Антон Близников - Россия 2270 [СИ]

— В районе Мёртвых Холмов. Мы шли на запад по своим делам, и оказавшись на холмах, заметили отряд оружейников, тогда она и приняла решение открыть огонь. Позже нас схватили, оглушив светошумовой гранатой. Потом нас допрашивали, затем посадили в броневики, надев на головы мешки, и повезли куда-то, — решил я рассказать ему сразу всё, избегая очередного вопроса.

— Занимательная история. Жаль у оружейников не спросишь, зачем вы им нужны были, — презрительно глядя в глаза, произнёс офицер. — Отведите его к остальным и ждите дальнейших указаний.

Меня вывели из палатки, и проводили до кухни, где Борис с Леной сидели и завтракали, если так можно сказать, ведь было ещё совсем раннее утро. Они выглядели значительно лучше, а главное у них были свободны руки. Стоило мне об этом подумать, как тут же меня освободили от пут. Указали место, где можно умыться и потом посадили за стол. Я начал есть молча, так как обсуждать что-либо желания не было. На завтрак нам дали кашу, чашку компота и пол куска хлеба. Для меня это была прекраснейшая еда. Солнце уже встало и прогревало воздух, а стоя непосредственно под лучами, можно было согреться, чем я и занялся после завтрака. Борис и Лена не разделили моего развлечения, и остались сидеть в палатке столовой. Постояв минут пятнадцать под ярким летним солнцем, я собрался вернуться к столовой, но по пути туда один из солдат подошёл и повёл меня к второму офицеру.

— Я вас отпущу, — сказал седой офицер, подняв на нас свои светло-серые глаза, — но при одном условии. Вы никому и никогда не расскажите о событиях этого долгого дня. В противном случае вас ждёт розыск на всех подконтрольных нам территориях. И казнь, — закончил он свою фразу, сделав акцент на последнем слове. — А ввиду нашего доброго жеста, подарим вам часть снаряжения и необходимый минимум. Желаю удачи, прощайте, — закончив, он показал жестом, чтобы нас увели. Я лишь выходя из палатки опомнился и поблагодарил, но ответа не получил.

Нас отвели на границу временного лагеря и выдали снаряжение. Это были лёгкие камуфляжные куртки, небольшие разгрузки, три WB-91, которым шёл уже не первый десяток лет, два магазина с патронами и рюкзаки с провизией. Я пока не понимал, почему они просто нас не убили, если не хотят, чтобы кто-то знал о ночном бое, но это уже их дело и надо валить отсюда, пока дают такую возможность. Нас предупредили, что приближение к этому лагерю будет расцениваться как нападение, и будет открыт огонь на поражение. Мы пошли прочь от лагеря. Через пять минут Борис прервал наше молчание.

— Что дальше делать будем? Может в Новожиневск вернёмся? Чего слоняться по лесу?

— А ты знаешь куда идти? Ты знаешь где мы?! Я вот лично нихера не знаю! Отлично, что мы живы и хуй знает почему нас отпустили с оружием, а не ёбнули прямо в лесу, но если бы эта тупая пизда не нажала на этот ёбаный спусковой крючок, то всего бы этого не было! — я в ярости кричал на Лену. — А теперь мы бомжи! Я когда-то отдал кучу бабла за этот АКМ, чтобы вот так просто его проебать!? Ты чем думала, когда жала на курок?! — я сделал резкий шаг в её сторону, но меня остановил Борис.

— Хватит, Антон, успокойся! — крикнул он, держа меня подальше от Лены.

— Заткнись, придурок, ты даже не знаешь, что они везли, чтобы судить меня! А если ещё слово в мою сторону скажешь, то и ты трупом тут ляжешь! — крикнула она в ответ, снимая WB-91 с предохранителя и взводя его.

— Стреляй! Но учти, если эта старая рухлядь не выстрелит, то я тебя заживо тут под деревом и похороню! — после этих слов я оттолкнул Бориса, чтобы он не стоял между нами.

— Остановитесь! Антон! Выслушай её! — теперь Борис уже не пытался встать между нами, но при этом был готов помешать одному и второй.

— Да этот инфантильный, самовлюбленный дебил даже слушать не захочет! А везли они новый образец оружия, основанного на энергии какого-то кристалла! Вот и начался этот пиздец! — прокричала Лена, нервно дыша, и упирая приклад автомата в плечо.

— А нам ты сказать не могла? Одна, блять, такая умная ходила! Да если бы не броненосцы, тебя бы уже по третьему кругу пускали в лагере оружейников!

После этой фразы Лена хотела уже выстрелить, но ей помешал Борис, который с размаху зарядил мне в лицо, от чего я упал на спину.

— Заткнись и хватит нести херню! Мы живы и это главное! Если мы так продолжим, то до Новожиневска не дойдём! — крикнул он, после чего протянул мне руку.

— Мой путь лежит не туда, — сказал я, проигнорировав вытянутую руку, и встав самостоятельно. — Здесь я буду рад с вами разойтись, — добавил я, глядя в глаза Бориса.

— Ну и вали, легче будет, — переводя дыхание и опуская ствол, сказала Лена.

