Юлия Пушкарева - Прорицатель [СИ]

— Но жив его сын, высокорождённая мона.

— Сын жив, это верно, — она медленно кивнула. — Тогда почему его трон занимает другой?

Тилша пожал плечами. Он не собирался вникать в господские разбирательства, да и о недавних волнениях в стране знал только понаслышке: жена деревенского старосты любила посплетничать. Услышав же весть о моне Кнеше, он удивился — и только.

— Не знаю, высокорождённая мона. Видно, так угодно духам... Куда ты направляешься, госпожа? Я могу помочь тебе?

Девушка словно пришла в себя и тяжело, измученно вздохнула. Тилша вдруг заметил, что она босая.

— Меня зовут Ниэре. Ниэре из Маантраша. Приюти меня на ночь, добрый человек, и укажи дорогу к Заповедному лесу. Больше я не потревожу тебя.

Пиарт рассеянно ковырялся в карасе на своей тарелке, думая о том, всё ли он собрал. Вторая мантия, смена белья, фляга для воды, мыло, бритва... Карта и бумаги, конечно же. Лупа. Нож и ложка. На всякий случай — запасной мешок.

Осталось, собственно, только запастись едой на кухне. Ну и лошадь, разумеется. Меидир обещал устроить всё с мальчишками-конюхами. Ему легко рассуждать, он всю жизнь странствует.

Пиарт же нервничал, потому что в последний раз уезжал из Академии за образцами южных растений, а было это почти двадцать лет назад. Даже страшно, когда осознаешь. После этого он не отлучался никуда дальше Меертона, а тем более в такие дикие места, куда они собрались на свой страх и риск.

Пиарт вообще не узнавал себя в последнее время. Не так давно он бы ни за что не решился на такую авантюру. Если бы Ректор так подчёркнуто не избегал его, если бы не игнорировал любые просьбы о помощи... Если бы не погром, который он обнаружил однажды у себя в комнате, вернувшись с занятий. Точнее, погром у Пиарта царил всегда, но этот устроил явно не он сам: передвинуто, переставлено и переложено было всё что можно, но ничего не пропало. Ничего, кроме парочки старых, замызганных карт ещё студенческих времён, к которым он давно не прикасался.

Кто-то искал ту карту. Другого объяснения Пиарт не видел. Он не рассказал об этом случае никому, даже белобрысому прорицателю, однако именно в тот день твёрдо решился ехать.

Подозревать можно было только Вораго и Ректора. Пиарт злобно покосился в ту сторону трапезной, где обычно рассаживались математики. Вораго мог подставить его — конечно, мог, но не проще ли было тогда просто-напросто подбросить ему эту карту, а не вручать с таинственным видом лично в руки, предупреждая об опасности? Размышляя над этим, Пиарт чуть не сломал себе голову и в конце концов плюнул. В интригах он разбирался не лучше, чем в магии.

Так или иначе, кто-то в Академии упорно не хочет, чтобы тайна убийства Карлиоса раскрылась. И неизвестно, что ему важнее — само преступление или то, что связывает пресловутую карту с крестиками, «четвёртый компонент» и переходы между мирами. Значит, что-то их всё-таки связывает. Что — вот это им и предстоит выяснить.

И Пиарту уже даже неважно было, что он вполне может потерять место в Академии после этого странного побега с колдуном-чужеземцем вслед неизвестно за чем. Куда важнее установить истину: Пиарт впервые в жизни ощутил, что в Академии её оскорбляют, и это больно задело его.

Одно предположение у него уже было, хотя и довольно бредовое. Пиарт планировал поделиться им с Меидиром, как только они покинут Академию. Сегодня ночью.

Тот, кто пройдёт через огонь, должен умереть, а потом возродиться. Только после этого он обретёт ключ, чтобы открыть дверь.

Эти простые слова нашлись в записях Карлиоса, обведённые его рукой. Кажется, они тоже были выписаны из какой-то старой книги, и именно с ними связывалось упоминание о загадочных четырёх компонентах. Они вычленялись легко: условно говоря, огонь, смерть, возрождение и ключ. Если понимать «дверь» как проход в другой мир и крестики на карте как эти четыре ступени, то всё сходится. Если же нет...

— Профессор Пиарт, Вам просили передать...

На стол перед ним лёг пакет из плотной бумаги. Пиарт поднял глаза; ему поклонился веснушчатый, прыщавый мальчишка лет тринадцати. Кажется, он у него не вёл.

— Что это такое?

— Из Меертона. Трактир госпожи Эльды. Она сказала — Ваши любимые пирожные.

— Что ещё за... Ах, Эльда! — Пиарт хлопнул себя по лбу. — Молодец, спасибо.

Мальчишка убежал, а Пиарт занялся свёртком. Стряпня старушки Эльды — это сейчас кстати. Он и не думал, что она его помнит. И с чего вдруг такая доброта? Хотя... Пиарт усмехнулся. Вроде бы он когда-то ей нравился. В те времена они нередко сиживали в её славном заведении вместе с... Он помрачнел. С Вораго, конечно. С кем же ещё.

Из надорванного пакета в нос ударил запах печева и яблочного крема. Тут из-под стола послышался звук, похожий на скулёж. Пиарт приподнял скатерть и увидел, что у его ног устроился дряхлый пёс, носивший с десяток имён и живущий объедками с кухни Академии. Иногда он забредал сюда, и встречали его ласково, хотя Ректор был недоволен.

— Ладно, старина, — вздохнул Пиарт, встретившись взглядом с невыразимо печальными, слезящимися собачьими глазами. — Сегодня с тобой можно и поделиться.

Он отломил кусок от одного из пирожных и бросил псу под стол. Тот принялся за еду, и Пиарт собрался последовать его примеру, когда заметил приближающегося Меидира. Колдунишка направлялся прямо к нему и был явно чем-то встревожен. Видимо, все сегодня сговорились не дать ему спокойно пообедать.

— Я был на конюшне, — негромко бросил Меидир, остановившись будто бы для обычного приветствия. — Всё улажено. Встречаемся там в час пополуночи.

— Отлично, — сказал Пиарт. Его покоробили эти вечные начальственные интонации, но он уже знал, что спорить с ним бесполезно.

— Я только что встретил этого математика, — продолжил колдун, убедившись, что слишком уж поблизости никого нет, — ну, Вы поняли...

— Нет, — разыграл удивление Пиарт. Что-то подсказывало ему, о ком говорит Меидир, но он как мог равнодушно добавил: — У нас немало математиков, знаете ли.

— Хорошо, тогда тот, с которым Вы не разговариваете, — с лёгким раздражением пояснил прорицатель. — Так вот, он поймал меня за локоть и шепнул: «Если вы хотите ехать, делайте это скорее. Пусть Пиарт будет осторожен». Возможно, это не дословно, но смысл такой.

Пиарт нервно сглотнул. Он не сомневался в том, что это дословно, поскольку имел случаи убедиться в прекрасной памяти колдунишки. Вораго знает чересчур много. Вораго назвал его по имени. Вораго беспокоится о нём. Он не знал, какая из этих мыслей поражает его сильнее.