White Pawn - Крамаджен [СИ]

— Это — Первая энигма, — королева приняла из рук мелкорослого венджима сферу, обхватывая ее длинными пальцами обеих рук.

— Мы получили ее в дар от Фейдири-Итиа более семи тысяч лет назад, когда была создана наша раса. Он наказал нам хранить ее, как знак своего безграничного доверия и любви. Он не забрал ее у нас, даже когда мы перестали быть частью его помыслов. Я бережно храню ее все это время, и сейчас ее час пришел.

Королева подняла свою голову и посмотрела на Ру-Са.

— Фейдири-Итиа приказал мне отдать ее вам.

— Но… Но почему?

— Такова его воля. Это наш дар вашему народу от Фейдири-Итиа, дар расе, с которой ничего не связывало на протяжении всех этих тысячелетий. Теперь эта энигма — ваша. Возьмите ее.

Королева протянула энигму в сторону Матриарха и молодому жрецу на какой-то миг почудилось, будто бы она уже не столь уверена в своих словах и поступках, равно как и уловил ее легкое движение назад, словно бы она хотела отойти подальше, прочь от предлагаемой вещи. Да, энигма была бесценным даром.

«Зачем Великому Наблюдателю отдавать это сокровище нам?»

Ман-Рур не понимал. Он видел, что этого не понимает и Ру-Са, неуверенно шагнувшая к королеве и поднимая руки. Молодой жрец смотрел, как энигма, наполненная черной энергией, перешла в руки Матриарха.

«Зачем?»

Королева безразлично смотрела на стоящую перед ней Матриарха и только что добровольно отданный бесценный артефакт.

— Это все, что я хотела вам сказать, жители юга. Теперь вы понимаете, почему наша встреча и мое приглашение были настолько важны. Возвращайтесь домой. Пусть эта энигма теперь служит вашему народу.

Ман-Рур смотрел на королеву, обдумывая произошедшее. Даже его волнение и слабый страх погасли от пережитого удивления. Было ясно, что Куклы и сама королева до сих пор оправдывают свое прозвище. Они по-прежнему в полном распоряжении Великого Наблюдателя, и тот время от времени вспоминает о своих миньонах, когда видит в участии Серых в той или иной затее пользу. Он поручил им хранить Первую энигму, и Серые послушно выполняли его наказ многие и многие века. Потом, когда иругами нашли Седьмую энигму, Великий Наблюдатель приказывает венджимам немедленно отдать реликвию народу Красной пустыни. Первая энигма… Древняя игрушка не менее древнего существа, которое решило сыграть в богохульственную игру. Великий Наблюдатель, укрывшийся в своей башне, был действительно великим и могущественным, но с самого начала он априори являлся противником всей веры иругами — он возомнил себя богом, создавая живых существ и растачивая артефакты по своему усмотрению и замыслу. Но как относится к нему теперь, когда он так свободно передал им Первую энигму, бесценную реликвию древности, полную загадок и энергии, которой, быть может, хватило бы для того, чтобы уничтожить все живое на Энкарамине?

«В чем заключается его замысел?»

Ру-Са и остальные женщины замерли в напряженных позах, и Ман-Рур, глядя им в спины, догадывался, что их умы сейчас занимают эти же вопросы. В чем тайный умысел существа, спрятавшегося в шпиле, растущем из глубин западного моря?

«Мы сможем узнать это только тогда, когда мы поймем, чего добивается Великий Наблюдатель».

И молодой жрец иругами подозревал, что этим временам никогда не суждено наступить.

Внутри крепости Харанджина было непривычно светло и просторно. Наверное, только здесь свет Каны беспрепятственно мог достичь земли, рассеивая сумрак и прогревая влажный воздух, так свойственные этому лесу. Огромный лес обступал деревянную крепость, и древесные колоссы, возвышающиеся со всех сторон, оставляли наверху лишь небольшой просвет. Возможно, эта большая поляна, на которой была воздвигнута фортификация людей, была единственным место во всем лесу Муун, где кроны огромных деревьев не переплетались, оставляя бесформенное «окно» над самым центром крепости.

Харанджин был имперским исследователем и первопроходцем. Именно он более полувека назад нашел это место в лесу Муун, непривычное и непохожее на остальной лес. По каким-то причинам на небольшом и относительно ровном участке не росли исполинские деревья, и именно этот факт, равно как и незначительное расстояние до границ империи Алтес послужил поводом для предоставления проекта по созданию заставы в этих местах. Никто особо не торопился в этот лес, населенный дикарями и множеством причудливых зверей, и поэтому прошло три десятка лет до того момента, когда проект Харанджина был принят к рассмотрению. Сам Харанджин к тому времени уже умер, но крепость, названная его именем, все же была воздвигнута. Теперь этот маленький поселок, в котором проживали исследователи, маги и охотники-авантюристы, желающие подзаработать продажей шкур, зубов и когтей а так же диковинных чучел из местных зверушек, был единственным населенным пунктом, настолько удаленным от границ империи. Крепость стояла на чужой и плохо изученной земле, и небольшой гарнизон денно и нощно следил за всем, что происходит вокруг. Опасаться местных аборигенов было не к чему — лу-ла-кис предпочитали не приближаться к укреплению людей, понимая всю тщетность любых попыток уничтожить его. Тем не менее, окрестности считались опасными, как и все, что располагалась за стенами крепости, и этот участок леса равно как и сам лес Муун еще не скоро станет полноценной частью империи Алтес.

Млес сидел на центральной площади, под деревом, которое казалось смехотворно маленьким в сравнении с теми исполинами, которые произрастали за высокими стенами крепости. Видимо, саженец этого дерева был привезен сюда из тех мест, где растения не растут так шустро и так сильно. «Чужак» хорошо прижился на местной земле. Млес, прислонившись спиной к прохладному стволу, смотрел, как вниз, через большой просвет между кронами лесных гигантов спускается магилет.

«Пора возвращаться домой».

Кажется, его злоключения подошли к концу. Он был единственным, кто выжил после уничтожения церкви Сцеживающих и столкновения с этрэйби. Контракт, заключенный с неизвестным заказчиком в Сингине, был выполнен, но при этом безнадежно завален. Одно из главных условий было не выполнено — у Млеса не было с собой доказательств того, что он был в церкви Сцеживающих. Да, он взял с собой несколько вещичек, когда он и волонтеры учинили резню в подземном лабиринте сектантов, но они безвозвратно сгинули вместе со всеми остальными вещами в Лагонне. У него не было с собой ничего, кроме той одежды, которая была на нем во время его бегства от этрэйби, меча и суммы денег, которая значительно поубавилась после того, как он приобрел билет на магилет до воздушного порта Клейбэма. Млеса это не волновало. Он был безгранично счастлив только тому, что чудом спасся. Воистину, удрать от этрэйби через разлом и очутится здесь — разве это не чудо?