Светлана Борисова - Инкуб [СИ]

Заплывшие глазки женщины загорелись нехорошим блеском.

— Мой господин, а вы не промах! Если вас интересуют деньги, то вы сразу угодили в цель! Это самая богатая невеста из всех, что были у меня на Ярмарке! — воскликнула она с радостным воодушевлением.

Не желая упустить удачу, сваха мёртвой хваткой вцепилась в юношу и подтащила его поближе к помосту. Как только девушка оказалась в пределах досягаемости, она сдёрнула её с помоста и с нескрываемым торжеством пропела:

— Поклонись молодому господину, деточка, да поприветствуй его как положено! Вспомни, чему я вас учила. Видишь, мой пеклеванчик, тётка Гашиха держит своё слово.

Сваха с такой силой нажала на худенькое плечо девушки, что та поневоле присела.

Немного опомнившись, Цветанка склонилась в низком поклоне и, судорожно вздохнув, постаралась вспомнить нужную фразу.

— О, господин! Пусть Всемогущий Аллах не оставит вас своей милостью… — начала она неуверенным голоском. — Пусть ваш дом будет полной чашей… Пусть ваши чресла будут изобильны… Пусть ваша супруга подарит вам множество сыновей…

— Что? Множество сыновей? От моей супруги? Спасибо, коль не шутишь! — лицо юноши странно скривилось, но он недолго крепился. — Да, ты продолжай, продолжай! — сказал он, отсмеявшись. — Ну что ты замолчала? Я тебя внимательно слушаю, — добавил он и состроил серьёзную мину.

Цветанка немного помолчала, а затем упавшим голосом всё же договорила конец приветственной фразы:

— А те в свою очередь подарят вам множество внуков. Пусть ваша жизнь будет долгой и счастливой и убитые горем близкие ещё не скоро воскурят жертвоприношения на вашей могиле.

Безжалостный смех убил робкую надежду на благополучный исход сватовства, и к сердцу девушки снова подступила жгучая обида. Стиснув руки на груди, Цветанка исподлобья глянула на очередного обидчика — а то что это так она нисколько не сомневалась — и наконец она узнала молодого человека, который наблюдал за ней в городе. «Понятно, он тоже решил посмеяться над деревенской дурочкой. — Утвердившись в этой мысли, она поспешно отвернулась. — О Аллах! В чём я провинилась перед тобой? Прости, Милостивейший, за то что ропщу, но разве я настолько хуже остальных? Надо мной так и будут смеяться, и оскорблять все, кому не лень?»

Лишь слепой не понял бы, что девушка плачет. Сваха расстроилась, народ зашушукался и на лицах тех, кто постарше, впервые появилось сочувствие к «порченой». Мужчины начали бросать косые взгляды на юношу. Одно дело, когда они сами обижают землячку и совсем другое, когда над ней издевается какой-то неверный чужестранец.

Удильщик насупился и схватил палку, но сваха ухватила его за шкирку и грозно цыкнула. «Не лезь! Может, ещё сладится!» Остальные тоже это поняли и, успокоившись, стали ждать дальнейшего развития событий.

Юноша не замечал перемен в настроении толпы. Со странным чувством узнавания он глядел на несчастную девчонку в дурацком цветастом наряде. Он не знал, что именно привело её на Ярмарку невест, но то что она находится в беде, он знал совершенно точно. Да и что это такое — быть изгоем ему было знакомо не понаслышке. А ещё он подумал, что дать за этой наивной дурочкой богатое приданое это примерно то же самое, что завещать ещё одной дурочке миллиардную корпорацию.

«Вот бестолочь! — обругал он себя. — Ведь слышал, что цыплёнок находится в аутсайдерах. Само собой, она обиделась, когда я начал ржать», — подумал юноша с запоздалым сожалением. Испытывая смесь неловкости, жалости и ещё чего-то такого, чему у него не было названия, он протянул руку и коснулся плеча девушки.

— Эй!.. Ну, хватит! Пожалуйста, не плачь! Честное слово, это я не над тобой, это я над собой смеялся. Слушай, между прочим, я с тобой разговариваю.

Девушка повернулась, но по-прежнему пряталась за платком и упорно не поднимала глаз. Но теперь, благодаря тонкой нити, протянувшейся между ними, ему не нужно было видеть её лица, чтобы понять, что она чувствует. «Ах, так! Значит, злимся на меня? Ну тогда не обессудь! Ты сама напросилась на неприятности. Если не я, то кто-нибудь другой обязательно тебя облапошит».

Юноша оглядел значительно подросшую толпу зевак, и на его лице появилось лукавое выражение.

— Эй, цыплёнок, ты выиграла! — объявил он во всеуслышание. — Звонкая монета сказала своё веское слово, и чаша весов склонилась в твою пользу…

И тут отвергнутая блондинка подалась вперёд и сбросила шляпу с его головы. Довольная собой, она подбоченилась.

— Ну-ка, посмотрим, что за дурак готов жениться на порченой.

Толпа зевак издала всеобщий изумлённый вздох, и на лице просчитавшейся блондинки появилось кислое выражение. Шустрый мальчишка поднял шляпу и после усердной чистки рукавом протянул её хозяину. Золото было надёжно припрятано, и юноша насмешливо фыркнул, когда чумазая физиономия юного профессионала разочарованно вытянулась. Вытащив его руку из своего кармана, он поблагодарил воришку за оказанную услугу и вновь надвинул шляпу на глаза.

Цветанка тоже успела разглядеть жениха и от волнения у неё подкосились ноги. Юноша с янтарными глазами хищной птицы был необыкновенно красив и совсем не походил на крестьянина. «Милосердный Аллах! Никак ещё один богатенький сынок ищет себе приключений, переодевшись нищим, — девушка окончательно расстроилась. — Не может быть, чтобы такая уродина как я приглянулась знатному господину, даже за моё богатое приданое!.. Шайтан побери всех этих праздношатающихся Гарун-аль-Рашидов!»

Действительно, высокий стройный юноша хоть и не чинился в общении с народом, но при такой красоте явно был не из простых. В общем, как сказал бы Ивин Медуница, это породистый скакун — норовистый и непредсказуемый, а не кряжистый бык — трудолюбивый и надёжный. Конечно, такая сельская девушка как Цветанка — будь она свободна в выборе — хотела бы в мужья честного труженика полей, но никак не капризного богатенького сынка, которому не каждая красавица-жена может угодить.

Ну а поскольку Цветанка была практичной и очень неглупой девушкой, то первым делом она решила прикинуть свои шансы на замужество, — ведь юноша ещё не дал обещания жениться на ней. Она окинула его внимательным взглядом, и результаты осмотра показались ей обнадёживающими. Красивое лицо загорело от долгого нахождения на солнце и выглядело сильно осунувшимся. Как-то было не похоже, что он купается в достатке, да и глаза в тени полей шляпы горели голодным блеском. Потрёпанная коричневая куртка и дырявые, странного фасона штаны явно повидали виды и находились на последней стадии издыхания. Какая-то невиданная пёстрая обувка тоже того и гляди развалится. Судя по обращению с одеждой — она вспомнила, с какой аккуратностью он высвобождал рукав куртки из пальцев свахи — это вряд ли был маскарадный костюм.