Павел Блинников - Службы Дельты Миров. Дилогия [СИ]

— Значит все это просто дурацкий эксперимент? — спросила Манада.

— Почему дурацкий? — обиделся Магистр. — Это прорыв! Настоящий прорыв в колдовстве. Теперь стало возможным передать самую неприятную часть колдовского дела другим, а самому почивать на лаврах. Схема, конечно, получилась сложная, зато пока Трохины будут жить, они станут превосходными поставщиками.

— А когда умрут? — спросил Жюбо.

— А когда умрут, найду новых. Я же говорил, внуков у меня прорва. Теперь, когда, как ты выразилась, эксперимент завершен, а схема наработана, все пойдет как по маслу. Сначала на меня поработают Трохины, потом Элинины. Они живут в сорок пятой эпохе. А потом дальше и дальше. Возможно, я заведу себе слуг, которые все подготовят. В результате, мне останется только прибыть в нужную эпоху и провести ритуал создания канала.

— То есть ты, старая калоша, сделал все это, убил столько людей просто, чтобы реже отрывать задницу от дивана? — спросила Манада.

И тут же отлетала к двери. Магистр подскочил к ней в секунду и нанес удар ногой. На латах появилась вмятина, а следом они изменили цвет. Сначала потемнели, потом покрылись ржавчиной и, наконец, осыпались на пол рыжей пылью. Всего за пять секунд они полностью изржавели.

— Жаль, я не могу повторить тот фокус. Как тогда в Дельте, ты помнишь?

— Хочу забыть, — сказала Манада поднимаясь.

Она с сожалением посмотрела на ржавую пыль — меч и ножи тоже там.

— Но я заболтался, — сказал Биатриче, поворачиваясь к правнукам. — Надо еще отправить мертвых в ад и выдать ряд инструкций… Очнись!

Лежавшая в углу Света застонала, открывая глаза. Она поднесла руку к голове, провела по волосам и поглядела на ладонь — вся в крови. А тем временем магистр менялся. Облик цыганского барона медленно таял, уступая другому. Лицо покрылось морщинами, отросла борода. Ногти обратились когтями, зубы заострились. Не прошло и минуты, как на месте слегка жутковатого Эстебана, появился старый демиург вечности. Старый и страшный. Глаза горят желтым пламенем, вокруг распространяется аура страха. Петя и Женя попятились к сестре. Та уже почти поднялась, но, увидев Биатриче, упала на толстый зад.

— Вы будете жить долго и счастливо, — голос Биатриче тоже поменялся — теперь в нем звенел металл, словно какой-то прибор намеренно искажал его. — Потому что, чем дольше и счастливее будете жить вы, тем дольше и счастливее будет моя жизнь. Теперь вся удача уйдет от вас, но и неудачи не будут преследовать. Вы станете обычными заурядными людьми — теми, кем и должны были быть. Я думаю, то положение, которое вы сейчас занимаете в обществе, поможет вам прожить счастливую жизнь. Правда, вы не сможете родить, или зачать детей, да и фамилия Трохиных на вас оборвется, но это детали. Радуйтесь, что я вообще занялся вами. Если бы не я, ваши жизни превратились бы в кошмар. Будьте благодарны, что такой великий демиург как я, фактически снял вековечное проклятье с таких жалких людишек как вы. Так что считайте, я оказываю вам услугу. Вам все ясно?

Братья и сестра кивнули. Они старательно отводили взгляд, не в силах встретиться глазами с великим колдуном. Магистр повернулся к мертвецам и сказал:

— А теперь к вам мертвые курьеры. Вы готовы вернуться в пекло?

— Да Магистр, — сказал Жюбо, заслоняя собой Манаду.

— Это хорошо. Ваше положение незавидно, но иначе нельзя. Прощай Жюбо, ты мне действительно нрав… а Чего ты так радуешься Жюбо?

— Я так понимаю, после установки этого вашего канала для вероятностей, поставить на Трохиных Колпак Демиурга больше нельзя, — сказал Жюбо, почему-то пряча руки за спиной.

