ношу прочь от места схватки.

- Какого?!.. – завопил наемник и его голос разнесся над Григо.

Старый корабль с черными парусами несся по волнам, подгоняемый обезумевшими ветрами. Ни шторм, ни ливень, ни сверкающие в темных небесах молнии не могли замедлить судно и напугать его команду, потому что никакой команды не было.

Штурвал вращался сам собой, посылая корабль-призрак навстречу волнам, что с ревом разбивались о крутые борта, будто о скалы утеса. Ветер яростно трепал паруса, но не мог сорвать их. Несмотря на обилие дыр, эти тряпки ловили воющий от бессилия ветер в ловушку, заставляя неистово толкать безжизненное судно вперед.

Город-порт Григо остался далеко позади, корабль покинул его так быстро, что никто не успел понять, что произошло. Неизвестное судно всплыло из морских глубин прямо перед пристанью, перевернув швартовавшийся рядом фрегат и, едва Карл ступил на борт, таинственный корабль вышел из порта на сумасшедшей скорости. Все это форменное безумие венчал неведомо откуда налетевший шторм.

Для Рида произошедшее слилось в какую-то размазанную картинку: вот он только собрался умереть, как вдруг ожил, помог убить инквизитора, а потом ужасный старый мальчик притащил его на жуткое корыто, поднявшееся прямиком с морского дна. А кто-то еще жалуется, что у него не задается день и чай проливается мимо чашки!

И вот теперь наемник сидел в какой-то каюте, в самом темном углу и смотрел на небольшой детский гроб прямо перед собой. Всего лишь несколько мгновений назад то, что было Карлом, влезло внутрь и плотно захлопнуло за собой крышку, оставив Счастливчика в пугающем неведении.

“Устраивайся, будь как дома”.

Нервно сглотнув, Рид огляделся: он находился в каюте, которую лет двести назад возможно назвали бы уютной. Сейчас же здесь все отсырело и пропиталось вековой старостью – доски потрескались и потемнели от влаги, гобелены выцвели и облезли, а на стенах и потолке белесыми клочьями висела паутина. Кроме того, покрытая ржавчиной люстра покосилась и теперь опасно раскачивалась в такт скачущему по волнам кораблю. Свечи на люстре и в тусклых канделябрах горели сами собой, причем голубым пламенем.

“Миленько”.

Сбоку от забившегося в угол Рида стоял широкий стол, заваленный всяким хламом: погнутый секстант, сломанный подсвечник, целый ворох размякших бумаг и книг, порванные карты, залитые старыми чернилами и… кровью.

Прямо за столом, в капитанском кресле сидел мертвец. Он был уже далеко не молод, однако казался куда моложе этого корабля. На бледной шее старика яркими полосками выделялась запекшаяся кровь, что вытекла из двух аккуратных дырочек, оставленных чьими-то клыками. Морщинистые руки намертво вцепились в резные подлокотники из красного, а ныне потрескавшегося и потемневшего дерева.

Покосившись на гроб, Счастливчик сразу вспомнил, как Карл рассказывал о слуге, что умер на корабле. Что-то подсказывало наемнику, что мальчишка говорил именно о том, кто сейчас сидел в кресле капитана.

“Здравствуйте”.

Но еще больше пугало то, что в каюте Рид был совершенно один. Разумеется, если не считать существо в гробу и мертвеца, замершего в кресле. Куда и когда именно пропала ведьма, Счастливчик не знал, но искренне надеялся, что Тереза скоро появится и сможет объяснить хоть что-нибудь из этого хаоса.

“Жду ведьму… дожил”.

Тяжело вздохнув, мужчина поерзал, устраиваясь поудобнее на жестком полу. Ничего хорошего из этой попытки не вышло, поэтому наемник встал и отряхнулся. При этом он просто не мог не заметить, как его хвост дернулся.

Второй вздох наемника вышел куда более тягостным, нежели его предшественник. Но для того, чтобы придаваться унынию и жалеть себя любимого, время было явно неудачное. Пытаясь не упасть из-за качки, Рид вцепился в стол. Сделав несколько шагов, он бесцеремонно попытался вытолкнуть тело старика из кресла. То было прикручено к полу и казалось Счастливчику весьма надежным. Но, видимо, мертвец считал так же, по крайней мере – пока был еще живым.

- Да ладно тебе, приятель, не упрямься, - Рид попробовал разжать сведенные судорогой пальцы – бесполезно. – И почему старики всегда такие упертые? – задал наемник риторический вопрос хранившему гробовое молчание мертвецу.

Ответа не последовало, поэтому Счастливчик, равнодушно пожав плечами, поднял свою саблю и двумя ударами отсек иссохшие кисти, после чего вытолкнул тело из кресла. Еще немного поработав клинком, он смог сбросить и отрубленные кисти.

Усевшись на место капитана, наемник закинул ноги на стол и откинулся на мягкую спинку. Тот факт, что совсем недавно здесь сидел мертвец, Рида нисколько не смущал, ведь он сам не так давно собирался расстаться с жизнью.

Если подумать, Счастливчик совершенно точно должен был умереть: арбалетная стрела в груди - это вам не шутки, не говоря уже о магии инквизитора. Но он был жив-здоров, по крайней мере оснований утверждать обратное найти не получалось. Тщательно ощупав свое тело, мужчина пришел к выводу, что чувствует себя отлично – ничего не болело, и он даже не смог точно определить то место, в которое вошел арбалетный болт.

“ Волшебство, да и только!”

Задумавшийся наемник не сразу заметил, как кончик его хвоста раскачивается из стороны в сторону. Рид закусил губу, уставившись на новую деталь своего тела. Ощущения по поводу столь сомнительного приобретения у него были весьма спорные и противоречивые.

Сконцентрировавшись, Счастливчик попробовал пошевелить хвостом, и это оказалось не сложнее, чем согнуть палец на руке. Заостренный кончик послушно поднялся на уровень глаз мужчины, чуть изогнулся и уставился на него, будто змея на кролика.

Аккуратно потрогав хвост, Рид понял, что ощущает его частью себя, такой же, как руки или ноги. Посему, отрезать хвост он не мог – слишком больно. Хотя, если выбирать между этой болью и той, что можно испытать на костре инквизиции за чрезмерное сходство с нечистым, то выбор становился очевидным.