Леонид Кудрявцев - Тень мага

Хантер осторожно, так чтобы не скрипнула, закрыл дверь коттеджа.

Быстро осмотревшись, он сошел с крыльца на посыпанную желтым песком дорожку и вдруг, сделав несколько шагов, остановился. Ветер донес до него чуть горьковатый, тягучий запах прелых листьев и увядающих цветов, желтеющей травы и перезревших ягод шиповника – запах осени. Прищурившись, Хантер посмотрел на красноватое, совсем не жаркое солнце.

Вот так. А потом будет зима. И все уже кончилось. Можно возвращаться домой, к жарко натопленному камину, старому креслу и пенковой трубке. Наверняка в почтовом ящике накопилась куча газет, а в ближайшем книжном магазине ему уже отложена, ждет – не дождется, стопка книжечек в ярких, лаковых обложках. Все это нужно просмотреть и прочитать. И отныне это будет его единственная работа. По крайней мере, до будущего лета.

Ему надо было уходить от этого коттеджа прочь – и чем скорее, тем лучше, но он стоял, дышал осенним, пропитанным запахом безнадежности и увядания воздухом и думал о предстоящей зиме, о своем старом, покрытом облупившейся краской доме, который, словно левиафан примет его в свое нутро. До будущей весны. До будущей весны. Где – то, глубоко – глубоко, в нем проснулась привычная, сладкая и безнадежная тоска, ни по чему конкретному – просто.

Хантер вздохнул и подумал о будущей весне. О том, что настанет день, когда подуют весенние ветры, и шустрые ящерицы покрикки вылезут из своих нор, издавая радостные пронзительные вопли, а в небе будут кружить птички – врушки и протяжно кричать “Вру, вру, вру!”. И старый тиранозавр-рекс – гроза ближайшего леса, выйдет на опушку и будет долго стоять, подставляя весеннему, теплому солнцу морщинистые, шершавые, словно кора столетнего дуба бока, то и дело настороженно оглядываясь, проверяя – не подкрадываются ли к нему вооруженные крупнокалиберными пулеметами охотники.

У него же, у Хантера, к весне, в столе уже будут лежать, в черной лакированной коробочке, завернутые в тончайшую замшу, штук семь ритуальных ножей. А в записной книжке будет записано соответствующее им количество фамилий и адресов. Семь разных городов. Семь черных магов. По одному на каждый город. Так всегда. Впрочем, однажды он наткнулся на город, в котором жили два мага. Жуть. Они тогда его чуть не одолели. Спасло Хантера лишь то, что он действовал очень быстро. Успей маги между собой договориться и его песенка была бы спета.

Ну и побегал он тогда! Вспомнить страшно...

Хантер еще раз огляделся.

Все-таки, коттедж был шикарный. Редкость. Обычно, черные маги не любят привлекать к своему жилью излишнее внимание. А этот... Да, наверное, его можно было назвать сибаритом.

Взгляд Хантера перебрался с колонн, зеркально полыхающих окон, а также лепных украшений, на дверь большого, на несколько машин, подземного гаража. И тут роскошь! Зачем черному магу, который по своей природе не должен любить путешествия, столько машин? Впрочем, кто его знает, может и нужно?

Ладно, все это, теперь, не имеет никакого значения. Абсолютно никакого.

Он внимательно оглядел газон, посыпанную желтым песком дорожку, живую изгородь. И никаких заборов, никакой колючей проволоки. Вот так. С другой стороны, зачем они черному магу? С обычными врагами он расправится и так, а хорошего охотника все эти ограждения не остановят.

Хантер снова поглядел на коттедж. В одном из окон второго этажа была отодвинута занавеска. Та самая, которую он отодвинул, прежде чем выглянул во двор, убедиться, что снаружи все чисто. Может быть, ее стоило вернуть на место? Может быть... По крайней мере, он уже убил черного мага и отодвинутая занавеска ни в коем случае не могла ему повредить. Но все же... все же... осторожность не помешает. Потерявшие осторожность охотники долго не живут.

Хантер вспомнил как полчаса назад, он, бесшумно открыв воровским инструментом дверь, неслышной тенью, крался по коридорам коттеджа, старательно переступая через лежавшие там и тут, местами сплетавшиеся в толстые узлы, чаще всего черные и красные, нити судьбы. Он поднялся по винтовой деревянной лестнице, стараясь ступать на ступеньки как можно дальше от середины, чтобы они, не дай бог, не заскрипели. Потом была черная, свежевыкрашенная дверь и охотник, благодаря некоему, присущему только ему шестому чувству, уже знал что маг именно за ней. Так оно и оказалось. Маг сидел в плетеном кресле-качалке и курил толстую, гаванскую сигару. Ворвавшись в комнату, охотник ощутил сильный запах хорошего табака, но уже в следующее мгновение, напрочь о нем забыв, бросился к креслу-качалке.

Счет шел на секунды. Он застал мага врасплох и это было хорошо, очень даже хорошо, этим надо было воспользоваться.

Когда до кресла-качалки оставался лишь шаг, черный маг уронил сигару и хрипло спросил:

– Кто... ?

– Я, – сказал Хантер, отработанным движением вонзая ему в грудь, точно в сердце, длинный и тонкий, с рукояткой в виде пучеглазого, злобного демона, ритуальный кинжал.

Да, вот так это все и было. А теперь ему предстояло вернуться домой. Так почему же он медлит?

Охотник еще раз поглядел на посыпанную песочком дорожку. Так, ничего особенного. Вон та тонкая, лютикового цвета нить принадлежит маленькому ночному зверьку, наверное, обыкновенной мыши. А рядом с ней... кто же это мог быть? Ну конечно, эту, горохового цвета нить судьбы вполне мог оставить большой дикий кот.

Приглядевшись, Охотник понял, что и кот и мышь были здесь еще ночью. Именно поэтому их нити судьбы выглядели так блекло. И конечно, судя по всему, коту с этой мышью не подфартило. Ее нить была местами красноватой, значит более энергичной. Стало быть, удача на стороне мыши и от кота, она несомненно ушла. Бедняга остался голодным.

Все, все, хватит. Теперь нужно как можно скорее добраться до города и пересидеть эту ночь в какой – нибудь гостинице.

Мелочь. За ночь, созданная магом паутина нитей судьбы исчезнет, или сильно ослабнет. Конечно, некоторые ее куски будут существовать и спустя месяцы, но произойдет самое главное, она, поскольку ее хозяин умер, перестанет быть единым целым, рассыплется.

“Интересно, – подумал охотник, – сколько человек, так и не узнав о том, что черный маг умер, уже сегодня почувствовали, что судьба их изменилась, что все не так плохо, что наконец-то к ним, скоро, может быть завтра, вернется удача? Наверное, много. Этот маг, похоже, был очень стар. Может, именно поэтому он и погиб. Поверил, в конце концов, в свою безнаказанность и вот...”

Охотник не спеша пошел по песчаной дорожке. В конце ее были кованная из железа калитка, за которой начиналась дорога, метров через пятьсот, после двух поворотов, соединявшаяся с вполне современным, скоростным шоссе.