Питтакус Лор - Сила Единства

Захват планеты. Много жертв.

Мы должны остановить Фири Дун-Ра. Нам нужно проследить за тем, чтобы у других не возникло никаких сюрпризов.

Я шатаюсь, пытаясь встать на ноги, хотя это непросто. Когда я пытаюсь сделать глубокий вдох, мое тело отвечает пронзающей болью в груди. Такое чувство, что мне прошили весь левый бок. Тем не менее, я все еще могу сражаться.

Я должна.

Я прикрываю свою рану одной рукой, насколько это возможно, и хромаю за Адамом. Он уже пробрался в коридор, в ярости, преследуя Фири Дун-Ра. Он сжимает бластер, готовясь сделать еще больше выстрелов. Она вскакивает, ее щупальце оборачивают сталактит, и она дергает его, чтобы тот упал на Адама. Затем она бросается на Адама.

Фири Дун-Ра выбивает бластер из его руки. Прежде чем она сможет нарезать Адама своими щупальцами, я беру ее телекинезом и швыряю в стену. Я держу ее приколотой, телекинетическая сила против ее. Мышцы ее шеи напрягаются, когда она дергается вперед и не может.

«Шестая, ты…» Адам выглядит удивленным, увидев меня стоящей, как будто он собирается увещевать меня отступить. Я пытаюсь дышать, сохраняя при этом мою телекинетическую хватку на Фири и чувствую, что я выдыхаюсь. Я прислоняюсь к дверям диспетчерской.

«Я в порядке», — прошептала я. «Прикончи ее».

Адам поворачивается к Фири, и, конечно же, она начинает говорить.

«Разве это не мешает тебе, что ты на проигрывающей стороне, Сутех?» — спрашивает Фири, с отчаянием в голосе.

«Это то, на что похожа победа для тебя, Фири?» отвечает Адам сухо, поднимая свой бластер.

Фири мелет вздор, визжа. «Когда эти сражения будут добавлены в Великую книгу, вы станете назидательной историей, предательской сноской —»

«Заткнись», — говорю я.

Она безрезультатно напрягается против моего телекинеза, даже ее измененный придаток бесполезно извивается, только способный, что извиваться у стены. В отличие от Мексики, Марины нет рядом, чтобы не дать нам убить эту суку. После того, что она сделала с Джоном, Пылью, всеми в Ручье Терпения, я не думаю, что Марина возражала бы, даже если бы она была здесь.

Звук бластера обрывает просьбы Фири Дун-Ра.

Моя спина горит.

Фири Дун-Ра что-то кудахчет.

Адам крутится вокруг, широко раскрыв глаза.

Я оборачиваюсь. Смотрю на истинную женщину с косами, ту, которую мы считали мертвой, она с трудом сидит.

Она просто застрелила меня в спину.

Адам стреляет в нее, снося голову.

Но новой потрясающей боли было достаточно. На самый маленький момент я теряю хватку над Фири Дун-Ра.

Ее щупальца бросаются в атаку. Двое погружаются прямо в живот Адама, пробивая его дважды. Другой нащупывает меня, но я бросаюсь обратно в диспетчерскую, избегая его. Через всю боль, которую я чувствую, я пытаюсь схватить Фири Дун-Ра телекинезом.

Она топает по земле, и сейсмическая волна откидывает меня назад, тяжело ударяя по одному из металлических корпусов компьютера. Из меня вырывает стон, когда старые камни падают, задевая друг друга. Я кашляю кровью на трясущийся пол.

Фири Дун-Ра весело смеется. «Удивительно! Я не была уверен, что у тебя будет лориенская искра, чтобы подпитаться, Адамус. Я думала, что вы просто ранний Измененный, неудачный эксперимент». Фири приоткрывает губы, как будто она пытается понять, что она пробует. «Но ты действительно такой, как они! Сможешь ли ты счастлив умереть, зная, что ты особенный? Худший из обоих миров?»

