Игорь Конычев - Счастливчик Рид [СИ]

А еще болела нижняя челюсть. Счастливчик хотел ощупать ее, но руки отчего-то не слушались. Наемник приложил больше усилий и услышал звон цепей, вкупе с новым неприятным, но знакомым ощущением, когда кандалы впиваются в кожу запястий.

Теперь понятно, что удерживало Рида от падения. Следом за одной догадкой, последовала и вторая – кто-то с силой двинул наемнику в больную уже челюсть, и он бессильно повис на цепях.

- Будто в детство вернулся! Здравствуй, папа, - пробормотал наемник. Разумеется, все было не так – никакого детства, никаких воспоминаний.

А что тогда? Это еще предстояло выяснить. Счастливчик сплюнул кровь и ощупал языком зубы – каким-то чудом все остались целы.

“Удача – ты меня сегодня балуешь!”

После подобной мысли поступило яростное опровержение, в виде третьей оплеухи. С трудом выровняв равновесие, Счастливчик глухо замычал – третий удар по его сугубо личным ощущениям вышел куда крепче двух предыдущих. Но неизвестная пока “добрая душа” решила не останавливаться на достигнутом, и добавила наемнику под дых. Когда Рид согнулся пополам, его окатили ледяной водой.

- Вот спасибо, так гораздо лучше, - прохрипел он, сплюнув густую слюну, и судорожно вдохнул – получилось так себе. – Может, еще и спинку потрете? А то я, знаете ли, давно не мылся.

Грубый гортанный голос резанул по ушам, и внутри у Счастливчика все сжалось – северяне! Его угораздило попасть прямо в мохнатые лапы этих варварских ублюдков! Что сказать, дело – дрянь. Рид не знал никого, кто мог похвастаться тем, что уцелел после знакомства с суровым горным народом. Эти ребята не всегда брали пленных, предпочитая расправляться с противниками на месте – исключения было всего три: им нужна была информация, рабы или жертвы для своих жестоких богов. Ни один из этих вариантов Счастливчика не устраивал по вполне понятным причинам: информация – значит немыслимые пытки, а после смерть; рабство – это страдания, унижения, боль и снова смерть; жертвоприношение – тоже смерть, только более быстрая, но и более мучительная.

“Выбирай, что хочешь, и ни в чем себе не отказывай!”

Вот только нынешний выбор нисколько не зависел от Счастливчика. Это обстоятельство очень сильно его расстраивало, как и что, что кто-то грубо ухватил его за волосы и рывком заставил поднять голову.

Перед взором Рида оказалось сплошь покрытое причудливой смесью шрамов и ритуальных татуировок крупное лицо. Сначала наемник увидел густую русую бороду, затем презрительно поджатые губы, потом заплетенные в косы усы, мясистый нос, два сочащихся злобой светлых глаза, хмурые клочковатые брови и покатый бугристый лоб. По обе стороны от сурового лица свисали две косы.

“Каков красавчик! Будь я девкой, прямо обомлел бы!”

- Ты! – варвар с силой ткнул пальцем в грудь Рида, едва не сбив тому только-только выровнявшееся дыхание. – Говори!

Выговор у северянина был странный – довольно грубый, даже какой-то рычащий, но Счастливчик его понял. Не понял он лишь того – о чем именно ему следует говорить?

“Не о погоде же этот громила меня спрашивает?!”

Видимо, промедление пленника северяне сочли за нежелание отвечать на их расспросы, и решили пресечь столь дерзкую попытку противиться их воле весьма болезненным ударом. Стоявший позади Рида варвар с силой и мрачным удовольствием вонзил свой огромный кулак в бок наемника. Счастливчик вскрикнул и повис на цепях – перед глазами заплясали веселые искорки, что никак не вязались с жуткой болью и подгибающимися коленями.

- Кто ты!? Отвечай!

Рид и рта раскрыть не успел, как получил звонкую затрещину, а потом хлесткий удар по лицу.

“Как, вашу мать, я могу ответить, когда вы постоянно меня лупите!” – хотел было выкрикнуть наемник, вот только его рот наполнился кровью, а с губ сорвалось лишь неразборчивое мычание.

Пока Счастливчик отчаянно пытался прийти в себя и собрать разлетевшиеся от удара мысли хоть в какое-то подобие порядка, его новые друзья принялись переговариваться на своем языке. Слов было не разобрать, да и Рид не мог похвастаться знанием северного наречия. Но вот тон этих парней ему очень не понравился.

Кое-как выпрямившись, наемник собрался с мыслями – он жив и это уже хорошо. Поочередно напрягая мышцы тела, Счастливчик с облегчением узнал, что все на месте и ничего вроде бы не сломано. Вот только он был скован по рукам и ногам. Даже хвост привязали веревкой к какому-то столбу.

Скосив глаза, Рид огляделся – его держали в каком-то сарае – бревенчатые стены, земляной пол, низкая крыша – все, что он смог разглядеть в свете факелов. А еще тут было жутко холодно, особенно если учесть, что вся верхняя одежда Счастливчика, вместе с оружием, лежала в дальнем углу. Там же сидел еще один северянин, что беззастенчиво рылся в вещах Рида.

“Надеюсь, ты по незнанию пристрелишь себя или кого-то из своих уродов-дружков, когда доберешься до пистолей!” – мстительно подумал наемник. Но его мечтам не суждено было сбыться. Видимо, дикарь уже сталкивался с огнестрельным оружием – это не казалось странным, учитывая частые набеги на союзные королевства. Так что северянин лишь покрутил в мускулистых покрытых татуировками руках пистоль, примерил ее в своей огромной лапище, но даже не смог просунуть палец в скобу вокруг спускового крючка. Недовольно скривившись, он небрежно отбросил пистоль в сторону.

“Много ты понимаешь, тупоголовый кретин!”

Но, как выяснилось, “тупоголовый кретин”, действительно, кое-что понимал – когда он вытащил из ножен саблю Рида, в светлых глазах сверкнуло любопытство и восхищение, хотя сам клинок годился такому верзиле разве что в качестве кухонного ножа.

“А они вообще используют столовые принадлежности, когда едят?” – некстати задумался Счастливчик.

Ответа он не знал. Рид практически ничего не знал о северном народе, кроме того, что они здоровенные сукины дети, которые живут в горах и очень любят насиловать, грабить и убивать. Этих знаний было вполне достаточно для него, чтобы понять – от таких людей лучше держаться подальше.

Вот только подальше не получилось. А жаль… чертовски жаль!

Счастливчик стиснул зубы. Он сделал это по двум причинам – чтобы не застонать от досады, и чтобы те не стучали друг о друга от проклятого холода. Сколько он находился без сознания? Куда его утащили? Как долго он висел в цепях?

“Хоть бы костер что ли развели! Нелюди!”

Рид со злобой окинул взглядом своих пленителей – вот кому холода нипочем – помимо каких-то обмоток на ногах и штанов из грубой ткани, северяне расхаживали в меховых безрукавках, щеголяя мускулистыми торсами. На светлой коже темными узорами выделялись странные узоры татуировок, что покрывали сильные тела. Помимо столь экстравагантных украшений, варвары не брезговали и иными – амулеты в виде волчьих или медвежьих голов на бычьих шеях, широкие браслеты на запястьях и еще какие-то жуткие побрякушки из костей и ярких лоскутков ткани, вплетенных в волосы.