Валентина Савенко - Университет магии и обмана. Иллюзия правды [litres]

Меня?

Я вопросительно фыркнула.

– Змием зеленым или белочкой, – уточнил старый пропойца. Оглядел меня и сам же пояснил отсутствие пресмыкающихся и мелких пушных зверьков в своем, как он думал, видении: – Закончились, наверное! Ну и че тебе надо, небелочка?

– Ол-лбэйн, пог-гов-вор-рим? – прорычала я, укладываясь калачиком и накрывая хвостом нос, который нещадно свербел от убойного аромата собеседника.

– А чего не поговорить? – Старик присосался к бутылке, взболтал. – А нечего о нем говорить!

Лицо бывшего вояки исказила судорога. Он поспешно залил себе в рот остатки выпивки. Потянулся за следующей бутылкой.

– Шла бы отсюда, небелочка! – пропыхтел старик, растирая рукавом по лицу вино и выдыхая с явным облегчением.

Тоже магический договор? Запрет. Интересно, что же там случилось на самом деле?

А старик тем временем допил вино, громко всхрапнул, завалился в траву.

– Погибли все… – шептал он во сне настолько глубоком, что сознание полностью отключилось. – Да не все… убило всех… один… остался… он… некого хоронить, некого лечить… здоров… – А дальше старик весьма цветисто обозвал неизвестного выжившего. – Всех… уничтожил… пыль одна… лед… и пыль…

Придвинувшись к спящему, я жадно вслушивалась в его бормотание, изучая курьез магического договора, разговоры во сне могут мне пригодиться.

Вернулась через ту же дыру в заборе. Выбравшись из зарослей, обернулась собой и прогулочным шагом двинулась к дому. Не одна я решила совершить поздний променад: то тут, то там по саду вспыхивали огоньки фонарей. Слуги освещали дорогу гуляющим гостям, страдающим бессонницей.

Меня настолько занимали мысли об Олбэйне и неизвестном виновнике случившегося, которого упомянул старик-вояка, что не заметила, как из тени дерева шагнула завернутая в плащ фигура. Я запоздало отшатнулась, но в грудь уже врезалась серебристая капля. Знакомое ощущение, что меня приложили копытом промеж глаз, стало неожиданностью. Проваливаясь в темноту, вяло подумала: убийца подготовился, ничем не пах, и шагов я тоже не слышала, а значит, на нем отличный маскировочный артефакт. Как тот, что был у бойца из «Волчьего клыка».

Вода хлынула в рот и в нос. Отплевываясь, я закрутила головой, отмахнулась, запястья тут же оказались прижаты к груди.

– Глазки открывай, – глумливо рассмеялись мне в лицо.

С трудом разлепив веки, я хмуро уставилась на Азейка. В голове бил набат, мышцы мелко подрагивали, во рту пересохло. Зато по лицу стекали ручейки воды. Я выдернула стянутые веревкой руки из лап парня и попыталась вытереться.

– Лапками умываются кошечки, а ты лисичка, – ухмыльнулся Айзек, отвел с моего лица мокрую прядь и с искренним сожалением посетовал: – Кто же знал, что лисичка с сюрпризом? Не вышло у вас, леди Шерил, стать жертвой несчастного случая. Жаль. Щит… кто бы знал…

Парень был явно не в себе. Глаза блестели, щеки горели лихорадочным румянцем. Уж не знаю, что он там принял перед тем, как отправляться устраивать мне страшную месть, но крышу даже не снесло, а срубило под самый фундамент. Потому что ему в голову пришло швырнуть в меня испорченный медицинский амулет для наркоза, а затем, не получив хладный труп, утащить ледяной волк знает куда!

Одно радовало: чувствовала я себя после ментального удара неплохо. Правда, ни обернуться, ни привести ожогом в здравый ум идиота с ведром в руках не могла.

