Сергей Плотников - Герой [СИ]

— Как я понимаю, мне придётся взять Рону с собой, — кивнул я в сторону бликов на оконных стёклах. В свете открывшегося знания я в очередной раз пересмотрел приглашение. Похоже, Вирн банально хотел посмотреть на мою… нет, не команду. Семью. Не знаю, что можно увидеть за пятнадцать минут, но и опыта стапятидесятилетнему виталисту не занимать. Видимо, увиденное мага удовлетворило.

— Придётся взять всех, — дипломат внимательно смотрел на меня и потому успел предвосхитить ответную реплику. — Кроме двоюродной сестры, разумеется. Иначе девушку обязательно воспримут как невесту.

Хорошо, что декан понимает, что я родственниками торговать ради интересов республики не буду. Иначе у нас могло сложится крупное недопонимание.

— «Всех» — это и Наташу тоже? — на всякий случай переспросил я.

— Экзотика, — напомнил мужчина. — И пусть южане наглядно убедятся, что мы больше не зависим от Шрама.

Я невольно восхитился: прямо по Сун Цзы! Если ты слаб, притворись сильным. Раз уж на севере ведьмы считались сказками, то на противоположном конце ойкумены — тем более. И тут такой джокер на стол: никто ведь не подумает, что до позавчера единственную Тёмную отправят вместе с дипломатом для «демонстрации флага»! Мощно играет учитель. Не боится рискнуть государственной тайной… и мной. Ладно, мной — всеми, кем я дорожу! Почти всеми. Н-да. Ну, что ж, отчаянные времена, как говорится, требуют отчаянных мер. В прошлый раз мой риск Вирн «купил» консервацией возраста и рангом Повелителя Жизни. Теперь так просто не отделается.

— Два условия, — внимательно глядя на декана, озвучил «прайс» я. — Первое: отмена рабства…

На мгновение мне показалось, что Печать не справится, и виталист вывихнет-таки себе челюсть. Хорошо, что мы оба сидели, а то я вполне мог бы стать первым за много лет человеком, сумевшим нанести декану факультета Жизни физические повреждения, заставив споткнуться и ударится об пол. Впрочем, даже сидя мужчина надсадно закашлялся — кажется, он на пару секунд забыл дышать.

— Чт… кха-кха! ЧТО?!

— Ладно бы рабство было только отвратительной с морально-этической точки зрения практикой, — вздохнул я. — Так оно ещё и словно якорь тянет республику на дно, тормозя и ограничивая развитие… и однажды станет причиной окончательного краха, если ничего не сделать.

Вирн промолчал, даже не попытался возразить — видимо, теперь у него не было слов. Или предложенное выглядело настолько безумно с точки зрения одного из столпов здешнего общества, что невольно заставило задуматься о моей правоте. Признаюсь, если бы не ситуация, в которую мне придётся влезть (увы, по своей воле) — ни за что бы не рискнул озвучить перед виталистами что-то настолько крамольное… ещё лет пятьдесят как минимум. Но раз партнёр по дипломатической игре решил взвинтить ставки — я раскрою свои карты. Благо, есть чего.

Над темой магического рабства я думал с самого момента попадания. «Чип верности», придуманный земными фантастами в том или ином варианте, по сравнению с Печатью был детским лепетом. Даже роботы у Айзимова умудрялись иногда преступать свои Три Закона* — а вот гражданин на счёт лояльности своей разумной собственности мог быть спокоен. И это действительно в перспективе могло привести к краху Лида… да и всего местного человечества, пожалуй. И я этот процесс, вмешавшись в международную политику, ещё и хорошенько подопнул!

Изначально научная школа Повелителей Жизни придумала республику как «карманное государство» для того, чтобы спокойно жить в нём и не отвлекаться от своих научных изысканий. Новаторское, прорывное решение, вызвавшее в итоге небывалый рост экономики, развитие смежных магических отраслей, возникновение института Охотников, создание разумных химер — невероятно сильного за счёт совмещения в одном организме Света и Тьмы живого оружия! И к чему это привело? К стагнации. Мне (!) пришлось доказывать (!!) учёным в Совете, что научный подход (!!!) важнее идеологического учения! Больший фейл, по-моему, и представить сложнее. Впрочем, в этот раз, я думаю, Лид всё же и без моей помощи выкрутился бы. Проблема в том, что он стал бы делать дальше. А я знаю — что.

[*впервые сформулированы писателем-фантастом Айзеком Азимовым в рассказе «Хоровод»:

Робот не может причинить вред человеку или своим бездействием допустить, чтобы человеку был причинён вред. Робот должен повиноваться всем приказам, которые даёт человек, кроме тех случаев, когда эти приказы противоречат Первому Закону. Робот должен заботиться о своей безопасности в той мере, в которой это не противоречит Первому или Второму Законам.]

— Лид был создан в качестве этакой огороженной территории, куда нет хода посторонним, — уже вслух повторил я свои мысли дипломату. — Затея с самого начала обречённая на провал: если не заниматься внешним миром, он, очевидно, так или иначе займётся тобой. Создание Теории Стихийного превосходства — ни что иное как ответ на вопрос «что делать с теми, кто живёт за нашими границами». Просто согласно «теории» ассимиляция под властью Повелителей Жизни должна была проходить сама собой… м-да.

Почему-то тут мне вспомнился препод по Экономике из первого моего вуза, увлечённо вещавший нам про «невидимую руку рынка» и «саморегулирование». И ведь верили же. А на деле «свободный рынок» заканчивается разрастанием и взаимопоглощением корпораций, пока не останется несколько штук, полностью поделивших и монополизировавших все сферы жизни. А «рука» рынка вполне себе видимая, если работает — «Федеральная Антимонопольная Служба» называется. Монополизм, как оказалось, тоже не всегда плохо: англичане разделили и приватизировали свои государственные железные дороги — и вызвали обвальный рост цен и ужасающую дисфункцию работы этого общественного транспорта, когда опоздание в сорок минут считается «ещё нормой»…

— Я думаю, после всего произошедшего у значительной части наших коллег уже не осталось иллюзий, что получится вернуться к прежнему формату… сосуществования с соседями. А у тех, у кого остались — они тоже скоро пропадут. Повелителям Жизни придётся заниматься политикой не по остаточному принципу, а в приоритете. Хотя бы потому, что больше некому: рабы могут выражать волю хозяина, но не свою волю, так ведь?

Вирн, по-прежнему молча, кивнул.

— Из этой ситуации я вижу два выхода, и оба будут плохими, — на самом деле я видел больше, но… пусть так. Два крайних варианта, «вилка» для наглядности. — Попытка, когда всё устаканится, вновь «закуклиться», рано или поздно приведёт к тому, что республику попытаются разодрать свои же бывшие союзники. Продолжение активной политики переродит наше государство, сделает похожим на остальных… только куда сильнее. И то, и другое приведёт в итоге к новому конфликту, где Повелители Жизни опять начнут отстаивать своё право жить как считают нужным, только теперь уже против всех. Итог — или гибель Лида, или вся ойкумена станет Лидом. После чего, без внешних раздражителей республика начнёт костенеть — вот как до сих пор было, только уже без остановки.