Бронислава Вонсович - Убойная Академия [litres с оптимизированной обложкой]

Угрызений совести от кражи в своей же организации я не испытывала: если уж они навязали кролика, могли и питания ему побольше выделить. То, что кролика надлежало уже давно перестать кормить и задушить, еще больше усиливало возмущение, так как в результате пришлось тратиться еще и на покупку тушки. То есть по факту контора нанесла ущерб мне, который я сейчас всего лишь компенсирую. Это я и твердила про себя всю дорогу, пытаясь убедить неизвестно кого.

Берта подпрыгала сразу, как открылась дверь. Я на нее зло шикнула. Увидит кто, не миновать беды. Хорошо хоть, что рядом никого не было, кроме Керка, который торжественно вручил ей одну из принесенных морковок. Моя крольчиха тут же захрумкала, поглядывая на него с опаской, но не отстранилась, когда он нагнулся ее почесать, напротив – подалась к руке, впрочем, ни на миг не отрываясь от еды. Кацуми лишь быстро высунулась, но ко мне не поползла, опять скрылась под кроватью: Керку она не доверяла и приближаться к столь опасному тану не хотела.

Сразу вспомнилось, как он приставал ко мне и Мирейе в начале знакомства, а сейчас мы здесь вообще вдвоем и помешать некому. Я опасливо покосилась, но Керк не рвался испытать на прочность кровать в моей комнате, все его внимание было приковано к Берте.

– Бедняга, – прогудел Керк удовлетворенно, – проголодалась, маленькая. Варварство это – тестировать на кроликах. В приличных странах давно уже отказались от такой отвратительной практики. Кто бы подумал, что у нас это еще осталось, раньше я был уверен, что только в Альвийской империи практикуют, так они вообще ко всему, кроме себя, с пренебрежением относятся.

– У них даже хвостов нет, а туда же, – заметила я. – Выскочки ушастые.

– Вот именно. – Керк еще почесал Берту а потом неожиданно спросил: – Хочешь на моего посмотреть?

– Конечно.

Дверь я закрыла с особой тщательностью, бросила взгляд в конец коридора, где была комната Мирейи, но решила, что зайду к ней утром. Или, если увижу у нее в комнате свет, то сразу после просмотра кролика Керка. Не буду же я часами любоваться чужим кроликом? Так, взгляну быстренько – и назад. Что я, кроликов не видела, что ли?

Кролик Керка был солидным, черным, с белым пятном в виде полумесяца на ухе. Но нос у него был такой же трогательно розовый и подвижный, как у Берты, и ткнулся он мне в колени как она, явно выпрашивая что-то вкусное, а может, унюхав морковку, одну из которых я как заткнула за пояс, так и напрочь о ней забыла. Вытащила я ее, сделав вид, что все так и задумывалось, что именно эта морковка предназначалась чужому питомцу.

Кролик привстал на задние лапы, цапнул приношение и тут же захрумкал, никого не стесняясь и больше не интересуясь ни мной, ни моим поясом.

– Линьшу, а спасибо сказать?

– Линьшу?

Что-то в этом имени было знакомым, но что – я никак не припоминала.

– Я по пятну на ухе назвал, – смутился Керк, – у Линьшу же родинка была полумесяцем. Вот и…

– Извини, но я никак не могу вспомнить, кто это, – теперь смутилась уже я.

– Как же? – пораженно сказал Керк. – Генерал армии Чайлинь.

И тут Керк как начал рассказывать про сражение в горах и молодого тогда командующего. Он отчаянно жестикулировал, но не потому, что слов не хватало – напротив, никогда бы не подумала, что Керк может так интересно рассказывать. По всему выходило, что Линьшу этот – самый что ни на есть национальный герой, Онгис ему в подметки не годился. Даже странно, что я совсем ничего про него не помню. Наверное, потому что историю у нас давали из рук вон плохо, вот если бы рассказывали, как сейчас Керк, я бы точно запомнила и про Линьшу, и про его характерную родинку.

– Откуда ты так много знаешь? – невольно удивилась я, когда Керк замолчал.

– Читал. Не могу же я с моим дедом ничего не знать про нашу военную историю.

– А кто твой дед? – заинтересовалась я.

– А то ты не знаешь, – фыркнул он недовольно. – Сама говорила, что твоя бабушка к моему дедушке какие-то претензии имеет.

Я смутилась. Об этой неприятной истории я уже успела благополучно забыть, да и внук давно нашелся и оказался совсем другим таном, и даже не из нашей академии. При воспоминании о Бертольде в груди что-то больно заныло. Я постаралась отогнать совсем ненужные сейчас мысли.

– Извини, Керк, я тогда все перепутала. Про твою семью я ничего не знаю, – честно признала я.

– Да? А травила меня зачем?

– Я ж сказала – по ошибке.

Я смущенно повела плечами и хвостом дернула этак нервно. Ну что он ко мне пристал? Проколы могут быть у кого угодно. Я же еще не настоящий спецагент, а только учусь. Тем более что самому Керку эта ошибка ничего не стоила, так, почесался немного, и все. А вот Рике… Я вздохнула. Про Рику вспоминать до сих пор было тяжело.

– Да ладно, бывает. – Керк покровительственно улыбнулся и хлопнул меня по плечу так, что я невольно шлепнулась на стоящий рядом стул. Вставать на всякий случай не стала. – У нас в роду все военные были. И дед, и отец, и дяди, и старший брат. Я вот тоже собирался поступать, но меня там и завербовали. Сказали, что здесь намного интереснее и, вообще, теперь войны вот так и ведутся. – Он раздраженно махнул хвостом и присел на кровать. – Вот прямо так: через удушение кроликов и убийство кастелянов.

– Кастелянов нас не учили убивать, – возразила я.

– Убийство кастеляна ничем принципиально не отличается от убийства любого другого тана или танны. А убивать здесь умеют все или хотят это уметь.

Он пристально на меня посмотрел. Я поежилась. Представить себя хладнокровно убивающей кастеляна или кого другого я не могла. Это же не враги Корбиниана. Кто же его все-таки убил? И за что? Я вспомнила допрос и опять поежилась.

– Думаю, убийцу скоро найдут, – заявила я с уверенностью, которой у меня не было.

– Должны. Это явно кто-то из преподавателей.

– Почему? – удивилась я.

– Потому что пока следствие велось своими силами, его старательно уводили в сторону, – пояснил он. – Почти незаметно, но все же.

Мы заспорили. Я ничего такого не замечала, Керк же, напротив, приводил в пользу своей версии столько обнаруженных им мелких несуразностей, что я вынужденно согласилась и опять устыдилась. Да здесь буквально у всех наблюдательность развита куда лучше, чем у меня. Даже у этого дурака Керка. Стоп. А ведь он совсем не идиот.

– Слушай, а зачем ты постоянно притворяешься глупее, чем есть? – спросила я.

– Например?

Он даже не смутился, лишь посмотрел с этакой снисходительной усмешкой.

– Например, на орочьем. Ведь понимал же, что ерунду преподают, не имеющую ничего общего с языком.

– И что? Фукаси дурака валял, а мне нельзя?

– Но зачем ты притворялся?

– Да в вашей академии все притворяются, – хмуро ответил он. – Орк его знает, может, у вас так принято. Вот я и решил не выделяться.