Олег Мушинский - Беспокойные помощники [СИ]

Хватит так хватит. Ташасы, прихватив по паре ягод, чтоб было чем перекусить в пути, рванули к дому. Следом запрыгала Тика, не забывая шуметь на каждом шагу. Лиз морщилась, но девочку это не останавливало. Даже наоборот, вдохновляло.

Работников нигде не было видно. Видать, Карл таки принял у них работу, и они поспешили скрыться, пока он не передумал. Сам рыбовод был на кухне. Растопив печку и поставив на плиту сразу три кастрюли, он вдохновенно колдовал над ними. Что-то подсыпал, что-то подкладывал. Пахло многообещающе.

— А вот и мы! — провозгласила Тика, прыгая на пороге.

— Слышу, — через плечо отозвался Карл Рыбовод. — Давно уже слышу.

— Ну еще бы, — фыркнула Лиз, поставила миску с ягодами на стол и тяжело опустилась на табурет. — Ох, как я устала.

— Я тоже устала, — тотчас заявила Тика, с разбегу запрыгивая на соседний табурет. — Очень-очень устала. Я больше всех шумела!

— Это уж точно, — ворчливо признала Лиз. — Теперь, для разнообразия, могла бы и помолчать.

Тика скорчила рожицу и показала сестре язык. Ташасы запрыгнули на стол, и расселись кружочком. Карл Рыбовод зачерпнул большой ложкой из кастрюли, понюхал, кивнул и вылил обратно.

— Кажись, готово, — сказал он. — Так! А что это вы за стол с грязными руками. Ну-ка, марш умываться. Умник, включи-ка насос.

Зеленый ташас приподнялся, но Лиз тотчас его остановила.

— Не надо. Я сама включу, мне практиковаться надо.

Лениво развалившийся на столешнице Умник и не подумал оспаривать ее желание. Если ей так хочется, пускай практикуется. Тем более, что заклинания криво подрезаны, и при запуске насос плюется. Конкретно этот случай не стал исключением. Приблизившись к раковине, Лиз театральным жестом простерла руку и повелела насосу включиться. Тот послушно брякнул, хрюкнул и плюнул в раковину, забрызгав все платье девушки. Та сердито нахмурилась. Ташасы любовались видами за окном, и совсем ничего не заметили.

Умывшись, Тика снова запрыгнула на табурет, а Лиз начала расставлять по столу посуду. Ташасам досталась большая керамическая миска. Одна на всех, но в комплекте с пятью маленькими ложечками. Обычно люди такие используют как мерные, для специй.

Обед в этот раз удался на славу. Первое, второе, третье и даже десерт. В честь быстрого окончания работ Карл расщедрился и распечатал коробку со сладостями. Ташасы после супа и пареной рыбы с овощами к ним едва притронулись, а вот Тика попировала от души. Лиз позволила себе лишь одну фруктовую пастилку, мотивировав это заботой о фигуре. Балаболка беззаботно заметила, что в такую фигуру вся коробка влезет, но девушка проигнорировала провокационные высказывания.

После плотного обеда Карл позволил всем часик отдохнуть. Ташасы забрались на чердак с твердым намерением продолжить обустройство своего жилища, но одеяло было таким мягким и манящим, что проигнорировать его зов было выше их сил. Лиз, как она выразилась, прилегла отдохнуть и тотчас погрузилась в столь глубокий сон, что ее не могла разбудить даже Тика. Карл Рыбовод относился к той категории людей, у которых отдых заключается в смене рода деятельности и скоро из гостиной послушался стук молотка.

Вечером Карл Рыбовод забрался на чердак и сделал для ташасов выход на крышу сарая. Ту самую, что снесло взрывом при активации волшебного шара. С крыши на землю вела приставная лестница, позволяя ташасам свободно покидать дом, когда им вздумается. Не остановившись на достигнутом, Карл сделал еще один люк, ведущий в дом. Конечно, можно было бы пользоваться и первым, но тяжелая деревянная крышка так грохала, что для ночных путешествий хотелось бы что-нибудь потише. Обив края плотной тканью, Карл добился того, чтобы новый люк открывался и закрывался практически бесшумно.

Запускать мальков в садки Карл запланировал на завтрашнее утро, что, по идее, гарантировало тихий спокойный вечер этого дня, но, как водится, случилось непредвиденное.

В типовых рунных шарах было встроено запоминание последнего совершенного по астральным уровням путешествия. Так, на всякий случай. Вдруг случайное путешествие медиума по тонким планам окажется познавательным и возникнет желание его повторить. Маг-то и так всегда отслеживает, где он находится, но полноценных магов у людей немного. В основном как раз медиумы. Одна такая медиум всю ночь зависала в одном из тонких планов и шар, конечно, это зафиксировал, чтобы при следующем включении активироваться на том же месте. Как правило, это удобно. В этот раз получилось иначе.

После скромного ужина — молоко с земляникой — Карл вознамерился поближе познакомиться с магическим оснащением собственного дома. Конечно, в тех пределах, что были доступны ему, как полному импару. По части насоса он, правда, не сильно продвинулся. Проданная ему ушлым торговцем модель действительно не имела физического запуска и, более того, не было никакой возможности его туда встроить. Это была чисто магическая модель, не популярная у самих магов из-за примитивной конструкции.

Светящиеся шары в гостиной оказались, напротив, очень удачной моделью, способной часами парить в заданном месте вообще без подзарядки. Это, конечно, компенсировалось большим расходом магической энергии при перезарядке, но для Карла Рыбовода с его скудным набором магических предметов это было не существенно. Эльфийская вязь на подставке позволяла задавать шарам сложные многоступенчатые команды. Лиз тотчас притащила толстенную книгу в кожаном переплете, и погрузилась в составление самой аховой траектории. Ну а Карл проявил интерес к волшебному шару. Тика активировала его, лихо проведя пальчиком по рунам. Волшебный шар засветился, зафиксировал рядом наличие вчерашнего полуночного исследователя и переключился на последний просмотренный план.

Даже у видавшего многое в своих странствиях Карла Рыбовода отвисла челюсть. На этот раз эльфиек было больше, целых три. Еще присутствовал один эльф. Как и все представители этой расы, он был стройным, худым и очень гибким. Развитой мускулатурой ни эльф, ни его подружки не блистали, но то, что они вытворяли, требовало серьезной акробатической подготовки. Лиз тихонько охнула. Глаза Карла Рыбовода вначале округлились, потом обрели несвойственную людям квадратную форму, а затем он начал кричать. Громко, гневно и совершенно непонятно. Ташасов сразу как ветром сдуло.

Одно окно — то, что не крашенное, — было приоткрыто по причине теплого вечера, и ташасы вихрем взлетели на подоконник, готовые, в случае чего, дать деру. Тика сжалась на стуле, потрясенная таким взрывом эмоций. Балаболка махнула ей лапкой — мол, давай к нам, вместе и удирать веселее — но девочка не прореагировала.