White Pawn - Крамаджен [СИ]

— Благодарю, достопочтенный, — Аранэв соединила части камня в единое целое.

— Это было действительно интересно. Вы говорили, что провидец пытается определить, что угрожает нашему миру?

— Точно так, госпожа.

— И какие у вас есть мысли по поводу этого?

Вождь-жрец посмотрел на табличку с рисунком, которую держал в руках.

— Я не знаю. Выносить вердикт по этому вопросу будет совет жрецов.

— И все же, какие у вас предположения?

— Этот нарисованный незнакомец похож на эниса, госпожа.

Аранэв внимательно посмотрела на лу-ла-кис, и вождь-жрец ответил ей спокойным взглядом горящих белым огнем глаз.

— Да, это не исключено.

«А я не зря потратила время. За эту короткую встречу я узнала о них больше, чем за годы изучения книг».

— Я сделала отпечаток этого изображения, достопочтенный. Я бы хотела показать этот рисунок другим энисам. Мы тоже подумаем над этим вопросом.

— Да, госпожа. Вместе мы сумели бы решить эту проблему.

«Не думаю», подумала Аранэв, коротко и быстро поклонившись:

— Еще раз спасибо. Мне пора возвращаться.

Спустя минуту энис уже расправила свои чудовищно огромные крылья и поднялась в холодный воздух. Обе луны уже взошли, и в звездном небе они казались неестественно большими. Огромный шар Крэммира с исполинскими обручами-кольцами казался напоенным серебром, и Огневик налился кровью, еще только начав свой подъем по небосводу. Аранэв повернула на запад, к чернеющим вдалеке горам Уардеш, где располагался город-государство энисов, Коорх.

«Конечно же, этот ритуал — полная ерунда. Примитивные дикари пытаются предсказать будущее посредством каких-то наркотических курений… Это смешно, но Леплигу это все равно понравится».

Дворец Лэор был огромен. Помпезное строение, находящееся в самом центре столицы Новой Империи Алтес, было видно почти из любого места города, не смотря на обилие высотных строений, окружавших его, и даже далее — огромные шпили и башни в хорошую погоду сияющие на солнце были видны за несколько километров от окраин самой столицы.

Светило-Кана, только что выглянувшее из-за щербатого от множества домов горизонта, щедро плеснуло светом, и столица империи начинала быстро терять серые покровы предутреннего сумрака. Лучи появившегося солнца окрасили золотом и кровью штандарты империи, свисающие с башен и стен дворца, вспыхнули красками на рекламных щитах и вывесках всевозможных заведений в центральных районах Инералиса. Ожили тени, вышедшие из мглистых сумерек, с приходом солнца разом вытянувшиеся во всю длину, с востока на запад.

Человек с грубым, изуродованным мелкими шрамами лицом, стоящий на широком, как корт для игры в мяч балконе с удовольствием смотрел на это безмолвное действо. Отсюда, с приличной высоты самой большой царской башни дворца Лэор, это пробуждение столицы было видно на значительном удалении от самого дворца. Утренний воздух был свеж и чист, и император, наблюдая пока еще за редкими фигурками людей на улицах, едва различимыми с такой высоты, ни чуть не сожалел о том, что проснулся так рано. Он находил приятным даже пронизывающий ледяной ветер, треплющий его короткие черные волосы. Его ум был ясен и чист, и мысли текли неторопливо и размеренно. Единственное, что сейчас беспокоило правителя империи Алтес, так это новости с юга.

Вести, приходившие с южных границ за последние несколько месяцев, были тревожными. Воздушные разведчики докладывали, что иругами вновь начали вылазки в Шераканские степи, забираясь глубоко, вплоть до самого Птичьего храма. Их небольшие отряды действовали как прибой, то наступая, то откатываясь назад, вновь продвигаясь еще чуть глубже, и вновь возвращаясь. Они действовали по этой нехитрой тактике еще с зимы. Разведчики иругами описывали их как обычные охотничьи отряды, немногочисленные и слабо вооруженные, но охотники очень редко двигались по Шераканским степям, на значительном удалении от южных границ империи людей. Они больше предпочитали охотиться севернее Красной пустыни, в Грифте.

Император Кадин III Мэлвис был участником Четвертой войны с Союзом родов иругами. Тогда, двенадцать лет назад, он хорошо запомнил, как все началось.

«Тогда они тоже долго и медленно продвигались на восток, точно так же, держась подальше от наших границ, следуя по степям едва ли не до самого побережья океана Сияния…»

Светило медленно взбиралось по шпилям и башням, чтобы, оторвавшись от них, начать так же неспешно подниматься вверх. Лучи Каны слепили, и пока что плохо прогревали холодный воздух; император, поежившись, все же закутался в расстегнутую темно-зеленую шинель с меховой подбойкой. Он выпрямился, еще раз бросая пристальный взгляд на город, прежде чем вернуться обратно.

Он прикрыл двери балкона и задернул шторы. Его кабинет, до этого залитый первыми лучами Каны, вновь погрузился в сумрак. Кадин прошел за свой пишущий стол и уселся в удобное темно-зеленое кресло, скрестив на груди руки и поднимая задумчивый взгляд из-под тяжелых бровей на карту империи, занимающую большую часть стены напротив.

Здесь, в этой комнате редко кто бывал за исключением самого Кадина. Наверное, никто бы и не поверил, что это кабинет царя-императора, чьи владения раскинулось почти на всем восточном побережье континента. Несколько высоких книжных шкафов, кресло и писчий стол, за которым Кадин, и его отец, и дед и прадед подписывали все указы и все распоряжения. Это было уединенное место, отведенное для того, чтобы думать и принимать решения. Когда Кадин, будучи еще царевичем, впервые услышал об этом от своего отца, он не понял, что это значит. Лишь став правителем он смог оценить достоинства этой комнаты. Глядя на карту, Кадин невольно вспоминал все то, что он знал об этой части света, о том, за что он нес ответственность.

Новости с юга казались такими тревожными.

Империя просуществовала более тысячи лет. Этого срока было достаточно, чтобы люди могли назвать восточное побережье большого материка своей землей. Даже долгоживущие энисы уже свыклись с тем, что восток населен чужеземцами, прибывшими сюда издалека. Тысячу лет назад, преодолев огромный путь через океан Сияния, люди решительно вступили в схватку с цивилизацией иругами. Зная, что обратной дороги у них нет, люди, толком не закрепившись на побережье, стали завоевывать жизненное пространство. Однорогие каннибалы в те времена уже пережили свой расцвет, но при этом сами совсем недавно пришли в долину Мэнмул и луга Керса — места, которые значительно позже станут центральными районами большой империи людей. Иругами отступили, не выдержав отчаянного напора тех, кто — без преувеличений — пришел сюда чтобы победить или умереть.