Адам дернулся от щупалец Фири. Я вижу частички лориенской энергии, мигающей сквозь масляную массу ее смертельной конечности, которая тянется из Адама в нее. Я пытаюсь подтолкнуть себя, но мои руки подкашиваются.

Медленно Адам поднимает голову, отбрасывая темные волосы с глаз. Он смотрит на Фири Дун-Ра.

«Я такой, как они», — говорит он сквозь зубы. «Но я и как ты».

Адам погружает руки в черное масло ее щупалец. Они оба задыхаются от шока, он испытывает боль, когда слизь сливается с его руками. Он отступает назад, и ил начинает отрываться от плеча Фири и соединяться с Адамом. Он должен признать могадорские гены. Больное вещество запутывается между ними. Поток энергии Лориена от Адама до Фири останавливается.

«Что…?» Она начинает говорить, с дикими глазами.

Адам топает по земле. Мощная волна распространяется от него.

Получившийся грохот оглушает. Пол пещеры распадается. Сталактиты падают сверху. Между двумя могадорцами открывается пропасть. Фири Дун-Ра пытается отступить, пытается нащупать уступ руками, щупальцами. Но Адам крепко держится за нее.

Они падают в темноту.

«АДАМ!» — кричу я. Несмотря на рвущую, ослепительную боль в груди, я ныряю к краю вновь созданной ямы. Я протягиваю руки с телекинезом.

Слишком поздно. Там ничего, кроме теней.

Он ушел.

«Адам…», — повторяю я, мои руки опущены в бездну, и кровь падает на камни под мной.

Все.

Все, что у меня есть, я бросаю в него.

Сначала, мой Люмен. Мое старейшее, заслуживающее доверия Наследие. Я взлетаю с льдины, которую сделала Марина, оставив Девятого сзади и взрываю Сетракуса Ра двумя лучами огня. Его глупый плащ воспламеняется, его доспехи раскаляются. Я наблюдаю, как его бледные кожные покровы и символы, отшелушиваются и, мгновенно окутывая глаза, сглаживаются артериями ила, которые циркулируют через его тело.

Его даже не беспокоит мое нападение. Как будто он не чувствует боли. Он просто плывет над его озером черной гадости, глядя на меня, назойливый намек на улыбку на лице.

«Это лучшее, что ты можешь сделать?» — спрашивает он.

Сетракус Ра летит ко мне со скоростью, которую я не смог бы повторить и ударяет меня кулаком в грудину. Из костяшек пальцев растут шипы, которых не было там до этого, и я слышу, как мои ребра хрустят. Я откидываюсь назад на скалистый выход на краю чана, затормозив на локтях. Сразу же, я начинаю исцелять сломанные ребра.

Мне нужно продолжать заживление так быстро, как он сможет причинить мне боль, и надеяться, что я смогу найти способ пережить это.

С ревом Берни Косар летит к Сетракусу Ра. В своей форме грифона он опасный противник, даже если Сетракус Ра движется на сверхбыстрой скорости. Может быть, один хороший укус сможет изменить ситуацию.

БК никогда не сделает этого.

Сетракус Ра поднимает руку, и из озера вытекает ил в БK. Он образует клетку над ним, как в зоопарке, на прутьях толстые участки масла. Разбиваясь и кусая, БК не может освободиться. Медленно, клетка начинает сжиматься вокруг него, заставляя его преобразовываться на более мелкие и мелкие формы или быть раздавленным.

«Я никогда работал с Химерой», — говорит Сетракус Ра, наблюдая, как гадость поглощает БК. «Спасибо, что принес мне одну».

Клетка останавливается, когда БК сжимается до формы бигля. БК пытается стать меньше и протиснуться между прутьями, но в это мгновение все запечатывается, как кокон. Я больше его не вижу. БК плавает в твердом пузыре ила чуть выше поверхности озера.