Анна Шилкова - Мострал: место действия Иреос [СИ]

— Далее, Ромуль.

Мирак открыл самый большой сундук, к которому меня перенес все тот же Кори, когда понял, что я не в состоянии сдвинуться с места.

В сундуке было пусто, но от него веяло такой знакомой Магией.

В груди больно защемило…

— Это убежище. Оно настроено только на тебя. Письмо внутри, — тихо прокомментировал Мирак. И уже громко сказал всем. — К сожалению, оставшуюся часть завещания я должен прочитать перед всей семьей и прочими заинтересованными лицами. Все ждут.

Открылась рамка пространственного перехода, куда мы как-то автоматически прошли.

Нас разместили в первом ряду, там, где обычно сидят ближайшие родственники. Происходило все в малом зале приемов, где с трудом разместилась «вся семья и прочие заинтересованные лица».

Я заметил рыжую голову Агаты, осунувшегося Ценоту (он не был изможденным, как там, в подземелье, но был вымотан, а на висках засеребрилась проседь), Рика с красными глазами и их маму. Еще здесь был Ректор Коментиль и несколько Преподавателей из Университета.

Мирак забрался на постамент и громко, четко и внятно принялся зачитывать с листа.

— Я, Гелата Дария Карцера, тень и защитник своего рода, студент Радиторского Университета Магических искусств, находясь в здравом уме и трезвой памяти, прошу не оплакивать мою смерть. Празднуйте мою жизнь, я старалась быть хорошим человеком, — Мирак сделал паузу. — Своим приемным детям — Морелу, Ритен, Балу, Лэю, Риспу, Арену и Стипу — я завещаю свой большой дом в Рашуде, со всеми прилегающими территориями и имуществом, а также — дом в Лекарте, на побережье Постонского моря. Надеюсь, он даст вам надежный кров. Опекунство над ними до момента их совершеннолетия я прошу передать Ромулю. Завещаю Ректору Университета Магических Искусств Радитора Сангию Ватуру Коментилю позаботиться о достойном образовании для моих приемных детей, которое должно соответствовать их способностям и наклонностям, — в зале послышались шепотки. Кто-то был поражен тем, что какая-то девчонка приказывает самому Ректору, а кто-то был недоволен промедлениями или потерей дома. — Кроме того, я заклинаю любого представителя рода Карцера: если кто-то из вас попытается заставить детей служить на благо рода против их воли — бродить вам вечно вдоль Грани в поисках покоя. Соответствующий ритуал давно проведен, — снова пауза у Мирака. — Ромулю — моему верному спутнику — я завещаю все мои и наши совместные разработки. Он может распоряжаться ими так, как посчитает нужным, не оглядываясь ни на чьи мнения или пожелания. Кроме того, Ромуль получает лесной охотничий домик, подаренный мне Марком в день поступления в Университет, — я удивился, думал, что Гела вернет его Марку, да и зачем мне жилье. — При условии, что он никогда не откажет в помощи и приюте тем, кто постучится в его дверь в момент нужды, — вот в этом я не сомневался. В больших домах прислуга была обучена этому, и это было условием приема на работу, так что оговаривать такой момент в завещании не имело смысла, а вот охотничий домик не имел постоянного штата прислуги, там все должен знать и уметь хозяин дома. — Ламина Лейор и Ориана Серт получают мою долю в капитале семьи Карцера. Получат они ее в виде клиники, строительство которой начнется в день, когда они получат дипломы и продлиться пять лет. За это короткое время они должны будут подобрать персонал, продумать детали и получить необходимый опыт, все подробности есть в контракте, который будет им выдан на следующий день после моих похорон. Главное надлежит озвучить в ходе зачитывания завещания: клиника будет обслуживать любых живых существ, двуногих и четвероногих, одаренных и нет. В отделении Ламины будет учреждена стипендия Аликор, в отделении Орианы — стипендия Диеры. На эти стипендии клиника сможет выучить в Радиторском Университете — и только там — самородков, которые не смогут самостоятельно оплатить учебу. Подробные условия изложены в контракте. Марк Герьон Карцера получает все мои артефакты, за исключением тиары, перешедшей ко мне в день становления Магии. Тиару получает Ценота Райхотт с тем, чтобы когда-нибудь передать ее своей дочери в день становления ее Магии. Обо всех свойствах тиары расскажет Марк. Кроме того, Ценота получает мои наборы для ритуальной работы и все содержимое всех моих лабораторий в том виде, в каком они остались в день моей смерти, исключая непосредственно теоретические выкладки к разработкам. Рик Райхотт получает коня, которого я воспитывала для работы на кладбищах Валааса. Он уже достаточно взрослый, его пора ставить под седло. Обязую конюхов из его конюшни помочь Рику в нелегком деле обучения коня…

Ропот в зале стал ощутимо громче: практически все, что имела Гела, она раздала своим близким. Остались сравнительно небольшие сбережения, которые она откладывала с зарплаты при работе на практиках и в городе. Собственно, и все…

— …Счет, открытый на мое имя в Гномьем Банке, я завещаю матери Ценоты и Рика, с условием, что на них она проведет ремонт в своем доме и создаст себе, наконец, кабинет, где она сможет шить свою одежду, и комнату, где ее клиенты смогут примерить и купить понравившееся. Завещаю ей исполнить свою мечту. Велике Шессола я завещаю принять в ее ветвь рода нового члена и тем самым вернуть мне должок. Агата Элерверд с этого дня становиться Агатой Шессола, она должна быть обучена как Ведьма, сообразно ее способностям…

Мирак на этом закончил, а может, взял очередную паузу.

Я не выдержал и оглянулся.

Ценота стоял белее смерти, Рик потерянно смотрел перед собой, а по щекам их матери текли слезы, ее мелко трясло. Мало удивительного: она не знала Гелу. И скорее всего, понятия не имела, что именно Гела когда-то давно уложила Рика в постель с кучей травм и переломов. Но она знала, что Гелата вытащила Ценоту практически с жертвенника и вернула его к жизни, возможно, ценой собственной. А еще именно она дала ей возможность осуществить свою мечту. Ценота когда-то рассказывал нам о том, что его мать прекрасно шьет, но не имеет места, где могла бы делать это профессионально, и материалов для этого. Теперь имеет.

— И, наконец, Леди Адель Эвирике Карцера я завещаю поменьше совать нос не в свое дело, — смутившись, закончил чтение Мирак.

Как только он это произнес — в зале поднялся гвалт. Все были шокированы, по разным причинам, конечно, но, тем не менее, вполне единодушно.

Мит под шумок открыл небольшую рамку, куда мы все быстро сбежали. Открыл он ее в гостиную, где — когда мы расселись — обнаружили семью Райхотт.

— Не мог же я их бросить, — пояснил Мит.

Все расселись, аппетит у всех пропал. Слуга принес горячего вина (многих колотила дрожь), совсем легких закусок и письма, которые мы так и оставили в столовой, когда отправились в резиденцию Карцера.