– Зачем вы так со мной? – плаксиво спросил Айзек, отставляя ведро и усаживаясь на мокрый пол рядом. – Вы бы видели, как они ржали, когда я пришел в ваших панталонах!

Не успела ответить, как парень вскочил на ноги, пнул каменную стену, украсив ее морозным узором.

– А вы знаете, что раньше за оскорбление дворянина полагалась смерть?

– Совесть проснулась? Решил совершить ритуальное самоубийство? – не удержалась я.

Он дворянин, а я кто, хвост на шубе?

– Ты оскорбила мужчину! – запальчиво выдал мистер Поклонник Старины.

– Да что ты говоришь? Как только увижу его, обязательно извинюсь!

Айзек сделал пальцами «птичку» – дескать, болтай-болтай – и исчез в проломе стены.

Я покрутила веревки, пытаясь ослабить узел, оттолкнулась локтями от пола и с трудом села. Мы были в полуразрушенном здании. Очевидно, в одном из заброшенных поместий рядом с Олбэйном, на которое не смогли найти несуеверного покупателя вроде лорда Гудмана. Я – у проломленной стены. У противоположной – накрытая рваным тентом, стояла клетка, изнутри которой доносилось тихое ворчание. Нюх пока еще не полностью вернулся, но я поняла, что там отнюдь не собака и даже не кошечка, и уже точно не хомячок.

– Ну что, будете знакомиться? – перешагнул через пролом в стене Айзек, покрутив в руках магическую свечу.

Такая даже в воде будет гореть!

С загадочным видом подошел к клетке и сдернул тент. Маг иллюзий во мне запищал от восхищения, моя лиса ощерилась, оценивая опасность, а сама я отметила, что сидящая в клетке ледяная волчица мелковата для дикой. Значит, белая красавица с сияющими синевой глазами и снежными крыльями – из домашних. А домашняя нечисть обычно не такая агрессивная. Родственники князя не так давно начали разводить эту опасную зверюшку в качестве живой игрушки.

Пока мы с волчицей изучали друг друга, Айзек колдовал над дверцей клетки. Задумка его была понятна: свеча оплавит лед, подвешенный вместо замка, и когда тот растает, голодная нечисть сможет легко выбраться на свободу. Произойдет это быстро – льда на дверце катастрофически мало.

– Ну что, готово, девочки, – довольно оглядел свою работу Айзек. – Прощайте, леди Шерил. Когда вас найдут… Впрочем, вас не найдут, потому что Стрела не оставит от вас даже косточек! Прощай, Стрелка, бесполезное ты животное! Нечего на меня так смотреть, блохоловка ушастая! Только и можешь, что матери руки лизать!

Вот оно что… Видимо, щенка подарили отцу Айзека за какие-то заслуги, а тот отдал его сыну. Но вырастить страшную жуть из волчонка не удалось, вот Айзек и решил продать волчицу втайне от отца. Даже вывез в заброшенный дом, чтобы родители не сомневались – питомица сбежала или украдена. Но тут я отказалась убиваться. И ему пришла гениальная идея устроить мне второй несчастный случай.

– Зелье мне продали отличное, скоро эта дамочка станет для тебя всего лишь куском мяса! – кровожадно закончил Айзек.

Мы с волчицей одновременно зарычали. Но загрызть хотели отнюдь не друг дружку, а его. Или покусать, сильно, чтобы сидеть не мог. Впрочем, фу, такое кусать мы не станем. Лиса улавливала настроение волчицы по запаху, телодвижениям, по меняющимся интонациям рычания. Именно поэтому оборотни легко ладят с животными.

Айзек похлопал ладонью по прутьям, покосился на меня. Шагнул к пролому, собираясь уйти. И тут я уловила странный запах: лекарства, травы, лабораторные реактивы и еще что-то неприятное, сладковатое. Прежде чем успела обернуться, Айзек с испуганным вскриком исчез в проломе, а мне на голову надели плотный полотняный мешок.