White Pawn - Крамаджен [СИ]

«Жизнь — суровое испытание. Ошибок быть не должно».

Ман-Рур покосился на ослепленного иругами, чьи могучие плечи покрывали причудливые красные завитушки, татуировки воина. Он — идеальный пример того, как можно бесславно закончить свою жизнь. Погибнуть не бою с заклятыми врагами, а быть казненным для того, чтобы плоть и кровь могла насытить других.

Это собрание было лишь очередным поводом для беспокойства. Их созвали сюда, так и не объявив причины, и Ман-Рур, знающий особенности этого зала, понимал, что этот разговор не для посторонних ушей. Это немного тревожило, добавляя волнения молодому приверженцу, а поводов для волнения в последнее время хватало. По воле богини Кэрэ-Орены, во время ежемесячной мистерии Удовольствия, жребий, выпавший Ман-Руру, сулил ему очередное серьезное испытание. Со дня на день молодой жрец должен был получить приглашение на встречу со Старшей Жрицей Мит-Ану. Пришло время, чтобы она дала новое потомство, и приверженец должен был выполнить свои обязанности. И если Старшая Жрица останется довольна его стараниями, ласками и вниманием, то, быть может, когда-нибудь она пригласит его к себе для развлечений, а не для выполнения обязательств мистерии. Если же Ман-Рур хоть как-либо прогневит или разочарует Мит-Ану, то вполне возможно, что уже на следующей встрече он будет разносить кровь в кувшине.

Это тревожило, отчасти из-за того, что Ман-Рур впервые имел дело со Старшей Жрицей, раньше пересекаясь лишь с младшими служительницами богини. К ним он привык, и знал, что если соблюдать ряд определенных правил, то без затруднений избежит беды. На этот раз все было куда серьезней. Ман-Рур ровным счетом ничего не знал о Мит-Ану, но при этом опасался расспрашивать о ней других Старших Воинов и высших служителей. Молодой иругами знал, что многие из них только того и ждут. Тот, кто расспрашивает — сомневается или боится, трус клеймит себя позором и презрением, он ослепляется и становится низшим на неопределенно короткий срок. Дальше — смерть и забвение.

Ман-Рур передернул плечами. Только тот, кто живет с ненавистью в сердце к высоким светлокожим захватчикам, тот, кто соблюдает традиции предков и поклоняется своей богине всей душой достоин после смерти вступить в ее чертог.

«Остальные пребудут во тьме до скончания веков».

— Приверженцы, — громко произнес Ют-Мор, поднимаясь со своего места. Все разговоры утихли, и все взгляды теперь были устремлены на Старшего Жреца, который и организовал эту встречу. Иругами поднявшись, скрестил длинные мускулистые руки на груди, оглядывая собравшихся, чтобы убедится, что их внимание приковано к нему.

Ют-Мор был красавцем. Всю свою жизнь он пользовался популярностью у высших служительниц Кэрэ-Орены, и Ман-Рур слышал, что порой дело доходило до нешуточных ссор. Ют-Мор был высок и строен, с кожей цвета меди, под которой рельефно проступали мускулы. Его длинные толстые остроконечные волосы были зачесаны назад, витой рог был внушительных размеров, свидетельствующий о солидном возрасте Старшего Жреца. Открытая грудь и плечи были обильно покрыты красными татуировками. На длинном полотне его набедренной повязки был вычерчен алый символ богини, и на шее Старшего Жреца висело украшение в виде пурпурного гребня, украшенного камнями.

Глаза Ют-Мора горели из-под внушительных кожных складок ярким оранжевым огнем. Когда он посмотрел на Ман-Рура, он не дрогнул. Он уже давно и хорошо знал Старшего Жреца, но до сих пор не позволял себе неуважительного обращения к нему.

— Приверженцы, мы собрались здесь, чтобы обсудить положение дел на северных окраинах Красной пустыни. Полководец Саг-Вер, Великий Убийца людей и энисов, желает выслушать доклады, предположения и слухи от всех, кто населяет восточные и северные пески.

«Саг-Вер», подумал Ман-Рур, вспоминая этого великого воина. Он не зря носил свой устрашающий титул. Великая война с народами, живущими на севере континента, закончилась семь зим назад. Ман-Рур в ту пору был слишком молод, чтобы принять в ней участие, но он слышал новости и слухи с передовой, и эти вести вселяли в него благоговейный трепет и гордость за свой народ. Саг-Вер тогда возглавлял огромное войско, и в самом начале войны именно его воины уничтожили один из трех крупных городов человеческой империи Алтес. Сам полководец всегда был в самой гуще сражения. Во время войны он собственноручно убил более двух сотен человеческих воинов и даже дюжину энисов. Говорили, что на поле боя он рубил с обеих рук огромными мечами так, что большая часть его телохранителей погибла именно из-за иступленного бешенства их командира. Когда война закончилась поражением иругами, Саг-Вер вернулся в Красную пустыню героем. Не смотря на всеобщие большие потери, его войско «Арах-Иги», «Величие богини», пострадало меньше всех.

Присутствующие, слушающие Ют-Мора, молчали. То, что сказал им Старший Жрец, не могло не настораживать.

— Мы правильно поняли тебя, Ют-Мор? — осторожно подал голос один из Старших Воинов. — Мы вновь готовимся к войне?

— Возможно.

В зале воцарилась тишина, которая нарушилась не сразу. Один из иругами поднял руку, прося слова.

— Говори, Ке-Град, — кивнул Старший Жрец.

С ковра поднялся один из Старших Воинов.

— Это будет наш пятый удар. И — вне всяких сомнений — он принесет нам победу. В нынешних условиях нам нужно лишь правильно выбрать место и время для атаки.

Остальные иругами как будто бы только и ждали этих слов:

— Мы больше не можем бить прямо в лоб!

— У людей теперь проклятые магистрелы!..

— И движущиеся стальные крепости!

— Нам нужен план!

— Да, это так, — продолжил Ке-Град, когда голоса утихли. — После войны и люди, и энисы внимательно следят за всем, что происходит в Красной пустыне. Я бы предложил на этот раз двинуться на северо-запад. Тихо перейти Великие топи Грифта, сокрушить проклятых слизней-вису и ударить по Коорху.

— Ты считаешь, что энисы куда опасней людей?

— Да, Старший Жрец. Покончив с энисами, позже мы могли бы уничтожить и всю империю людей, прижав их к побережью океана Сияния с запада и юга.

Иругами зашептались, обсуждая предложенный план. Ман-Рур отпил от своего кубка. Здесь он ни чем не может помочь и станет лишь посмешищем в глазах более опытных воителей, если влезет со своими предложениями и советами.

— Это неплохое предложение, хотя и не новое — кивнул Ют-Мор.

Со своего места неторопливо поднялся Нун-Теос, по негласному мнению Ман-Рура, самого опытного и самого лучшего воина из присутствующих здесь. Все разговоры вновь утихли, и все взгляды теперь были прикованы лишь к могучей фигуре ветерана, прошедшего Великую войну от начала до конца. Рядом со Старшим Воином мускулистый и подтянутый Ют-Мор казался худым и слабосильным.