Магистр напрягся. Если мертвец попробует сделать что-нибудь, Биатриче успеет помешать. Даже если метнет нож, тот не попадет в цель. Биатриче мгновенно окатил Жюбо Знанием, вызнавая все вплоть до того, когда мертвец прекратил писаться в детстве. Знания бежали, за секунду перед Магистром пробежала жизнь мертвеца вплоть до сегодняшнего дня. Жюбо готовится к поездке в Азов, переплывает Дон, осматривает трубопроводный завод, из которого Биатриче сделал Фабрику Мало, бой со зверьми, потом с цыганами, потом с Варей, та сломала ему кисть…

На мгновение в зале повисла тишина, а следом ее разорвало тремя выстрелами. Они прозвучали неровно, с промежутками в пару секунд. Глаза Биатриче заметались по залу, ища стрелявшего, но увидели только его руку. Кисть Жюбо, сжимающую пистолет Пети Трохина. Знание завершило поиск — последним Магистр увидел, как Жюбо старательно отдирает хирургические веревки, скрепляющие кисть с предплечьем и рвет тонкую кожу.

— Служба Радости выполнила ваше желание Магистр, — сказал Жюбо. — Как еще мы можем улучшить вашу жизнь?

— Спасибо Жюбо, — сказал Биатриче, разглядывая три трупа у стены. — Но вы уже сделали достаточно…

— Что, получил старый хрыч! — воскликнула Манада, подходя к Жюбо. Она стояла полностью обнаженная — под истлевшими доспехами ничего не оказалось.

— Да, — сказал Магистр. — А теперь получите вы… что такое?

Колдун резко развернулся и уставился в угол. А там, словно проявляющаяся фотография, кто-то зарождался. Сначала в темноте образовались контуры, потом фигура вновь прибывшего приобрела четкость, но не имела цвета. В заключении — мгновенное окрашивание. Перед мертвецами и Биатриче предстала Соня.

— Интересный эксперимент Биатриче, — сказала Соня мужским голосом. — Действительно, блестящая задумка.

— Спасибо Мастер, — сказал Биатриче кивая.

— Но почему ты не желал поделиться со мной? Неужели ты думал, что я помешал бы тебе? — продолжил Мастер.

— Нет, я планировал тебя удивить. Представь: ты узнаешь, что я ломлюсь от вероятностей, но не собираю их. И не в Дельте, а в Мире! Ты приходишь ко мне, спрашиваешь, а я отвечаю в обмен на кое-что.

— Хочешь стать вторым?

— Да.

— Я обдумаю это. Пошли, нам есть о чем поговорить.

— Отлично.

Соня или Мастер начала постепенно исчезать, как до этого появилась. Биатриче тоже потерял цвет и таял в воздухе. Но вдруг, Магистр повернулся к мертвецам, усмехнулся и перевел взгляд на Кер в круге. Меловая черта вмиг растаяла, Биатриче пропал. Керы вышли из импровизированной тюрьмы и направились к Жюбо и Манаде.

— Что делать? — спросила Манада.

— Драться, — ответил Жюбо, бросая ей пару ножей и принимая боевую стойку.

Керы неспешно выходят из круга. На черных лицах кривые усмешки обнажают острые зубки, не менее черные, чем остальное тело. Манада бросается вперед. В руках блестят ножи промоченные ядом, рыжие волосы развеваются, пылают пожаром. Манада налетает на ближайшую Керу, та протягивает руку и молниеносно хватает мертвую за предплечье. По телу Манады как будто пробегает волна, оно становится слегка полупрозрачным. Кера резко дергает и закручивает Манаду над головой, будто та не весит и грамма. Мертвая кричит, но ничего не может поделать. Кости плеча трещат, рука остается у Керы, а тело Манады улетает и впечатывается в стену. Как только тело отделилось от руки, Манада вновь становится непрозрачной. От удара на стене остается след, словно насекомое встретилась с лобовым стеклом машины на полном ходу. Только след не желтый, а темно-красный, почти бардовый. Кера идет к мертвой.