Антон Корнилов - Рыцари Порога: Путь к Порогу. Братство Порога. Время твари

На прыщавом лице сына рыбника мелькнул испуг, тотчас же, впрочем, сменившийся всегдашней издевательской усмешкой.

– Опа! – остановившись, сказал он. – Рыцарь говняный! Какими судьбами? Дракона выслеживаешь? Пошли со мной, у нас как раз поросенок запоносил, а никто поймать не может, чтоб лечебный корешок в пасть сунуть. Монетку заработаешь… – Услышав позади шаги, Аскол резко обернулся. К нему приближался Бин с мечом в руках. Бин шел, опустив голову – то ли потому, что утреннее солнце слепило ему глаза, то ли для того, чтобы не встретиться ненароком с Асколом взглядом. – Опа, – еще раз сказал тот и отступил ближе к кустам. Глаза его забегали, но голос не изменился: – Я ж вам говорил, соплежуи, чтоб на моей улице со своими деревяшками не появлялись! Говорил, а? Вчера только толстому наваляли, вы тоже хотите?

Кай молчал, не зная, как начать. Бин, остановившись в нескольких шагах от сына рыбника, молчал тоже.

– А ну дай сюда свою деревяшку! – осмелел Аскол и, сунув травяной пучок за пазуху, шагнул к Каю. – Дай, я сказал!

Кай отступил.

– Дай сюда, помойник вонючий! – заорал, привычно свирепея, Аскол. – А то хуже будет! Ты что, не знаешь меня, что ли?

Он был на две головы выше Кая. Потому с тем же торопливым чувством, с каким вытаскивал свое оружие, Кай размахнулся мечом и, зажмурив глаза, совсем не целясь, ударил.

Деревянная рукоять больно толкнулась в ладонь. Кай открыл глаза и увидел Аскола, грозного Аскола, сидящего в самой пыли с широко раскинутыми ногами. Одна нога его оказалась боса – башмак валялся в нескольких шагах, а на прыщавом лице мешались совершеннейшее изумление и страх – самый настоящий страх. Бин, так и стоявший сзади на тропинке, открыл рот.

Сердце Кая оглушительно стучало. Зрение мутилось – Аскол словно перестал быть Асколом. Будто удар деревянного меча снял заклятие, превратив опасного, злого и сильного парня в обыкновенного перепуганного мальчишку. Куда подевался тот злыдень, изобретательный на обидные прозвища, умелый драчун и непобедимый главарь шайки, после столкновений с которой Кай сводил синяки и ссадины листьями благоцвета и, что греха таить, иногда плакал ночами от бессильной злости? Какое-то новое, распирающее чувство родилось в груди Кая. «Наверное, – мгновенно подумал он, – то же самое испытал и папенька, когда сразил своего первого дракона. Как оказалось легко срубить поганую голову!..»

Кай снова поднял меч.

Аскол закопошился в пыли, торопливо поднимаясь. Кай дал ему встать на ноги и ударил снова – на этот раз метя прямо в лоб. Сын рыбника опять полетел в пыль. И теперь он не спешил подниматься. Из глубокой ссадины пониже линии волос на лицо Аскола выкатилась красная капля. Увидев кровь, Кай почему-то отступил и опустил меч.

– Не надо… не надо… хватит… – бормотал Аскол неузнаваемым голосом, по-крабьи отползая. Кай шатнулся в сторону, уступая ему дорогу. Очнувшийся от оторопи Бин вдруг рванулся к поверженному врагу, размахивая мечом. Но Кай удержал его.

Аскол все полз, повернув бледное лицо к Каю. А оказавшись на безопасном расстоянии, внезапно вскочил.

– Конец вам! – выкрикнул он неожиданно визгливым, почти плачущим голосом. – Вы покойники, вшивота помойная, свиньи! Покойники!.. – И, развернувшись, побежал, неуклюже подпрыгивая.

– Вот это да! – услышал Кай голос Бина. – Я и не думал… То есть я думал… Зря мы так. Теперь он нас точно убьет…

Кай повернулся к другу, в первое мгновение не поняв смысла его слов. Новое чувство кипело в груди, словно кипяток. Он рассмеялся, давая ему выход.

– Свихнулся? – тоскливо поинтересовался Бин. – Ты что, не знаешь, какой он? Слышал, что он говорил? Нам теперь точно конец!..

На повороте тропинки Аскол вдруг упал, взмахнув руками. Вскочил и снова побежал, успев, правда, обернуться и погрозить грязным кулаком.

Кай снова рассмеялся.

Хлопнула дверь трактира, выпуская очередного посетителя. Рыжий парень, тот самый менестрель, шатаясь и икая, вывалился на улицу. Кай вздрогнул, возвращаясь из мира мыслей в реальный мир. И тотчас сунул голову в окно.

Огра за столом не было.

Рыжий покачнулся, едва не упал и по-дурацки закружился на одном месте, пытаясь поймать висящий за спиной черный футляр, будто собака – хвост. Когда ему это удалось, он удовлетворенно икнул, футляр отпустил, кивнул сам себе и, выписывая длинными ногами кренделя, пошел вдоль по мостовой.

Снова хлопнула дверь, и на пустынной темной улице возникла громадная фигура огра. Кай, задохнувшись от мгновенного испуга, сполз по стене под окно. Секунду огр стоял совсем рядом – от него разило какой-то особой вонью, как из пещеры, наполненной древними костями, – потом, переваливаясь, двинулся вслед за менестрелем. Огр шел, втянув голову в плечи, время от времени озираясь по сторонам. Менестрель, который, конечно, преследования не замечал, принялся насвистывать какую-то беспечную песенку.

«Началось… – стукнуло сердце Кая. – Вот оно!..»

Он хотел подняться, но ноги послушались только со второго раза. Мальчишка взялся за рукоять меча и тут же выпустил. Огр – это не Аскол. Даже смешно думать, что его можно хоть чуть поцарапать этой деревяшкой.

Каю пришлось глубоко вдохнуть, прежде чем он решился сделать шаг по направлению к огру. Страх, словно громадный паук, вцепился в него, не позволяя идти. Но мальчик все равно шел. «Это же не так трудно, – говорил он себе. – Главное – отвлечь чудище на себя, а потом бежать. Бежать изо всех сил! Огры – плохие бегуны, это все знают. Жаль, что Бина и Перси нет и некому вызвать стражу, но… обо всем расскажет этот рыжий, которого я спасу от верной смерти. У меня получится! Удача не приходит одна…»

Если бы не утренняя победа, Кай вряд ли теперь решился бы на преследование – он это ясно чувствовал. Просто до сегодняшнего дня он не знал, как важно, всего одно мгновение не думая ни о чем, просто встать и пойти, покрепче сжав меч. Точно, не будь утренней стычки с Асколом, он бы не решился. Составлять план и мечтать о подвиге – это одно. А кинуться на ужасное чудовище в одиночку, вооруженным только деревянным мечом, – это совсем другое.

Рыжий менестрель был пьян в стельку. Вот его занесло далеко в сторону, он наткнулся на забор и едва не упал.

Огр ускорил шаг. Почти побежал и Кай.

Менестрель, поймав равновесие, длинно выругал забор и даже стукнул по нему кулаком, видимо, всерьез на него обидевшись. После чего продолжил путь, но по такой замысловатой синусоиде, что, сделав несколько шатких шагов, вернулся к забору и снова врезался в него. На этот раз приложился он основательно. Кай услышал звук, который получается, когда топором бьют по неподатливой чурке, а рыжий менестрель опрокинулся во весь рост на мостовую.