Resshen - Забывший [СИ]

Я это знаю, поскольку я видел это своими глазами. Само основание Истры произошло за сотню лет до начала Сумеречной Войны. И лишь чудом этот город не был разрушен в ее ходе.

Посмотрим, уцелеет ли он в ходе войны с Зарзаном…

Как бы не пришлось мне ввязаться во все это сильнее, чем хотелось бы.

Изначально ведь я думал просто бегать в границах этого баронства, ну может королевства от силы. Но теперь…

Может, стоит нанести удар по Архимагистрам Зарзана? Убить хотя бы одного и отступить пока к месту действия не подтянулись остальные…

Война тогда закончится, толком и не начавшись.

После можно будет уделить время иным делам.

К примеру…

Договор с Атеш.

Кстати, память на счет этого все еще молчит. А ведь это кровь из носу как важно!

Ведь, судя по всему, она меня вернула ради какой-то цели.

Нужно думать логично. Итак, кто я такой? Ильтариэль, последний из Аутви. Без преувеличения первый, даже не просто 'мечник', 'лучник' или 'маг', а убийца своего времени. Я прошел всю Сумеречную Войну и никогда не отсиживался в тылу, всегда пребывая в первых рядах, на острие. А уж в самом конце так и подавно бросаясь в самоубийственные атаки.

Как там говорил мой мастер?

'Если хочешь сделать что-то хорошо — сделай это сам. Это даже в большей степени относится и ко всем аспектам искусства войны. В том числе — и к уничтожению врагов.'

Я даже сумел убить свою мать, четырехтысячелетнюю Аутви, уступая ей в магической силе кратно. Да, пришлось применить кое-что, что могу лишь я, но это не отменяет самого факта. И ведь никто не скажет, что мать сдерживалась или просто позволила себя убить… Она явно полностью потеряла рассудок и жила в своем мире, слабо соприкасающимся с реальностью…

Что же случилось там, две тысячи лет назад, в Древнем Лесу, который сотнями тысячелетий впитывал магию этого мира и помнит древние битвы?

Я положил тогда тело сестры к корням Древа Силлури. И…? Меня убили?

Как бы то ни было, к моему возвращению приложила руку Атеш. В конце концов, кому как не Богине Мертвых это делать? Очевидно, я заключил с ней договор, сути которого не помню. И это плохо.

Но судя по моей биографии это что-то особенное.

Обожают же боги говорить загадками и недосказанностями. Нет бы четко сказать 'вот это, вот так и вон там'. Но как там говорит Бог Пути Эртан? 'Путь к истине гораздо познавательнее ее самой.' Ну, на то он и Бог Пути…

А память возвращается лишь в определенные моменты.

Посмотрев на карету, я даже улыбнулся. Ну что ж, если память так и не вернется, у меня есть чем воззвать к Атеш. Конечно, она разозлится, а злая Богиня Смерти — это не то что я хочу видеть, но тыкаться среди горящих углей, как слепой кутенок, я хочу еще меньше. При всем этом пленницу даже не обязательно убивать.

Пока я был в раздумьях, мы проехали через распахнутые высокие врата второго кольца стен. Щедро окованные железом, они довольно сильно фонили магией.

Защита серьезная, но тут нужно понимать, что разрушать намного легче, чем создавать. А если по этому городу нанесет удар Архимагистр, то никакие стены не помогут.

Посмотрев на привратную стражу, с интересом провожавшую нас взглядом, я отметил их неплохую физическую форму и вооружение.

Дома, которые находились тут, были значительно богаче, да и дорога здесь была лучше. Вместе с тем внутренний город был совсем небольшим и всего в трехстах шагах от врат второй крепостной стены уже начинался довольно широкий каменный мост, ведущий к замку барона.

В этот вечерний час прохожих было довольно много. Этому способствовало освещение улиц не чем-то там, а магическими фонарями. Я заметил, что здесь гражданских патрулей городской стражи и отрядов тяжело вооруженных солдат даже больше чем в предыдущей части города.

Многие оборачивались и провожали взглядами тюремную карету, двигающуюся в окружении двух десятков всадников.

Сам замок был впечатляющим. Зубчатые стены высотой не менее шестидесяти метров поднимались сразу за рвом. Мощные и высокие надвратные башни и далеко выдающиеся из стен барбаканы, которые находились уже фактически посередине рва, были соединены со стеной защищенными галереями переходов крытыми тяжелой черепицей.

Раскрытые замковые врата были литыми из толстой вороненой стали. Вся их поверхность была покрыта выгравированными маленькими рунами. При мысли о том, какой это должно быть был титанический труд я даже поморщился. И ведь смысла в этом я видел немного. Да, врата теперь не выбьешь, но можно ударить сверху, снизу… Я бы сделал так. Кроме того, есть ведь еще стены.

Хотя, конечно, если посадить во рву элементаля воды, то для врага прямолинейный штурм выйдет очень забавным.

Замок был очень большим. В нем спокойно поместились большие казармы, с примыкающей к ним большой площадью-плацем. Кроме этого здесь, за стеной, тянулись вверх три башни, могущие поспорить высотой и основательностью с центральной башней донжона.

Очевидно, это — обители магов. Внутри них чувствуется сильное магическое напряжение. М-м-м-м… Накопители маны? Ну, это Архимагистра немного осадит и ударом с нахрапа замок он не уничтожит. Но не более.

А если атаковать будут два Архимагистра? А если три?

Мы проехали через площадь и остановились возле большого приземистого здания.

Оказавшийся рядом Хаален произнес:

— Замковая тюрьма…

Я покивал и произнес:

— Пусть кто-то присмотрит за моими вещами.

Соскочив с коня, я подошел к карете и открыл дверцу.

Изнутри выбралась Эльмайр, жуя свою жвачку.

Она быстро осмотрелась и сказала:

— Ваша пленница пришла в себя и пыталась брыкаться. Я ее снова вырубила.

Насмешливо фыркнув, я произнес:

— Все верно. Главное, чтоб не насмерть. Ладно. Я несу труп, а ты — ее. — поворачиваюсь к Хаалену, замершему у меня за спиной: — Покажешь дорогу в пыточную.

Он уважительно кивнул, даже слегка поклонившись.

Я забрался вовнутрь кареты и, проверив пульс пленницы, привычно забросил мертвое тело темного эльфа на плечо.

С трудом выбравшись так из кареты, я подождал Эльмайр, которая взяла пленницу просто на руки.

Идя за полукровкой, мы зашли в здание тюрьмы и тут же начали спускаться по узкой винтовой лестнице вниз.

Здесь было мрачно, грязно, воняло дерьмом и блевотой. Освещено тут все было довольно плохо редкими слабыми магическими светильниками, испускавшими мертвенно-бледный свет.

Спустившись на два уровня, мы пошли по длинному коридору с рядами камер отделенных от него лишь частыми стальными решетками. Ни в одной из них заключенных не было.

Хаален сказал:

— Этот уровень сейчас полностью пуст. Вам никто не помешает.

Я уж было хотел остановиться и даже начал присматривать камеру поприличней, но тут полукровка подошел к одной из полуоткрытых окованных железом дверей и толкнул ее. Та с пронзительным скрипом распахнулась, явив нам большое темное помещение с рядом столов.