Hioshidzuka - Вернуться в сказку

Чёрный с красно-золотыми прожилками… Смерть с привкусом крови и безумия… От осознания этого становилось ещё страшнее… Мери чувствовала, как с каждой секундой ей всё больше хочется выставить Тедда Раймона за дверь и прокричать ему в след, чтобы он никогда не приходил больше к ней с такими глупыми просьбами… С такими страшными просьбами…

— О Избранной… — говорит червовая девятка, и внутри Мери Земирлонг всё холодеет.

Избранная — это была запретная тема в Сестричестве. После того, как мать-настоятельница однажды нагадала что-то об этой девушке, эта тема в Сестричестве никогда не поднималась. Должно быть, было что-то в этом… страшное… Что-то, о чём даже говорить, даже думать было опасно.

— Что же… — хмыкает трефовая дама. — Это ещё хуже.

Тедд Раймон бледнеет и с надеждой смотрит на девушку. С надеждой… Он, должно быть, был глуп, если смотрел на неё с надеждой. Впрочем… Она сама себе противоречила — она же всегда считала его глупым…

Перед девушкой встаёт выбор — продолжить и узнать или не продолжать, прогнать Тедда и спать после этого спокойно. Ей кажется, что оба варианта являются неправильными… Что она должна поступить неким третьим образом. Что же выбрать? Трудно… Как же трудно… Впрочем, разве не нарушила она уже правила, начав гадать об Избранной? Следовало продолжать…

— Загляни в пламя! — требует Мери. — Думай о глазах. Об её глазах. Да смотри внимательно.

Тедд послушно вглядывается в огонь. Долго не отводит взгляда. И Сестра Обета начинает волноваться. По какому-то преданию — смотреть так долго было нельзя. Вроде как, пламя являлось откликом Бездны, если посмотреть прямо в которую — или долго всматриваться в отклик которой — можно сойти с ума. Стать безумцем… Кто знает — может она сейчас толкала ни в чём неповинного человека в ту самую Бездну. Может, она в данный момент калечила ему жизнь…

Раймон, червовая девятка, всё смотрел и смотрел, словно видел там что-то, на что следовало смотреть, на что следовало обратить внимание… Он смотрел, и девушке его глаза казались уже не синими, какими были раньше, а несколько посветлевшими… Почти небесно-голубыми…

— Видел? — спрашивает его Земирлонг, когда любопытство и волнение, наконец, берут верх над ней. — Ты их смог разглядеть?

Парень кивает. Молча. Это кажется на него отчего-то абсолютно непохожим, и Сестра Обета осторожно ударяет его по плечу. Он поворачивается. Нет… Глаза всё те же — синие… От осознания этого почему-то становится несколько спокойнее. Возможно, всё ещё обойдётся. Возможно, она ещё не искалечила его душу… Возможно, Бездна на него ещё не повлияла, и он останется таким же, каким был прежде…

— Ну? — девушка смотрит на него заинтересованно. — Что именно ты видел? Я гадалка, я могу только толковать символы, но ничего не вижу сама.

Тедд сглатывает и снова смотрит на неё своими синими глазищами. С надеждой. С надеждой, что она не даст его в обиду, что всё будет хорошо… Он снова кажется ей маленьким ребёнком… Ребёнком, прибежавшим к маме, чтобы та подула на его разодранную коленку…

Что такого он мог видеть в огне?

— Я видел кровь… — испуганно бормочет парень. — А потом… Потом я видел смеющиеся тёмные глаза…

Он дрожит от ужаса, и Мери чувствует, что его дрожь передаётся и ей самой. Её саму охватывает ничем необъяснимый страх. Это очень плохо. Страх мешает мыслить здраво. А в данной ситуации ей это просто необходимо.

— Боги… — выдыхает Земирлонг, пытаясь взять себя в руки. — Боги…

Её просто трясёт. Как де ей страшно сейчас! Никто, никто не мог представить, насколько уязвимой и беспомощной она чувствовала себя сейчас… Все эти Пророчества, Избранные — она никогда их не любила… Но больше она боялась историй о Танатосе. Историй о властителе, который мог сделать со всеми живущими что угодно. Это было в его силах…

Полностью неуязвимое в плане чувств и привязанностей существо. Чудовище. Человек с самой чёрной душой, которую только можно представить. Который не любил ни мать, ни отца, ни друзей, ни соратников… Полюбивший только раз в жизни и — убивший эту любовь, потому что та ему мешала…

— Что? — голос Раймона дрожит.

Тедд… Что же он за горе такое? Почему именно из-за него это произошло? Всё было бы куда проще, будь на его месте Константин или Феликс — они, по крайней мере, были достаточно решительны и мужественны, чтобы осознать этот факт, чтобы принять его, чтобы придумать хоть что-то… Всё было бы проще, будь на его месте Эйбис — он бы не боялся так. Он словно уже давно знал, что такое Бездна…

— Скажи мне, что ты — дурак! — требует девушка, и в её голосе Раймон чувствует страх. — Скажи мне, что ты, как всегда, подумал о чём-то не о том! Скажи мне… Скажи мне что угодно!

Возможно, она слишком резка… Это не важно… Она чувствовала себя вечно усталой, словно прожила не восемнадцать лет, как было на самом деле, а все сорок. Она чувствовала себя вечно раздражённой… А теперь ещё и — напуганной. И девушка абсолютно не понимала, как ей справиться с этим ужасом. Ей бы выйти на улицу, ей бы прокричаться, прореветься… Ей бы…

— Что? — растерянно спрашивает Тедд.

В голову приходит догадка, которая объясняла бы произошедшее не таким ужасным образом… Мери обеими руками хватается за эту догадку. Лучше бы всё это было так… Лучше бы… В таком случае, не всё будет так ужасно. В таком случае, только её жизнь будет такой безрадостной и серой.

Точно! Всё так и есть! Это просто наиглупейшее из недоразумений, которые только могли произойти в Академии! Ничего страшного в этом не было и в помине, а Мери просто пора уже лечить нервы. А она… Нафантазировала тут себе невесть что! Распереживалась! А на самом деле, всё, скорее всего, было очень даже в порядке. Ничего из ряда вон выходящего… Ничего, что могло бы на самом деле её напугать. Он — просто обычный идиот, из-за которого не следовало переживать. Всё будет хорошо…

И у неё будет хоть один человек, которому она будет целиком завидовать…

— Ты думал о рождении времени? — спрашивает его трефовая дама. — Ты, что, начитался любимых книжек Эсканора?!

На неё смотрят непонимающе, и девушке думается, что как бы не оказалось, что о рождении времени Тедд даже ничего не слышал. Он был одним из самых худших учеников и на уроках постоянно спал… Боги… Нет, нет, нет… Как бы не оказалось… О, нет… Неужели, тогда получится, что разволновалась она не зря?

— Нет! — восклицает парень раздражённо. — Я не думал об этом!

Нет… Нет! Земирлонг хочется закричать — она чувствует себя опустошённой. Испитой до дна. Силы будто покидают её. Голова начинает сильно кружиться… Ей не хочется даже думать о том, о чём она уже успела подумать благодаря этому недотёпе… Следовало прогнать его сразу… Не следовало продолжать гадание… Не следовало…