Томас Барнс - Ночной охотник

Монстр хрипло засмеялся, откинув голову назад. Этот смех напоминал рычание голодного зверя.

Оборотень сделал шаг вперед и поднял руку. Одилон заметил краем глаза, как в лунном свете что-то блеснуло, и тут же почувствовал в груди боль, дикую невыносимую боль. С отчаянием он понял, что наступил последний миг его жизни, и еще успел ощутить, как безжалостные ледяные пальцы вскрывают его ребра и пробираются к самому сердцу…

Подступали сумерки. Раскаленный диск солнца уже начал спускаться с неба в неопределенное призрачное марево за горизонтом. Облака, проплывавшие навстречу купеческому кораблю, уходили куда-то вдаль, в беспредельные просторы темнеющего неба.

Темно-рыжие волосы Хорра без устали трепал прохладный влажный ветер. Морской воздух пропитывали запахи свежести, ничуть не уступавшей лесному дыханию Тайга, к которому привык каждый дождевой охотник.

Медноволосый Хорр глубоко дышал, вбирая в свою широкую грудь свежесть Внутреннего моря.

За свою жизнь он только несколько раз приближался к необъятной голубой стихии, но никогда раньше даже не мог и предположить, что наступит время, – и он сам будет стоять на палубе, вперившись в туманную нежную дымку, заволакивающую едва уловимую линию горизонта…

Крепко вцепившись пальцами в борт корабля и устремив куда-то вдаль цепкий настороженный взгляд, он пытался предугадать, что ждет его впереди.

Купеческий корабль начал подходить к берегу, и вдали уже стали угадываться очертания большого города.

– Это Ниана? – спросил Медноволосый Хорр у Рябого Рахта, стоявшего рядом с ним на палубе.

– Ты прав, – утвердительно кивнул иннеец. – Скоро мы причалим.

Ниана увеличивалась в размерах, с каждой минутой становясь все ближе. Вдалеке из легкой туманной дымки, повисшей над водой, с каждым мгновением постепенно проступали неясные силуэты, и острый глаз Медноволосого Хорра уже различал очертания многоэтажных каменных зданий.

За спиной оставалась неподвижная гладь Внутреннего моря. Впереди его ждал город, в который дождевого охотника постоянно звал образ Зеленоглазой Ратты. Все это вселило в душу уставшего иннейца тревожное возбуждение и волнение.

В лучах заката по правому борту появились пригородные селения, да и сама Ниана уже отчетливо различалась впереди. Последние лучи солнца высвечивали убогие покосившиеся черные лачуги, сооруженные жителями из обломков древних бетонных плит.

Когда купеческий корабль, на палубе которого вместе с отрядом сёрчеров стоял Медноволосый Хорр, подошел к причалам порта, уже совсем стемнело. На фоне бледного серого неба колыхались мачты многочисленных кораблей, как тонкие стволы загадочного леса с облетевшей листвой.

Внезапно темноту разорвали ослепительные вспышки. Многочисленные яркие огни взлетели в черное небо и словно повисли над головой сверкающими нитями. Огромные извилистые линии загорались над морем и городом.

– Салют! Салют! – галдели матросы, запрокинув головы вверх.

Медноволосый Хорр вместе с отрядом сёрчеров достиг пределов Нианы именно в тот вечер, когда над городом вовсю полыхал праздничный фейерверк. Праздник начался, как по команде, и ветер подхватил обрывки веселых мелодий, клочки песен и заливистый смех.

На пристани иннеец попрощался с Хрипуном и расстался со своими новыми друзьями. Пути их на время разошлись.

Все мысли дождевого охотника были поглощены Зеленоглазой Раттой, и ни о чем другом он не мог и думать.

Как и где он будет искать свою любимую, Хорр совершенно не представлял.

Прислушавшись к внутреннему голосу, он прямо из порта двинулся по направлению к тому месту, откуда вырывались яркие снопы праздничных огней. Он шел по шумным улицам то медленно и осторожно, внимательно рассматривая все вокруг, то вдруг ускорял шаг почти до бега, подчиняясь подхлестывавшим его импульсам.

С древней каменной башни, которая была самой высокой точкой города, вниз слетали искры фейерверка. С колокольни древней церкви, с этой святыни минувших тысячелетий, так называемые «огненные звери» швыряли в бухту пылающий звездный дождь.

С оглушительным шумом взлетали петарды. На мостовых лопались шутихи, а в небо поднимались бесчисленные яркие снопы искр и рисовали причудливые лесные цветы.

Иннеец молча постоял в тени большого здания, жадно рассматривая проплывающую мимо праздничную толпу, а потом неторопливо направился в сторону порта. Он не участвовал в общем ликовании, даже не задрал голову, как все остальные, чтобы рассмотреть летящий вверх цветной факел, рассыпающийся множеством нитей.

Он с надеждой смотрел только на молодых девушек…

Все, что искрилось и сияло, трещало и свистело там, в черном небе, взрываясь огненной паутиной рядом с полной луной, не имело для него никакого значения.

Но тщетно, ни одно девичье лицо не заставило его сердце встрепенуться. Ни один женский силуэт не зажег его глаза ярким огнем.

Оторвавшись от темной стены, Медноволосый Хорр нырнул в человеческую гущу и стал прокладывать себе путь по направлению к причалам, внимательно оглядываясь по сторонам.

Он двигался медленно, постоянно осматриваясь. Если бы он попал сюда сразу из своего родного Тайга, то был бы ошеломлен и обескуражен новизной обстановки. Но ему повезло встретиться с отрядом Кийта Хрипуна, и вожак сёрчеров довольно много объяснил иннейцу о городской жизни.

Беспорядочно блуждая по Ниане, смешавшись с толпой, Медноволосый Хорр ходил по улицам и внимательно присматривался к тому, что окружало его.

Не успел он миновать и пары кварталов, протянувшихся вдоль окраинной части дворцового парка, как внезапно его слух уловил какой-то странный, непонятный звук. Медноволосый Хорр даже остановился у каменного столба ограды и внимательно прислушался.

Несомненно, это был крик о помощи, слабо доносившийся из мрака:

– Кто-нибудь! Спасите!

Человек кричал так жалобно… и это происходило где-то совсем рядом, недалеко от того места, где он остановился!

В беспредельных лесах Тайга испокон веков было принято приходить друг к другу на помощь. Много раз иннеец спасал людей, и сам получил поддержку от Кийта в трудное мгновение, когда безуспешно пытался сражаться с вербэром.

Вождь пружинисто прыгнул на каменный парапет, отделявший улицу от парка, и ловко перемахнул через металлическую ограду. Миновав продольные ряды кустарников, он выскочил на дорожку, залитую лунным светом и остановился.

– Да у него вырвано сердце… – прошептал иннеец, осторожно наклонившись над телом несчастного. – Клянусь Духом Проливного Дождя, этот ужас настиг меня и в Ниане!

Медноволосый Хорр с содроганием взирал на погибшего юношу и, как ни странно, напряженно, чутко внюхивался. Только он замечал, что едкие ароматы порохового дыма почему-то сменились смрадом влажной гнили, словно облепившей за одно мгновение его смуглое лице.