Э. Мистов - Выбрать быль

И если подумать, то мой близкий круг общения составляют исключительно молодые девушки в самом расцвете сил!

Первая — Инами Тоока — странная, до безобразия скрытная девушка которой что-то надо от меня, и которая всё обо мне знает. Помогает порой. Но ничего не требует взамен, всё что нужно, видимо, берёт сама.

Вторая — Итидзё Мафую — милая, добрая, пушистая, хрупкая девушка у которой фактически нет друзей. Влюблённая в друга детства, как мне кажется, который, получается, с такими чувствами уже вроде как и не друг уже. Во всяком случае, я не видел чтобы она общалась с ним столь же спокойно как и со мной. Гениальная до странности.

Третья — Нагаи Шино — маленькая шиноби со странными способностями. Мистическими, можно казать. Малолетняя убийца. Я, в её возрасте, и помыслить не мог о том, чтобы прикончить человека. Со странными целями и идеалами, повёрнутая на служении мне. И, будем надеяться, что она не передумает, а если передумает, то уйдёт без скандала с убиванием всех встречных поперечных.

Четвёртая — таинственно странная незнакомка с детских площадок — условно молодая, я уже с трудом помню нашу первую встречу, во время которых мы так же беззаботно раскачивались на качелях, я слушал её загадки, и задавал наводящие вопросы, на которые получал ещё больше загадок. Признаться, я опешил, когда она попросила моей крови.

Ну и к этому кругу теперь можно причислить и Отоо Кёку, маленькую и испытавшую жестокие удары судьбы девушку, о которой я, пока, ещё слишком мало знаю. Будем надеяться, что новые странные личности не появятся. Хотя, я думаю, некоторого внимания юной аристократки Тодороки Саёко мне не избежать. Попросить, что ли, её отца, чтобы он запретил ко мне приближаться под каким-нибудь предолгом. Сойдёт даже и намёк, что я опасный тип с которым приличным девушкам общаться не стоит — научит плохому.

Вот так вот и получилось, что за три дня я получил ещё двух людей, за которых теперь вынужден нести ответственность. А ведь раньше только за сестрёнку, совершающую редкие, но опустошительные, подобно татаро-монгольской коннице, набеги, только и отвечал теми периодами. Непривычно до боли где-то глубоко в груди.

Непривычно. Столь непривычно, что хочется напиться. Единственное, что я сейчас знаю о завтрашнем дне, так это то, что он будет субботой. Выходным.

Неторопливо выйдя из холла метрополитена, я, с чувством глубокого облегчения вдохнул свежий воздух, чуть приподнял шарф, и направился домой. Мысли, что весь день терзали меня, постепенно укладывались по полочкам, размещались по своим местам с пометками — "вернуться чуть позже", "додумать в ближайшем будущем" и "выкинуть нафиг как протухнут". Непростое упражнение, но, когда голова уже начинает гудеть, приходит приятное чувство лёгкости и избавления от мыслей, что тяжким грузом до того висели на плечах.

Когда до дома оставалось дошагать десяток метров, я заметил стоявшую тойоту чёрного цвета, из приоткрытого окна водителя которой вился лёгкий дымок сигареты. Довольно обычное зрелище, кто-то кого-то дожидается. Но едва я поравнялся с машиной, дверь открылась и из неё вышел среднего возраста японец, невысокий, в помятом костюме, со слегка распущенным галстуком, да и сам он выглядел слегка помято, словно который день подряд высыпался в машине, откинув кресло, и питаясь сухим кормом "душегуб", единственной особенностью этого человека была ухоженная щёточка усов.

— Добрый день, Осино-сан, — кивнул он, не оставив сомнений, что дожидались именно меня, — не уделите мне немного времени? Инспектор Сато Хёдо.

Махнув бляшкой, он приглашающе махнул в сторону машины. Что же, похоже череда внезапных встреч и нежелательных знакомств продолжается. Открыв дверь машины, я опустился в кресло рядом с водителем и уставился на полицейского, ожидая вопросов, но старательно показывая, что времени у меня не так много и оно бесценно.

— Я расследую дело о недавнем тройном убийстве в парке, — начал он, забавно пошевелив усами, — вы, возможно, слышали, о нём сообщали в новостях.

— Предположим, — кивнул я.

Занятно. Что же могло подтолкнуть его пообщаться со мной.

— Вы обладаете какой-нибудь информацией, что могла бы помочь расследованию?

— Определённо нет.

— Как вы получили эту рану? — кивнул он на мою руку, аккуратно замотанную бинтом.

Рана уже почти не беспокоила и, вопреки предположениям доктора о двух неделях, я вполне мог шевелить пострадавшей конечностью. Чудесная регенерация… должно быть, от здорового образа жизни.

— Порезался. Сам.

— Вы знаете, что доктор Синтаро, осматривавший вас, служил в своё время во Вьетнаме, и он умеет отличать раны нанесённые кухонным ножом, от ран сделанных классическим танто, — коп усмехнулся в усы, явно намекая, что может раскопать всё, что угодно, — кстати, именно таким ножом были убиты те трое.

Ах да, Вьетнам. Занятная здесь случилась заварушка с двадцать лет назад. Только сюжет иной — два азиатских тигра — Империи Восходящего Солнца с одной стороны и Поднебесная с другой — решили выяснить у кого длиннее, а поскольку дестабилизировать обстановку в мире им не хотелось, то закрутили они танцы в маленькой но гордой стране. Пару лет рвали там друг другу глотки, играя в Народную Освободительную Армию, состоящую большинством из японцев, и в Правительственные Силы, состоящие, почему-то, из китайцев… во Вьетнаме. Почему-то самим вьетнамцам это не понравилось до жути и они обратились к третьей стороне — Российской Империи. И отправились в командировки для повышения навыков да на курорты славной тропической страны военные советники, инструкторы да профессионалы иных смежных с военным делом областей, а проходящие мимо корабли под Российским флагом, внезапно, стали терять контейнеры с военной техникой да оружием, перевозимые для дальних африканских гарнизонов. Через пару месяцев дошло до того, что при допросе случайно пойманного вьетнамского партизана, на вопрос кто сбил три японских и два китайских истребителя, тот с гордостью ответил — "Это был истинный сын Вьетнама, Ли Си Цын, товарищ наш и брат!", что стало поводом для не один год живших анекдотов. В общем, пришлось тиграм утереть кровавую юшку.

Но это так, внезапно всплывший экскурс в историю, и если честно, не подумал бы что раны от танто отличаются от ран нанесённых кухонным ножом, но специалистам виднее. А если вернуться к терпеливо ожидающему копу, кажется, подумавшему уже, что прижал меня, и заинтересованно шевелящему усиками, то:

— Рыба, знаете ли, разная бывает, пришлось нарезать её самым острым, что было под рукой, — обломал я его, — если у вас какие-то сомнения, то я могу призвать пару свидетелей.

Шино подтвердит всё, что я скажу, а если позвать Тооку, то она может и записи предоставить, наверное.