Олег Бондарев - Гриф и Гильдия

– Я могу идти, мастер? – Грызло бросил это как бы невзначай, но видно было, что гремлину не терпится убраться домой.

– Да-да, – рассеяно кивнул ему наемник. Передай Ламеру мою благодарность. Я у него в долгу!

– Хорошо, мастер Хромой! – пообещал гремлин и, накинув на голову капюшон, скрылся в чаще.

Хромой выждал для чего-то пару минут, потом вновь улегся на траву и прикрыл глаза.

Быть может, все это – приход Грызло, страшная новость – лишь страшный сон? Может, все в порядке?

Хромой ущипнул себя. Раз, другой, третий безрезультатно: это был не сон.

Похоже, кто-то решил навязать ему свои правила игры. Умно-умно! Знали, наверняка же знали, что он привык устанавливать правила сам, поэтому и заставили играть по чужим.

Ну, что ж… Все когда-то случается впервые!..

Хромой резко встал и двинулся к лагерю. Облако-дракон вновь приняла форму кроткой овечки. Только вот теперь в глазах пушистого существа то и дело вспыхивали молнии.

– Ну, что, поехал я, Гриф. – 3емлерой, чуть помявшись, все-таки обнял меня. Борода гнома щекотала живот даже через плащ, и я неволь но улыбнулся:

– Почему ты не хочешь с нами, гноме?

– Нечего мне в Степи делать! – фыркнул коротышка. – Его брат, – он кивнул в сторону кобольда, – с удовольствием сделает из меня фаршированного яблоками гнома!

Я заливисто рассмеялся и, хлопнув гнома по плечу, спросил:

– Куда ты теперь?

– Как – куда? – удивился 3емлерой. – Обратно в Тчар, конечно! Старина Стопол без меня разорится! – он хохотнул, довольный собственной шуткой.

– Твоя правда, – хмыкнул я. – Он уже, наверное, локти кусает – не знает, куда ты делся!

– Конечно. Ладно, Гриф, время – деньги. 3емлерой, кряхтя, забрался на спину подаренной Гронкяйром лошади и, одарив нас взглядом сверху вниз, словно нехотя бросил:

– Ну, и тебе до встречи, порося!

Степняк покраснел от злости и угрожающе зарычал.

– Не попадайся мне на охоте. – 3лость, собранная в этот момент на морде Свэна, похоже, нисколько не испугала гнома. – А то тебя от дикого кабанчика не сразу и отличишь! Лады… – Он по-простецки дал кляче шенкеля. – Пошла, родная!– Лошадь послушно рванула с места, и гном, смешно подпрыгивая в седле, начал стремительно удаляться, оставляя нас с кобольдом в гордом одиночестве.

– Что, уже уехал? – Из зарослей вышел, покачиваясь, Ламер. – Вот же поспешный гном! Я так с ним и не попрощался!

– Ничего, – ободрил его я. – Пошли лучше с нами прощаться. Где там наши мерины?

– Идите за мной, – сказал Гронкяйр и, развернувшись на каблуках, пошел к конюшням. Льют! – Грязный и зачуханный пацаненок лет тринадцати от громогласного голоса хозяина втянул голову в плечи. – Где те два великолепных мерина, которых старый Матт привез из города?

– Сейчас, сейчас, мастер Гронкяйр, – бросил малыш на ходу. – Сейчас все будет!

Я даже не успел мысленно сосчитать до десяти, а Льют уже выводил под уздцы серого в яблоках мерина и… Кержа?!

Мой старый знакомец тоже заметил меня. В глазах его мигнул было огонек радости, но льды холодного презрения тут же растворили его в себе. Керж злился на меня. И я даже знал, за что. Ну-ка, где моя морковка…

К сожалению, оранжевого овоща в кармане не оказалось. Пришлось надеяться только на свою неотразимость…

– Керж! Как я рад тебя видеть!– Тролль ошарашено вылупился на меня, но объяснять ему что-то я не мог, потому что был полностью занят окучиванием мерина.

Конь смотрел на меня все так же презрительно.

– Ну, хочешь, как приедем домой, я тебе куплю морковку?

Он молчал.

– Две?

Молчание.

– Пять?

В глазах появился интерес.

– Десять?

Керж довольно заржал и прижался ко мне мордой. У-у-у, продажная скотина!..

– Почему ты назвал его Кержем? – наконец, спросил тролль.

– Потому что это мой конь, – ответил я. Мне нужно было срочно его пристроить в хорошие руки на пару месяцев, вот я и продал его старику. А тут он так вовремя нашелся!

– Ух-ты! – удивился Ламер. – Какое удачное совпадение, что именно Матт купил твоего… Кержа!

– Пожалуй. – Ужасно захотелось броситься Гронкяйру на шею, расцеловать в обе щеки, не забывая благодарить за находку верного скакуна, но я твердо держался.

– Ладно, Ламер, поехали мы! – Я пожал огромную лапищу тролля. Она оказалось мозолистой и грязной, словно Гронкяйр всю ночь что-то копал. Было немного противно, но стоило мне вспомнить, что он приютил нас под крышей своего замка, как ладонь моя еще сильнее сжала ладонь тролля. Ламер, если я не ошибаюсь, что-то тихо пробормотал, наверняка в мой адрес, но я сделал вид, что ничего не услышал!

Надеюсь, еще увидимся!

– Я тоже надеюсь, – ухмыльнулся Гронкяйр. – Береги себя!

– Обязательно!

Я кое-как забрался в седло и, по гладив любимца – Кержа по загривку, взялся за узду.

– Свэн, ну где ты?

– Да здесь я, мастер Гриф!– кобольд подошел к своему мерину. Со вчерашнего разговора выражение его рыла не менялось: такое же удивленное, жалобное – этакий деревенский мальчик-простак, обманутый городским «дядькой». Ну, да лучше уж коротать дорогу с ним, чем в одиночку.

Степняк тем временем уже залез на коня. Тут же выяснилось, что ездить верхом он не умеет: обхватив мерина за шею, свин болтался в седле, словно груша на тоненькой ветке. Конь под ним презрительно фыркал и постоянно косился на Кержа, завидуя: твой хоть умеет, да и легкий к тому же! Мой скакун гордо вскинул голову.

Почему-то на ум пришла фраза Стопола «Каждому свой контингент!»…

Замок Ламера еще виднелся вдали, когда перед нами предстали горы пепла, обожженные трупы, стаи воронья – Выселки во всей своей нынешней красе.

Мы невольно остановили коней. В сердце неприятно клюнуло, будто это по моей вине случилась резня. Я заставил сентиментальность убраться, однако та не ушла совсем, то и дело напоминая о себе короткими уколами.

Отвратительно, когда солдаты убивают женщин и детей. Ладно хотя бы стариков – им все равно умирать скоро. И все равно – не понял бы…

Воронье кружилось над огромным пепелищем, разрывая окрестности громкими «Кар-р-р!).

Неужели это все сделали люди? Те, кто якобы одарен чудесным даром человечности и любви, тем не менее могут убивать женщин! Детей!

Не хочу быть человеком. Лучше уж гадюкой, кусающей из-за угла, но более честной, потому что от змей никто и не ждет добра!

Я покосился на Свэна: он стоял, пустыми глазами глядя на два лежащих рядом тела. Одно было чуть больше, другое – поменьше. Будто бы мать прижимала к себе дочь или сына.

И тут я заметил на земле камень. Вроде бы обычный булыжник – гладкий, плоский – но он горел!

Я с трепетом и благоговением вперился взглядом в чудесный камень, неотрывно следя за движениями иссиня-красного огня.