Марион - Потерявшие сокровище. Книга 2 [СИ]

— Ссылка?

— Да. Если она в положении, то ее участь незавидна. После рождения ребенка его заберут, а ее по решению Правящей Матери отправят в дальний форпост на пять лет, в назидание любой из решившихся рушить законы гарема. И по возвращении будет еще большой вопрос, увидит ли она своего ребенка или нет.

— Мимо меня пойдет?

— Если вы примените к ней свои санкции, то и ее род пострадает. — Саит улыбнулась. — А так, и это будет тем вариантом, которого будет добиваться Анаман, считай гуманно и поучительно.

— Значит, мой шаг сдвинул ледник?

— Да. И обозначил течение тех, кто признает вашу власть.

— Что? Это кто еще? — удивился Сато глядя в лицо своей верной служанке.

— Принцесса Альма, принцесса Роксана и по меньшей мере еще с десяток женщин, среди которых есть и дети министров, и дети наложниц. И это было крайне своевременное решение ставших на вашу сторону, дабы показать вам, что они лояльны Вам. Проявить активность, засветиться, сделать так, чтобы вы запомнили тех, кто поддерживает вас.

Сато призадумался. Потом осмотрел служанку, залу где сидел и вздохнул.

— Значит, у меня есть официальная свита, которая постаралась сделать все, чтобы я заметил каждого из них, так?

— Да.

— Прекрасно. — Сато заулыбался. — Значит приготовим малую официальную залу и повеселимся, раз в другом месте смрад.

Тенанук проснулся у себя в комнате. Слабость и сухость на языке, непонятная вата в ушах и кисло-сладкое послевкусие во рту. Он медленно сел, выдохнул. В голове каша из образов, из воспоминаний. Рядом обозначился его слуга, что стоял в ожидании приказов.

— Сколько времени? — едва ворочая языком, спросил принц.

— Половина первого часа ночи. — Проговорил слуга, подавая малую чашу с водой.

— Ночи? — удивился принц, глотнул воды ощущая, что все странные симптомы были временными и начали рассеиваться, как только он их ощутил.

— Да, господин.

— Как ночи? — принц сглотнул. — А Сато?

— Господин Тенаар в своих покоях.

Тенанук оторопело уставился на него, потом потряс головой. Затем попытался встать, но прояснившаяся голова совершенно не влияла на вялое тело. Встать не получилось ни с первой, ни с третьей попыткой.

— Доктор Кива просил вас выпить это, — слуга дал флакончик с серовато-синей жидкостью.

— Что это? — взяв в руку предлагаемый препарат, скривился понюхав.

— Доктор сообщил, что это снимет усталость и вялость.

— А что случилось? — принц скуксился, приготовился и одним махом выпил лекарство.

— У вас редкая форма упадка сил. — Без зазрения совести солгал слуга. — Сейчас доктор взял на анализ вашу кровь, дабы провести тесты и подобрать линейку препаратов. Вам лучше поспать.

— Я прекрасно знаю, что мне лучше! — Шао попытался встать, но тело оказалось свинцовым, голова вдруг стала чугунной.

— Доктор просил не двигаться после приема препарата. До утра ощущение тяжести пропадет, — слуга мягко уложил господина на спину, укрыл его простынями и отошел на пару шагов.

— Я ему еще припомню…без теплого бока Сато…на кол посажу!..

Слуга постоял, пока принц не уснет и вышел из спальни, прошел по большой главной зале личных покоев и вышел в коридор внутренней части здания в котором располагались «жилища-берлоги» трех самых могущественных фигур империи. К нему тут же подошел Файдал-Линг и посмотрел в глаза.

— Господин принял препарат, сейчас спит.

— Хорошо.

Слуга вернулся в покои наследника, а капитан охраны принца посмотрел на коридор, где на противоположной стороне, метрах в шестидесяти от него располагались двери в святая-святых Тенаара. На посту стояло шесть Лингов, которые сейчас готовились к представлению с раннего утра. Вздохнув, прекрасно понимая, что у него доказательств нет, а поведение второй супруги господина, это дело как раз Тенаара, в свою очередь мысленно готовился к предстоящему скандалу и явному непониманию грядущих проблем своего господина.

С раннего утра Анаман призвала к себе на разговор Тенаара. Он, перед этим выслушал ругань за дверью от явного и озлобленного возгласа непонимания — почему нельзя войти? Тенаар слышал приглушенные вопли Шао, которого не пропустила охрана в покои своего господина, дала отворот-поворот и для пущей убедительности могла применять оружие. Файдал не дурак, так что поножовщины не будет, а вот разборки да.

Одевшись, позавтракав, Тенаар, через официальные покои прошел без какого-либо сокрытия и пряток. Шао уже утянули в сторону учебки или совещания какого-либо, так что на пути и не встретились. Выходя из коридора в сад, он приказал поставить и здесь охрану, дабы принц не просочился пока его не было в покоях.

Анаман встретила гостя в малом кабинете, где с удобством расположила, налила чай, затеяла неспешную беседу. Она прекрасно видела, что он не в самом хорошем расположении духе, да и эти его кардинальные изменения в прическе, отсутствии знаков отличия на головах его служанок, сами за себя говорили. Он на тропе войны, но тонкой и такой, какую ведет она сама, когда кто-то ее не устраивает или надо сделать ответный выпад. Правда он показывает наглядно, что недоволен, а это слегка не по-имперски, но в его стиле. И пока Анаман начинала разговор о природе-погоде и птичках в саду, он дал ей на разогрев приблизительно десять минут, впитывая умение оперировать словами, подготавливать собеседника к грядущему серьезному словоплюйству. И она прекрасно понимала его терпение, которое закончилось, и он напрямую спросил:

— Для чего весь этот спектакль? Ради чего в такую рань вы меня сюда позвали?

— Господин Тенаар, — Анаман вздохнула. — Имеет место быть ошибке, допущенной гаремом по отношению к вам.

— Интересно, — Сато аж заулыбался, — это какая же такая ошибка?

— Для начала, — она поставила чашку с чаем на столик, — проясню ситуацию. Вторая политическая супруга Наследного Принца, на приеме в честь ее вхождения в семью, признала гарем и мою власть, для себя, как наивысшую. — Анаман посмотрела в ожидании его ответа. Сато лишь кивнул, что понимает. Продолжила. — И, так как теперь леди Анами является частью гарема, ее поведение и ошибки, любого размера и в любом деле, ложатся полностью на гарем.

— Не понял, — Сато аж замер, помешивая в чае сахар аккуратной ложечкой, давно растворившийся, но так для проформы.

Анаман вздохнула, ибо учить его и еще раз учить, либо он настолько умен, что она не может просчитать его за этим таким искренним взглядом непонимания. Если это второе, то ее жизнь отныне в гареме будет куда как более веселой, ибо удары от него будут пострашнее, чем вся ее война за место императрицы и удержания руки на пульсе власти. Уж лучше бы он был искренним и не играл сейчас.