— А ты в следующий раз стреляй, не жди.

— Антон, стой, остановись творить хуйню на эмоциях, — сказал Борис, с надеждой на дальнейший разговор.

— Что осталось от моих вещей в гостинице — можешь продать. Мне уже нахер ничего не сдалось, — подняв оружие, и надев рюкзак я пошёл прочь, с чувством, что меня дико наебали во всём.

Я шёл куда-то по лесу. У меня не было целей и мыслей. Я не знал, что мне дальше делать. Всё, что у меня было — это старый WB-91, грязная, местами рваная, одежда и рюкзак с провизией максимум на два дня. В таком положении встретить даже вискасов было бы смертельно опасно, не говоря уж про других тварей. Этот пистолет-пулемёт, который нам выдали, явно уже шёл на списание и не представлял никакой серьёзной угрозы даже для человека, особенно, если дистанция боя будет больше пятидесяти метров. WB-91 имел калибр 9х19 мм, скорострельность около 850 выстрелов в минуту, и боезапас на 30 патронов. Его пули легко останавливались почти любыми бронежилетами. Из удобств можно было отметить то, что он был лёгким, коротким, и низкая отдача.

Опасаясь наткнуться на лешего, вискаса, кабана или на звонаря, я хотел выйти скорее куда-нибудь из леса. Осмотревшись вокруг, я не нашёл тропинок и решил пойти на запад. Пока солнце ещё не было в зените, то я определил примерное направление и пошёл. Из головы не выходила мысль о том, что Лена всё знала, но не говорила нам. Почему она так поступила? Но тут же бросил все эти размышления в пропасть, выругался и увеличил темп ходьбы. Сейчас меня должно волновать только то, что делать дальше, куда идти, чем заняться? В Новожиневск возвращаться желания не было, так же, как и в любой город оружейников или броненосцев. Из нейтральных городов был ещё Завинск, но до него будет трудно добраться, ведь он был далеко на западе и от Мёртвых Холмов туда два дня пути.

Из мыслей меня вырвал звон, где-то в кронах деревьев. Он был тихим, словно кто-то задел крохотный колокольчик наверху. Я выругался, прекрасно понимая кто это и чего стоит ожидать. Судя по звуку, звонарь был молод, ведь взрослые особи звенят куда громче. Используя мощь своих лап, небольшие крылья, которые служили для планирования по воздуху, а не для продолжительных полётов, а также острые когти, звонари перепрыгивали с дерева на дерево, а если расстояние было слишком большое, то они раскрывали ненадолго свои крылья, и плавно перелетали. Таким образом они старались ввести в заблуждение свою жертву, заставляя её крутиться в поисках. Звонарь был всего с метр ростом, имел вытянутую мордочку, с двумя десятками острых зубов, способными впиться в жертву мёртвой хваткой, острыми мохнатыми ушами, а его тело было покрыто тонким слоем шерсти, которая менялась, в зависимости от времени года и цвета деревьев того района, где он обитал. Его лапы были длинные, и составляли примерно половину его роста, что внешне его делало очень странным, но позволяло ему легко держаться на любом дереве и перемещаться по нему с завидной ловкостью. Звонари чаще всего нападали ночью, так как во тьме найти его почти нереально и тогда он представлял серьёзную угрозу. А в дневное время он рисковал быть замеченным и убитым. Их глаза «впивались» в жертву и непрерывно следили за ней, даже во время полётов и перемещений. Звон они создавали глоткой, и не дожидаясь реакции жертвы, меняли позицию. Для меня сейчас он был не очень опасен, ведь я знал, что даже старый WB-91 легко остановит его. А стрелять надо только в момент прыжка на тебя, желательно при этом сделать резкое движение в сторону, чтобы уйти с линии атаки. Я замедлил шаг, и вслушивался в звон, раздававшийся каждый раз с разных сторон, параллельно снимая с предохранителя WBшку и взводя его. Выжидая нужный момент, я сконцентрировался, но когда понял, что звонарь вот-вот приготовиться к прыжку, так как звон стал чаще, то было уже поздно. Я задержался всего на доли секунды, разворачиваясь вправо, откуда был последний звон, и вскинув оружие — дал очередь по летящему на меня силуэту, но было поздно, и звонарь вцепился своими длинными лапами мне в левое плечо, а сам пытался дотянутся до лица. Держа его на расстоянии и не теряя время зря, я упёр ствол в его тело, и вдавил спусковой крючок. Он дико завыл от боли и умер, но его когти до сих пор впивались в меня. Тогда я отбросил ППшку, и правой рукой стал поочерёдно вытаскивать все семь пальцев его лапы из левого плеча. После — бросил труп звонаря на землю. Я сильно выругался от боли и стал искать что-нибудь из медикаментов в своём рюкзаке. Но не найдя ничего, кроме воды, я третий десяток раз проклял Лену, и обильно полил рану водой, замотав её своей разорванной футболкой. Риск инфекции был велик, а наряду с этим я остался почти без воды. Такое положение вынуждало бежать в любой населённый пункт, дабы найти помощь. Поэтому быстро собрав вещи, и повесив WB-91 на шею, двинулся дальше на запад.