Анна Шилкова - Спасла на свою голову [СИ]

Кучка подарков около меня росла довольно споро. Фенисталасу тоже немножко перепало, но заметно меньше, чем у меня. Когда мои подарки закончились, я поспешила вернуть любезность.

— Ваши дары принесли мне много радости, спасибо. — Громко сообщила я. — Я, конечно, была осведомлена о традиции даров на первую ночь, и долго ломала голову над тем, что человек может преподнести вам. И я решила, что лучший дар, на какой я способна — это воспоминания. Прошу вас, примите мой дар.

Ничего умнее фейерверка в том виде, в котором я его запомнила из родного мира, я не придумала. И свою созидательную способность я потратила именно на создание иллюзии такого фейерверка. Созвать реальные фейерверки я побоялась: развлечение, все-таки, требует соблюдения техники безопасности и смелости. Совокупность этих качеств у меня не позволила мне сделать хлопушки и петарды.

Однако, звук и вид я помнила очень хорошо, и в небе уже во всю сияли огни всех цветов, где-то вдалеке громыхали соответствующие звуки. За время нашего застолья небо почернело и на фоне будто поглощающего свет свода, краски искрящих огней сверкали особенно ярко, отражаясь от снега, создавали атмосферу волшебства. Так я себя чувствовала, когда была ребенком. В Советском Союзе было намного меньше таких ярких красок, но каждый новый год елка, которую я наряжала с родителями, дарила мне чувство сказки, которое на несколько коротких мгновений посетило меня снова. В другом мире, в другом теле, я испытала ностальгию.

Сзади за плечи, забывшись, меня обнял Фенисталас. Восхищенно выдохнул куда-то в область шеи что-то в духе: «Потрясающе!». Ощущение внутреннего тепла окрепло в душе. Я и не подумала отстранятся. Этот вечер оказался пределом моих мечтаний.

Потом Динир предложил танцевать вокруг костра. Столы были спешно отправлены обратно, только один я все-таки решила оставить для тех, кто захочет продолжить застолье.

Все время в этом мире я представляла высших мекорн чопорными и высокомерными, ощущающими расовое превосходство над остальным миром. Будем честными, они всех обитателей мира действительно превосходят, потому как магия мекорн не привязана к внутреннему источнику. Но они оказались кем-то вроде староверов, со своей колокольни наблюдающих за миром. Иногда хихикали, иногда вмешивались, помогая, или мешая, но чаще просто занимаясь своими делами.

Едва небо начало светлеть, Динир объявил окончание вечера. Я упрямо дождалась, пока все мекорны покинут поляну и засобиралась домой. Фенисталас заботливо перенес подарки и стол в замок. Помог мне залезть обратно на снег и завороженно смотрел, как из тучки, всю ночь цеплявшуюся за верхушки деревьев, валит снег.

Чувак бегал под этим снегопадом и, как малый щенок, пытался ловить снежинки ртом. Очень умилительно.

Потом маг открыл нам портал в замок, прямо к двери в мои покои.

— Доброй ночи. — Улыбнулась я.

— Доброго утра. — Вернул мне улыбку маг и пошел к себе, слегка покачиваясь, как шальной.

Мы с псом завалились спать, я только и успела повесить шубу в гардероб, да платье на ходу стянуть. Уже сквозь сон слышала, как бурчит Зука, собирая разбросанные части платья и стаскивая с меня сползший, но так до конца и не сдавшийся теплый чулок. Она же согнала Чувака с места, велев тому стоять спокойно, высушила его после игр в снегу и подстелила какую-то тряпку на его половину кровати, о чем я узнала уже утром.

И только начала моя рутина восстанавливаться, как уже первый день сезона балов и Фенисталас, как мой личный маг, сидит в гостиной и ждет меня.

У меня как-то не сопоставилось. Я знала, когда нужно прибыть и в какое время быть готовой. Но как-то не сопоставила эти знания с действительностью, так что, когда пришел Фенисталас с небольшим ридикюлем, покраснела и побежала собираться, воплями вызывая Зуку.

Чувак, не расстававшийся с ошейником (новым, уже здесь сделанным) подсовывал то мне, то Зуке нужные, с его точки зрения, навесы на ошейник. В переметке он больше не ходил. Во-первых, она моему конику была мала, во-вторых, не было необходимости.

Хранителям надлежит явиться к полудню, чтобы посетить императорское заседание. И мы уже опаздывали — на все про все десять минут. Я собирала зелья, золото, пару комплектов украшений, накидывала на кровать одежду, обувь и белье. Параллельно со мной Зука убирала в ридикюль, похожий на тот, что у Фенисталаса, то, что считала правильным выбором для такой поездки. То, что ей не нравилось, откладывала в сторону.

Беготня в халате превратилась в беготню в белье, а она, в свою очередь, заматывание в платье от Кодасы. Серебряно-серое с красивым белым кружевом по части юбки и лифа. К нему болеро молочно-белого цвета и туфли. Только туфли Зука уже засунула в сумку, а я как была в тапках вязаных, так и осталась. Туфли пришлось выуживать, чтобы поменять с тапками местами.

Без одной минуты заседание, а Фенисталас мастерски закидывает меня с Чуваком к нужным дверям, себя с Зукой куда-то еще.

Я, чуток запыхавшаяся, оказалась в приемной перед кабинетом его императорского величества. Сидящий тут секретарь страшными глазами указал на дверь, куда я поспешила войти.

Там меня ожидало высокое собрание из трех Хранителей, императора и писаря.

— Вы вовремя, леди Хелена. — Улыбнулся все еще напоминающий жабу император, неожиданно мягко. — Располагайтесь.

Я послушно села в четвертое кресло напротив стола. Чувак пристроился за моим стулом. Если я верно поняла, то слева от меня Хранитель Юга — герцог Морас Льетог, справа Хранители Севера и Востока — герцог Альденок Шарц и маркиз Даморин Камоллон. Южанин был тонким и изящным, гибким, смуглым и темноволосым. Северянин был похож на белого медведя: огромный, тучный, с грязно-желтыми волосами. А Хранитель Востока, неожиданно для меня, был похож на Фенисталаса, только на несколько лет старше. До этого момента я была уверена, что Фен из младших ветвей дома, но они были похожи как близкие родственники.

— Итак, приступим. — Натянул серьезное лицо император.

И лорды по очереди приступили к краткому отчету по своим землям. У всех было одно и то же: еды на не особенно сытую зиму, войска приличные, рождаемость низкая, остальное по-старому. Разными словами, но все они описывали одно состояние: застой. Может и не плохо, что завеса пала под самую зиму — у всех будет время привыкнуть к этой мысли и спокойно собраться куда-то поехать.

— И наш скандальный Запад. Леди Ицвер, я понимаю, вы не готовили краткого отчета, так что в этот раз я задам все интересующие меня вопросы сам. — Съехидничал император. — Лорды, известна ли вам судьба старика Клоя?

— Конечно. — бухнул лорд Шарц. — На севере неделю не могли перестать шептаться.