Владимир Поселягин - Снайпер [litres]

– Действительно… Сказать откровенно, после получения патента я отправлюсь на следующий же день, и уже через два дня сообщу вам по телеграфной линии из Шанхая, что на месте и начинаю охоту на японцев.

– Позвольте, юноша, это такая шутка?

– Вы слышали о воздушных шарах?

– Конечно, я даже поднимался в небо на таком. У нас на флоте они есть, используются для корректировки огня.

– Есть такие шары, которые летают быстро. Я буду в Шанхае через два дня. Как, извините, это секрет, это моё личное изобретение, и обнародовать его я не собираюсь. Если это изобретёт ещё кто, я не возражаю, но сейчас желаю сам пользоваться своими изобретениями. У меня их много.

– Но почему?

– У меня много денег, зарабатывать не нужно, славы я тоже не хочу. Зачем мне всё это обнародовать? Сделать жизнь людей лучше и легче? Пусть сами делают, а не ждут, когда кто-то это сделает за них. Я не альтруист. У меня, как я уже сказал, много изобретений, и большую часть я буду испытывать в этой войне с Японией. Могу и вам дать идею военной мысли. Разрешите?

– Пожалуй, да.

– Можно сделать бронепоезд. Установить в вагоны и на площадки пушки и пулемёты, обить их броневой сталью и использовать эти поезда на линии соприкосновения с противником. Подвижные батареи, думаю, отлично покажут себя в этой войне. Этакие пустынные крейсеры.

– Красиво сказано. Но минус тут есть: разобрав полотно, можно лишить подвижности такой состав. Но идея интересная… – задумался адмирал. – С ним можно отправить ремонтный поезд и роту солдат для охраны. А лучше эскадрон с лошадьми.

– Будьте уверены, бронепоезда себя ещё покажут.

Тему разговора сменить не удалось, и адмирал вспомнил о том, что его так заинтересовало.

– Быстрые путешествия. Значит, они возможны, Александр Олегович?

– Пока мой способ не для постоянного использования, слишком дорого, но если вы желаете, я могу отправить вас в Порт-Артур, и вы за сутки окажетесь на месте. Правда, есть одно условие.

– Это какое же?

– Вы уснёте здесь и проснётесь там. Как я понимаю, отправитесь вы не один, а показывать свои секреты я никому не собираюсь.

– Мне нужно подумать.

Тут нас позвали на обед, который прошёл достаточно весело. Только жена Макарова, Капитолина… не помню отчества, сидела с красным лицом. Мне потом Мана шепнула, что она заглянула в мой фотоальбом, где были снимки наложниц в бикини. До сих пор в шоке от такого бесстыдства. Я для того и положил его в общую кучу, знай наших.

Обед гостей привёл в восторг, особенно детей Макаровых, Александру, которую все почему-то называли Диной, и их сына, когда подали десерт и мороженое.

Потом все пробовали свежевыжатые соки, и я пригласил Макаровых на киносеанс, зал уже подготовлен. Ну что я скажу? Смотрели они не отрываясь, даже дышать старались через раз, настолько увлеклись картиной. Ну а что, столько лет прошло, но и мне фильм нравился. «Вождь краснокожих» для меня классика отечественного кино. Так что гости отбыли в прострации, забрав подготовленную им в подарок корзину со свежими тропически фруктами и лимонадом. Они уже всё попробовали, знают, что это такое. Да ещё случайно услышали от девчат, что мы постоянно фруктами питаемся и для нас это не экзотическая редкость.

Пока слуги прибирались – а большую часть еды я отправил в хранилище, чтобы не испортилась, потом доедим, – я с детьми пошёл на вечерние горки, освещавшиеся факелами. А вернувшись, застал посыльного, который принёс письмо от адмирала. Он согласен принять моё предложение, но с ним будет пятнадцать человек. Макаров уточнял, смогу ли я принять такое количество человек и перевезти их на Дальний Восток? Надеюсь, мой ответ его не убил. Я написал: «… хоть тысячу ».

На следующий день, как стемнело, я прибыл за город, где была подготовлена встреча. Кроме трёх десятков офицеров, были инженеры-судостроители и сто моряков из экипажа. Все матросы вооружены винтовками, с вещевыми мешками. Я всех попросил закрыть глаза и разом отправил в хранилище. Адмирала и часть офицеров, сидевших в санях, вместе с санями и прибрал. Потом достал истребитель Як и полетел на Дальний Восток.

