Софи Келли - Ловкость лап

Я рухнула в ближайшее кресло, пытаясь понять то, что вообще не имело смысла. Агата носила с собой старый коричневый конверт. Конверт исчез прямо перед её смертью или сразу после. Эрик утверждает, что ничего о нём не знал. Однако в его кабинете Геркулес нашёл обрывок такого же конверта. Такого же, или того самого, который носила с собой Агата?

Что бы ни говорил Эрик, я была уверена в одном — содержимое конверта было важно. Настолько важно, что Эрик из–за этого врал, а Старый Гарри молчал о нём.

Геркулес высунул голову из–под стола.

— Вылезай, — сказала я. — Я не сержусь.

Я положила на промасленную бумажную обёртку сандвича остаток яйца и последний ломтик бекона и опустила на пол. Английский маффин я оставила себе.

Что теперь делать? Я не знала. Понятно только одно — мне очень мало известно об Агате Шепард. Может, если выяснить побольше об этой женщине, я смогу разобраться, что за секреты она хранила.

Я взглянула на часы. Как раз успею отнести Геркулеса домой и вернуться. Ещё одно путешествие вверх и вниз по холму как–то не радовало. Я допила кофе, сказала коту «Залезай, мохнатая морда», подобрала его и засунула в сумку. Из бумажного пакетика я выудила рулетик с корицей, для Оуэна.

Я наловчилась быстро натягивать тёплые вещи. Меньше чем через пять минут мы уже шли по улице. Шагая к перекрёстку с накинутым для надёжности через голову ремнём сумки, я уже, должно быть, в сотый раз за эту зиму думала, что мне в самом деле нужна машина. Я уже замучилась ходить туда–сюда пешком в толстой парке и сапогах.

Когда я свернула на Маунтин–роуд, со мной поравнялся пикап Гарри Тейлора. Гарри выглянул, показывая на свободное сиденье рядом с собой. Я не могла не задуматься, случайно ли такое совпадение. И решила — неважно. Было холодно. И я кивнула.

— И что вы тут делаете в такую рань? — поинтересовался он, когда я влезла в кабину.

— Мы с Ребеккой были у Руби, — ответила я, пока Гарри отъезжал от обочины.

— Я слышал, её арестовали, — он смотрел перед собой.

— Она не убивала Агату, — я уже начала повторять это как заезженная пластинка — или CD? — Но боюсь, полиция теперь перестанет искать настоящего убийцу.

— Думаете, старик что–то знает? — спросил Гарри.

Удивлённая его прямотой, я осторожно подбирала слова.

— Я думаю, это возможно.

Гарри бросил на меня взгляд.

— И что, например?

Я рассказала ему о конверте и о том, что его отец, кажется, ссорился с Агатой из–за содержимого конверта. Я переживала, что, получается, ябедничаю на Гарри–cтаршего, но ещё больше — из–за заключения Руби.

— Конверт пропал, — сказала я. — По–моему, тут слишком много совпадений.

Гарри подъехал к моему дому и остановился на парковке.

— Хотите, чтобы я спросил отца? Не могу обещать, что он что–нибудь мне расскажет.

— А, думаете, мне расскажет? — спросила я.

Если Гарри–старший поймёт, что может помочь Руби, возможно, он расскажет мне, о чём они спорили с Агатой. Во всяком случае, стоит его спросить.

— Я думаю, он охотнее поговорит с вами, чем со мной. Может, сегодня вечером, после ужина?

— Ладно, — кивнула я.

— Я заеду за вами часов в семь, — сказал он.

Я поблагодарила Гарри, взяла сумку и вылезла из пикапа. Как только мы оказались в доме, я сразу же выпустила Геркулеса. Он встряхнулся и побежал пить. Откуда–то возник и Оуэн. Я дала ему два кусочка рулета с корицей. Он их старательно обнюхал.

— Вечером я тебе всё расскажу, — сказала я. — Или спроси брата.

Я быстро переоделась, привела в порядок волосы и подкрасилась. Потом положила в портфель несколько самодельных батончиков с гранолой и яблоко и отправилась в библиотеку, радуясь, что Мейвилл–Хайтс маленький, а библиотека ниже по холму.

Уже почти в самом низу я заметила на перекрёстке машину Ромы. Я замахала руками и наполовину побежала, наполовину заскользила по тротуару. Она заметила и затормозила. К счастью, позади никого не было.

Рома высунула голову в окошко.

— Привет, Кэтлин. Искала меня или просто учишься семафорить сумкой?

— Очень смешно. Я хотела кое–что у тебя спросить.

— Ладно, залезай.

Я вскарабкалась в её внедорожник и пристегнула ремень. Рома поглядела по сторонам, и мы поехали.

— Так что ты хотела спросить?

— Помнишь, когда мы видели Агату и Эрика?

— Да.

— У неё в руках был конверт.

— Да, коричневый. — Рома нахмурилась. — Похоже, старый, из школы.

Я кивнула.

— А это важно?

— Возможно. Он исчез, и я понятия не имею, что в нём было. Она ругалась с несколькими людьми из–за него.

— Может, полиция забрала?

— Вряд ли, — покачала я головой.

— Думаешь, он может помочь Руби?

— Да.

— Что я могу сделать? — спросила она, когда мы свернули к библиотеке.

— Мне нужно побольше узнать об Агате. Может, тогда я догадаюсь, что такое важное носила она в том старом конверте.

— В библиотеке есть кофе?

— Возможно. И у меня есть гранола, — я подняла вверх сумку.

Рома посмотрела на часы.

— У меня есть полчасика.

Мэри и Абигайль явились, когда Рома свернула на библиотечную парковку. Я сварила кофе, налила по чашке себе и Роме, и оставила им. Мы с Ромой устроились за моим письменным столом.

— Ну, и что ты хочешь узнать? — спросила она.

— Сама не знаю.

— Ты в курсе, что Агата развелась, когда Дэвид был маленьким?

Я кивнула.

— Она была учительницей до замужества, но несколько лет не преподавала. — Рома взяла батончик с гранолой и откусила.

— Как вкусно, — сказала она с набитым ртом.

— Она вернулась к преподаванию, подтвердила степень, приехала сюда и со временем стала директором средней школы. Другой семьи у неё не было, и помощи никакой. Не знаю, как ей это удалось.

— А каким она была человеком?

Рома минуту подумала прежде, чем отвечать.

— У неё были высокие стандарты для всех, но не выше, чем для себя. Он много требовала, но много и отдавала. Она много работала с детьми из бедных семей. — Рома поставила чашку на мой стол. — Кэтлин, что ты хочешь найти? Я считаю, что Агата была хорошей матерью и замечательным учителем, но не думаю, что тебе это поможет.

Я водила пальцем вдоль шва на ручке кресла из искусственной кожи.

— Я, правда, не знаю, чего ищу. Что–нибудь, чем можно помочь Руби. И единственное, за что я могу зацепиться — старый конверт. А теперь и он исчез.

Рома не спеша отхлебнула из чашки. Я понимала — она тщательно взвешивает слова, и потому молча ждала.

Она откинулась на спинку стула.

— Кэтлин, я могу сказать об Агате одно — она была чрезвычайно скрытной. Она ни с кем не делилась ничем личным. Прости, но не думаю, что тот конверт — ключ к тому, кто убил. Мне кажется, ты обнаружишь, что он никому и не был интересен, кроме неё. Это могли быть бумаги из центра реабилитации. Или какая–нибудь её вырезка из газеты. — Она потянулась и отломила половинку одного из оставшихся батончиков. — Ты поговорила с кем–нибудь из тех, кто спорил с ней из–за конверта?