Екатерина Багирова - Сплошные неприятности отнюдь не вечны 2 [СИ]

Говорят, что важные решения в жизни нельзя принимать скоропалительно и под влиянием момента, но со мной случилось именно так. Вызвав при помощи специального ритуала Лаффита, я обязана была загадать желание — таковы правила. И он не мог уйти, пока не исполнил бы загаданное. Больше всего на свете мне не хотелось попасть в опасную ситуацию по вине неуравновешенного и опасного человека, но у Лаффита не было возможности выбирать, чьи желания исполнять, а чьи нет. Я всегда считала и продолжаю считать, что у всех должна быть свобода выбора. И тем более у мужчины, который стал заложником собственной магии и ритуала призыва. И тогда я загадала желание, которое должно было избавить Лаффита от обязательного исполнения чужих желаний, особенно, если они опасны для людей. Но я не знала всех условий для реализации загаданного мною и в результате получила мужа, пусть и путем недомолвок с его стороны. Но история, рассказанная эйни, настолько меня тронула, что сердиться на него было решительно невозможно, не скажу, что не пыталась рассердиться, но у меня ничего не вышло, и тогда я отпустила события. А сейчас, по прошествии некоторого времени, нисколько об этом не жалею.

Лаффит, безусловно, воспользовался ситуацией, чтобы избавиться от навязанного правила, не оставляющего ему выбора, но сделал это очень красиво. И сейчас получил шанс на нормальную жизнь. Да, у нас не все было гладко. Слишком разные привычки, слишком разные характеры. Лаффит не говорил о чувствах и не клялся в вечной любви, но всегда был неизменно внимателен и заботлив.

Мне было очень сложно привыкнуть к мужу, для которого использовать магию по поводу и без повода так же привычно, как дышать. Я считала это простым выпендрежем. Неужели трудно просто передать мне чашку или соусницу за столом? Нет, он обязательно переместит ее при помощи магии. Когда это случилось впервые, я от неожиданности вздрогнула и чуть не уронила кусочек яичницы с вилки.

Иногда это, неуместное на мой взгляд применение мужем магии, ужасно раздражало, особенно, если день не задался с утра, а студенты опять устроили нечто невообразимое. Я ничего не говорила вслух по этому поводу, чтобы не затевать ссору, но все равно глубоко в душе была недовольна. Смысл выпендриваться? Но задай кто-нибудь вопрос, почему меня эта привычка мужа так раздражает, я не смогла бы ответить даже самой себе. Хотя, возможно, я злилась потому, что у меня таких возможностей просто не было, сама не знаю.

Да, мне было доступно многое, но это относилось только к обязанностям хранительницы Академии магии. Кое-что можно применять и в быту. Теперь исчезла проблема со стиркой и глажкой вещей. Одно заклинание, легкий пасс рукой и все вещи опять как новенькие. Лаффиту было проще преобразовывать имеющиеся предметы, чем создавать что-то с нуля, хотя и это не составляло существенных трудностей. Я могла, например, только собрать разбитую чашку, но не создать что-либо и не преобразовать одну вещь в другую при помощи магии. Но, как оказалось, у Лаффита тоже имелись ограничения, кроме озвученной невозможности воскрешать мертвых, просто не такие явные.

Откуда взялся экипаж, запряженный белыми харсарами, и куда потом исчез, Лаффит так и не сознался. В ответ на свой вопрос я получила таинственную, немного самодовольную улыбку и поцелуй, а потом просто стало не до того, а со временем и вовсе забылось.

Когда муж уловил мою молчаливую вспышку раздражения по поводу очередного «несанкционированного», по моему мнению, использования магии, на его лице отразилась целая гамма чувств: сожаление, горечь и какая-то внутренняя решимость.

— Я не могу иначе, это расовая особенность. Эйни необходимо исполнять желания.

— Зачем?

— Наши магические возможности напрямую зависят от исполнения чужих желаний, причем именно людей, другой эйни в этом не помощник. Но об этом лучше никому не знать, — он внимательно посмотрел мне в глаза и отвел взгляд, только дождавшись утвердительного кивка с моей стороны.

Я мысленно прикинула, сколько он исполнил моих просьб при помощи магической передачи всяких мелочей даже за короткое время нашего брака. Получалось много, очень много. Выходит, что он таким нехитрым образом по капле увеличивает свои магические возможности, которые и так немаленькие. Теперь я знала причину такого поведения Лаффита.

— Ты только мир не захватывай, ладно? — в шутку сказала я, обнимая мужа.

— Хорошо, не буду, — он улыбнулся, но в глубине глаз притаилась грусть.

А потом муж просто исчез.

В гостиную, постучавшись, вошел лейтенант Ронток.

— Доброго дня.

— Доброго. Чаю? — предложила я.

— Не откажусь, — лейтенант взял стоящую перед ним чашку свеженалитого чая. — Я могу поговорить с Лаффитом?

— Конечно, когда он вернется.

— А где он?

— Исчез по очередному вызову.

— И часто он так исчезает?

— Когда как. Это не предсказуемо. Его могут выдернуть, откуда угодно и когда угодно. В прошлый раз прямо из душа вызвали.

— Серьезно? — правая бровь лейтенанта недоверчиво приподнялась.

— Да.

— Эту историю рассказал муж. Сначала я не поверила, но он в качестве доказательства предъявил бархатный мешочек с жемчугом, которого у нас не было раньше.

Одна девица благородного происхождения очень не хотела выходить замуж за выбранного родителями жениха. Чем-то он ей не угодил. И не придумала ничего лучше, как вызвать Лаффита, чтобы он расстроил предстоящую помолвку. Надо сказать, что родители стерегли дочку пуще глаза и никого постороннего к ней не подпускали. Сговориться с кем-нибудь и сбежать из дома у нее возможности не имелось. То ли девица перестаралась с травами, то ли так уж велико было ее желание избавиться от неприятного жениха, но Лаффита выдернуло заклинанием призыва моментально. Обычно у него было время закончить свои дела и подготовиться к перемещению. Когда муж описывал свои ощущения при ритуале призыва, я для себя сравнила это с дозвоном по телефону, не обязательно снимать трубку сразу же, а можно немного подождать. В этот раз призыв застал его в душе, он даже мыльную пену смыть не успел.

Дальше со слов Лаффита, он очутился в богато обставленной спальне, прохладный ветерок трепал легкие занавески, отчего влажная кожа моментально покрылась мурашками. После резкого перехода кружилась голова, и легкое чувство дезориентации не позволяло сразу четко оценить обстановку. В комнате обнаружилась нарядно одетая девица, которая и была вызывающей. Когда до девушки дошло, что она разглядывает абсолютно голого мужчину, то она талантливо изобразила обморок. Лаффит успел сотворить себе полотенце, длинный банный халат и тапочки. Кое-как стерев с себя мыльную пену, облачившись в халат, он пошел приводить девицу в чувство. Нужно было узнать, зачем она его вызвала.