Екатерина Оленева - Зеркала и лица: Солнечный Зайчик [СИ]

— Тогда мсти быстрее. Вон уже и роса выпала, а нам ещё домой возвращаться. Я ноги боюсь замочить.

— Полагаю, — решил поддержать разговор Блэк, — не обойдётся без Непростительных? Ох уж это ваше с Беллой нежно любимое Круцио…

— Я?! — возмутился Малфой. — Круцио? К детям? Сириус! Ну как ты мог обо мне так плохо подумать? Меня мой батюшка совсем иначе воспитал.

— Ты, храбрец — переросток, — ухмыльнулся Джеймс, — сними с нас заклятие. Давай сразимся по-честному.

— Не-а. Лениво.

Развернувшись на высоких каблуках, так же мало уместных в чаще леса, как шелковая мантия, Малфой направился к Лили. В этот момент он показался ей пугающе безумным и совершенно равнодушным.

Чем больше девочка осознавала, что не властна ни над одним мускулом в собственном теле, тем сильнее охватывала её паника. Даже слезы и те не текли из глаз.

Слизеринец поднял её легко, будто Лили была тряпичной куклой. Она ощутила острое касание палочки у своего горла.

— Эй?! Что ты собираешься делать?! — рыкнул Поттер, пытаясь разорвать невидимые узы. — Оставь её! Она даже в курсе не была!.. Малфой, тварь, не трогай её, я сказал!!!

— Дорогуша, — неприятно дышал слизеринец Лили в ухо, — ты знаешь, какие заклинания называют Непростительными?

Лицо Малфоя казалось вырезанным из камня. Глядя в эти совершенные, точеные черты Лили поняла: игры закончились. Подобру-поздорову никому не уйти.

— Кто тебе дороже, гриффиндорец? — обратился Малфой к Джеймсу. — Чистокровный друг? Или симпатичная грязнокровка?

— Они дороги мне оба, каждый по-своему, — не задумываясь, ответил Джеймс.

— Но если придётся выбирать?…

— Я не стану!

— А если всё-таки придётся?

— Тебя от самого себя не тошнит? — тряхнул головой Блэк. — Излагай свои условия, хватит реверансов.

— С головы твоей рыжей красавицы, Поттер, и волоска не упадёт, если ты попрактикуешь на своем драгоценном Блэке Круцио, — улыбнулся блондин улыбкой голодного крокодила. — Вам представлялось забавным спаривать меня с моим маленьким ядовитым другом? А меня весьма порадует вид Сириуса, визжащего под твоим Круцио, Поттер.

Лили почувствовала, что её сейчас стошнит.

Она с замиранием сердца ждала решение Джеймса. Если он откажется, что сделают с ней слизеринцы?

— Меня не обучали Непростительным, — голос у Лягушонка дрогнул. — Не пойти ли тебе, Малфой, лесом со своими дурацкими предложениями?

— В лес? Почему бы и нет? Но только вместе с Эванс.

— И мы с тобой! — засмеялся Яксли. — Грязнокровка, хоть и совсем крошка, но чертовски лакомый кусочек. Есть в ней что-то очень …вкусное.

Лили не смогла сдержать нервную дрожь.

— Так ты отдаёшь её нам, Поттер? — ласково ворковал Люциус.

Лили сдерживала дыхание. В голове обезумевшей птицей билась мысль: Джеймс, неужели ты позволишь?… Неужели допустишь?…

— Сделай то, что он от тебя требует, — снова подал голос Блэк. — Я от этого не умру.

— Да дело не только в тебе. У меня попросту не получится! — проорал Поттер.

— Даже не попытаешься? — саркастично ухмыльнулся Люциус.

— Дьявол забери твою гнилую душу, Малфой! Давай палочку.

— Яксли, освободи нашего Потти. Только без глупостей, а то получишь свою драгоценную грязнокровку частями.

— Фините Инкантатем, — освободил Джеймса Яксли.

— Блэка тоже, — приказал Малфой.

