Екатерина Боброва - Жила-была Хозяйка или дорогами иных миров

— Ты часто здесь бывал?

— Приходилось. Довольно спокойное место. Если говорить аналогиями вашего времени, конец девятнадцатого века. Тяжело ориентироваться без знания языка, так что ты сегодня — мой переводчик.

— Так вот зачем я понадобилась? Перевести меню?

— И это тоже, — не стал отрицать Павел, улыбаясь кончиками губ и тут же помрачнел, вспомнив о неприятном, — видишь ли Сан Саныч… Словом, мы тогда дошли только до местного аналога таверны. Повезло, золота взяли с запасом, хватило и на разбитую посуду, и на сломанную мебель.

— Хорошо погуляли, а с виду и не скажешь.

Завуалированный намек маг проглотил молча.

В лавке оценщика они обменяли золото на россыпь монет и несколько банкнот. Причем Ане удалось добавить пару лишних — не удержалась от торга, уж больно хитрыми были глазки у хозяина лавки.

Затем они гуляли по улицам — неспешно идя по краю чужой жизни, подсматривая, точно в замочную скважину, за повседневными делами жителей.

Узкие мощеные улочки переплетались с широкими проспектами, средневековье мешалось с новизной, острые крыши колоколен, овально-покатые — у соборов, резные — у богатых домов. Голуби над крышами. Островки зелени парков. И цветы… На балконах, в кадках около входов, вдоль улиц и рядом со скамейками.

Устав гулять, зашли в таверну. Юная официантка быстро помогла сделать выбор, так же споро накрыла стол. И скоро перед ними на тарелках благоухал копченый сыр, темнело вяленое мясо, отливали розовым кусочки неизвестной рыбы, а в горшочках томилась картошка с мясом, посыпанная сушеной зеленью.

— Как прошла зима в ваших краях? — осторожно спросила Аня, пока девушка в длинном темно-синем платье расставляла тарелки.

— Йорх миловал, снежно и весна ранняя. Второй месяц только, а тепло.

Осторожными расспросами удалось выяснить, что сейчас весна. Город стоит недалеко от моря — полдня лошадью, потому есть рыба «Самого лучшего маринада только у нас». А еще чудный ореховый десерт и горячий шоколад для леди и пиво для ее супруга. И обязательно сходите на площадь к собору, где сидит одноглазый Сью. Он предсказывает будущее. Правда-правда! А если господа задержатся — у нас и комнаты наверху есть, то застанут базарный день. Приедут циркачи со зверинцем, будут запускать шар в небо и стрелять из пушек, а еще магистрат обещал казнить Лысого Брага, которого месяц назад поймали за воровство. Если Браг покается — ему отрубят голову, нет — повесят. И господа — такая красивая пара, а напротив как раз стоит цветочница. Прекрасные розы для прекрасной леди.

Это была откровенная провокация. Удивительно, как Павел на нее поддался, более того понял без перевода. Да и что там понимать, когда тебе рукой показывают на торговку цветами, да еще так выразительно глазками хлопают.

Да и она сама хороша — вдруг до дрожи захотелось, чтоб их вылазка походила на свидание. Виноват, конечно, был ореховый десерт с горячим шоколадом, наградивший романтическим настроением, а еще самую малость взгляд Павла и завистливое выражение лица блондинки в розовом платье за столиком напротив.

— Ты специально сделал нас господами?

За окном неторопливо, кидая цепкие взгляды по сторонам, прошла парочка в черных мундирах.

— На таких меньше обращают внимание. Я бы не отказался совершить подвиг в честь прекрасной дамы, но не уверен, что дама оценит трупы, которыми будет устлан ее путь.

— Дама… не оценит, — подтвердила Аня и поинтересовалась: — А приходилось? Уходить с боем, оставляя трупы?

Она вдруг поняла, как мало знает о жизни Павла. Кем работал, что делал, встречался ли с женщиной? Любопытство заерзало внутри, побуждая спрашивать и спрашивать.

— Приходилось.

— Когда познакомился с Тагиром? — спросила наугад и поняла, что права, видя, как тень набежала на лицо Павла.

— Дался тебе этот Тагир, — неодобрительно покачал головой маг, — если хочешь знать, с ним мы встретились на переговорах. Он же не рассказывал, что мы принесли извинения, выплатили компенсацию и договорились о перемирии? Нет? Я так и думал. Эти господа любят выдавать часть правды, оставляя самое ценное в тени. И эмиссар от них в твоем мире — часть мирного соглашения. А ближе мы познакомились, когда этот эмиссар решил, что Сан Саныч должен обязательно обзавестись новым другом. Как ты догадываешься, знакомство проходило за бутылкой коньяка, а старику уже тогда пить было противопоказано.

— И кто победил? — спросила Аня, примерно представляя, как именно проходило близкое знакомство двух магов.

— Ничья, — кратко ответил Павел и тут же попытался перевести разговор на другую тему: — Лучше расскажи, как тебе удалось обмануть охрану и проникнуть в мир драконов.

— Не дождешься, — со злорадством пресекла его попытки поймать на откровенность, — это не моя тайна. А давно ты в охране работаешь?

— Три года, с первых дней Проекта, а до того спасателем. С начала катастрофы у нас многие ушли в службу спасения. Отец вот тоже, — и он замолчал, а Аня принялась мысленно ругать себя — опять на неприятную тему скатились. Да у него о чем ни спроси — то секрет, то личная трагедия.

— Думал, что будешь делать после Проекта?

Павел оторвал взгляд от поверхности стола и посмотрел на девушку.

— Женюсь, — неожиданно выдал он. Усмехнулся, глядя, как вытягивается от удивления лицо девушки и пояснил: — У меня большая семья, с десяток кузенов и кузин, тети, дяди. Представь, большой дом на побережье полный народу, где всегда что-то случается и царит кавардак. Кузен Хриф регулярно притаскивал живность со всей округи, и она неизменно расползалась по дому. Кузена Листана постоянно попадала во всевозможные неприятности и вечно чем-то болела. Моей сестре с огромным трудом удавалось подчинить свой дар стихийного мага, и у нас то горело, то затапливалось, то летали предметы по комнатам.

— Весело, — прокомментировала девушка, представляя себе семейку магов. Чужая жизнь болью отозвалась в сердце. Действительно, о чем думала, о чем мечтала? У него своя жизнь, и в ней нет места для девушки из другого мира.

— И кто невеста? Уже выбрал?

— Выбрал, — кивнул Павел, — вот закончим с переселением — сразу женюсь.

Аня с досадой отодвинула от себя недопитую чашку с шоколадом. Непостижимо, как ей мог нравиться настолько сладкий напиток? Отвратительно! Да и весь город с его узкими улочками вдруг сделался противным.

Дура, полная дура… Кто она для него? Девушка из другого мира, часть его работы, можно сказать, курортный роман. Закончилась работа — прощай увлечение. Настроение портилось вместе с погодой. Длинные капли, оставляя полосы, потекли по стеклу. Начался дождь.

— Аня, я чем-то тебя обидел? — напрягся Павел, заметив ее помрачневшее лицо.