Когда добрался и совершил посадку, отошёл подальше от следа лыж самолёта и достал всех, кого привёз. Здесь тоже была ночь и заснеженные поля вокруг, поэтому для адмирала ничего не изменилось, и тот поинтересовался:

– Так что, Александр Олегович, когда отправка?

– Так уже, Степан Осипович. За тем холмом – Порт-Артур. Давайте я вас провожу.

– Действительно, снега мало, чуть припорошило – и всё, – осматриваясь, подтвердил Макаров.

Да и офицеры, держа свои чемоданчики и саквояжи, также оглядывались, переговариваясь. Да и теплее тут, это все тоже заметили.

На трёх колясках часть офицеров и инженеры поехали к городу, остальные отправилась следом пешком. В городе Макаров, убедившись, что они там, где нужно, направился искать местное начальство и командование, а меня с колясками вернули забрать оставшихся офицеров. Матросы и так дойдут…

И вот на истребителе я полетел обратно. А там бедлам. Слухи о нашем кинематографе разошлись, спасибо Макаровым, и визитных карточек слуги нанесли уже сотни с просьбой посетить их или принять кого. Пришлось разбираться.

Я как сидел на стуле в своей лаборатории, так и переместился, в сидячем положении, только моего суперудобного стула подо мной не было, и, естественно, не ощущая опоры, моя пятая точка рухнула в то место, над чем висела. Да ещё больно так приземлился, исколов голую задницу о неизвестные кусты. Известными они станут, как рассветёт, сейчас же стояла тёмная ночь, лишь на горизонте громыхала гроза – виднелись отблески молний. Больше света не было, сплошная темь, видать, тучи затянули небо. Я напрасно вглядывался в мрак, так ничего и не заметил.

Встав, я стал потирать ушибленное место и ясно осознал, что произошло. Я делал телепорт, с нуля, и при окончании работ на сегодня и тестировании телепорт сам запустился, ну почти сам, не надо было тот узелок трогать. В результате я из своей комфортабельной профессиональной лаборатории оказался здесь, в этом неизвестном месте. Пропала моя одежда и белый халат, в котором я обычно работаю. Похоже, незаконченный телепорт переносил только живое, неживое удалял. На руки я даже не смотрел, амулетов на пальцах нет.

Перед тонкими магическими работами я всё снимал и убирал в защищённый сейф, стандартная и уже привычная процедура, чтобы сбоев в работе и конфликтов в магии не было.

Присев, я пошарил руками по земле, но тут была одна высокая трава, мне по пояс. Пригнув её со всех сторон и примяв, я соорудил сидушку, сел на неё и задумался. При мне ничего нет магического, ни одного амулета, только возможности стихий, а в них я уже очень силён, не монстр, но могу часами использовать их, раскачал я таки свои каналы. Ладно, о перемещении всё ясно, банальная случайность, замкнул два узелка при создании амулета – и вот что вышло. Но не скажу, что жалею. В прошлом мире мне уже делать нечего. Сейчас мне на вид двенадцать лет, это спасибо моей правнучке Марии, трёхлетняя кроха играла с флаконом зелья молодости, стащила у меня из хранилища, когда мы там были. Я её на руках держал и смотрел в другую сторону, а она дотянулась до верхней полки, взяла его и спрятала. А когда мы прошли в обеденный зал, она, сидя у меня на коленях, когда я отвлёкся, вылила зелье мне в кофе, а я, не заметив проказы, выпил. По идее, я должен был превратиться в сперматозоид, но нет, омоложение остановилось на пяти годах. Длилось оно три дня, и трое моих детей, профессиональные врачи, за этим следили. Из меня текла масса, то, что из тела лишнее уходило, всё это они убирали и смывали. Я думал, потом расти не буду, несколько десятков лет останусь пятилетним, но нет, к счастью, последующий год показал, что расту нормально, как все дети. Пробовал «Растишку» – не помогает. Мои дети до сих пор не могут принять, что их отец – мальчишка. Вроде за семь лет свыклись, но иногда я ловлю, как они улыбаются и быстро отводят глаза. Ну бывает, что я ещё скажу? Если бы я тогда сутки не работал, не был бы таким квёлым и заметил бы всё, однако я был уставший, тут ещё правнучку на руки дали, мол, все заняты, под парусом на лодках решили походить, и вот результат. Эх.