Поднявшись на ноги, Сириус, не удостоив мучителей даже взгляда, повернулся к Джеймсу.

— Я готов, — кивнул он.

Поттер нервно кусал губы. Впервые за время их знакомства Лили не видела на лице Лягушонка улыбки. Ни лукавой, ни насмешливой, ни злой — никакой.

— Круцио!

Из палочки заструился лишь дым. В свете костров он казался красным.

Облачко быстро рассеялось, не оставляя после себя и следа.

Старший Лейстрейнж закатил глаза:

— И это на Гриффиндоре слывет за мага, падающего большие надежды! Ты просто жалкая бездарность, Потти, — прокомментировал он. — Вот чем заканчивается предательство крови. Жалкое зрелище. Рабастан, покажи, как оно должно выглядеть на самом деле.

— Не нужно! — дёрнулся Поттер.

— Мы можем продемонстрировать заклятие на ней , если захочешь, — любезно предложил Люциус.

— Валяй, Рабби, — презрительно скривился Сириус.

— Торопишься получить удовольствие, Блэк?

— Не в твоих силах мне его обеспечить, Лейстрейндж.

— Я, конечно, не Белла, но я постараюсь. Круцио!

Концентрированный пучок алого цвета, похожий на узкий лазерный луч, ударил Сириусу в грудь, сбивая с ног. Мальчик, хрипя, схватился за грудь, остервенело раздирая её ногтями, словно пытаясь выцарапать оттуда источник мучительной боли.

— Прекрати!!! — заорал Поттер.

Малфой дал знак. Рабастан опустил палочку.

— Твоя очередь, Поттер.

— Я не могу. Не могу! Бесполезно раскачивать Эванс у меня перед носом. Это ничего не изменит. Тебе не хуже моего известно, что для Круцио нужно желание причинять боль. Во мне его нет. Нет! Тут уж ничего не поделать. Лучше пытайте меня самого.

— Для таких как ты мучительнее наблюдать за чужими страданиями. Что же делать, а, Поттер? Может, заставить тебя пытать Блэка под Империусом? Исключительно Эванс ради? По правде говоря, мне и самому вовсе не улыбается отдавать её на потеху ребятам. Снейп расстроится. Ты сталкивался с расстроенным Снейпом? Это удав и кобра в одном лице.

— Послушай, Люц, — подал голос Нотт, — никому не хочется кататься по комнате волчком, как Эйвери под Рождество. А Снейп до этой грязнокровки прямо таки больной! С ним лучше не связываться. Себе дороже. По мне, так Блэк не менее смазлив, чем эта девчонка. Даже смазливей. Давайте развлекаться с ним?

— Почему бы и нет, — засмеялся Малфой.

Все так увлеклись беседой, что блондин ослабил железную поначалу хватку. Лили удалось вывернуться. Спохватившись, слизеринец попытался её удержать. Девочка вонзила острые зубки в аристократически — длинные пальцы, заставив Малфоя зашипеть от боли и машинально оттолкнуть её от себя.

Вместо того, чтобы воспользоваться случаем и броситься прочь, как того можно было ожидать, Лили зачем-то с визгом налетела на парня втрое больше себя и принялась царапаться и кусаться, словно дикая кошка. Не ожидавший ничего подобного, Люциус, выросший среди благовоспитанных барышень, вполне способных убить, но никогда не позволяющих себе утратить самообладание, на мгновение просто опешил.

Неизвестно, чем бы закончилась эта схватка (скорее всего, ничем для Лили хорошим), но подсуетился Рабастан, запустив в гриффиндорку Ступефаем. На её счастье, промахнулся — проклятие, вместо того, чтобы поразить Лили, попало в Малфой, отправив в нокаут.

— Идиот! — заорал старший Лейстрейндж на младшего брата.

Лили юркнула в ближайшие заросли боярышника. Даже её худенькое тело с трудом протиснулось сквозь сплетённые ветки, так что слизеринцы не могли последовать за ней.