Макс Фрай - Лабиринты Ехо. Том 1

– Извини, не получилось, – виновато сказал я. – Это другой пирог. Не самый удачный.

Я чувствовал ответственность за репутацию яблочных пирогов в глазах сэра Мелифаро и очень волновался.

– Все равно вкусно, – успокоил он меня. – Ну или это я такой голодный.

Вскоре я сообразил, что жевать можно на ходу, и мы поехали дальше. Езда стала довольно утомительной: дорога делалась все хуже и хуже, к тому же аромат, исходящий от «полевой кухни» сэра Кофы, вызывал у меня такую жгучую зависть, хоть плачь.

Через час с заднего сиденья раздалась команда:

– Сейчас будет поворот налево. Тебе придется сбавить скорость. Эта дорога хороша только для птиц.

– Для птиц? – удивленно переспросил я.

– Ну да. Птицы, видишь ли, летают. Поэтому им все равно, – сердитой скороговоркой объяснил Кофа. – Вот он, поворот, не проскочи.

– Будет правильнее сказать «не проползи», – вздохнул я. – Неужели вам кажется, что я все еще еду быстро?

Новая дорога действительно оказалась отвратительной – тропинка, уходящая куда-то в лесную чащу, сумрачную и темную.

– Какой ужас! – возмутился я.

– И дальше будет только хуже, – злорадно пообещал Кофа.

Через два часа черепашьей езды по каким-то дурацким ухабам я с ужасом понял, что колеса амобилера начали застревать в топкой почве. Еще немного помучившись, я остановился.

– Вот и правильно, – обрадовался Мелифаро. – Твой пирог был хорош, но этого мало. Достань еще что-нибудь.

– Можно и достать. Но вообще-то я остановился по другой причине: ехать дальше почти невозможно.

– Ну, если только «почти», нечего и панику поднимать. Нужно ехать, пока это хоть как-то получается, и только потом останавливаться, – проворчал сэр Кофа.

– Если я буду ехать, пока это хоть как-то получается, дело кончится тем, что я угроблю наш единственный амобилер, – возразил я. – Лучше заранее что-нибудь придумать.

– Ты давай доставай еду! – нетерпеливо потребовал Мелифаро. – А потом придумывай все, что заблагорассудится.

Я покорно засунул руку под сиденье. На сей раз мне понадобилось довольно много времени, чтобы ощутить знакомое онемение пальцев. Результатом моих усилий стала здоровенная сковорода, полная самой обыкновенной жареной картошки. Впрочем, Мелифаро картошка понравилась. Он даже снисходительно обозвал ее «деликатесом». Сэр Кофа брезгливо на нас косился, но, хвала Магистрам, помалкивал.

Пока они жевали, я лихорадочно искал выход из сложившейся ситуации.

– Скажите мне вот что, – наконец попросил я. – Среди кинофильмов, созерцанию которых вы предавались на улице Старых Монеток, пока я отдувался за вас на службе, – было ли там что-нибудь про войну?

– Это что, светская беседа за обедом? – усмехнулся Кофа. – Честно говоря, я до сих пор не понимаю, какая из многочисленных бед твоей кошмарной родины считается войной. Это когда один человек бегает за другими по городу с каким-то дурацким стреляющим прибором в руке?

– Нет, скорее всего, это был какой-нибудь детектив. Ладно, Магистры с ней, с войной. Но может быть, вы видели в каком-нибудь фильме средство передвижения, к которому приделаны не колеса, а гусеницы? Это такие длинные ползучие штуки вдоль брюха машины… Черт, я даже не знаю, как объяснить!

– Кажется, я пару раз видел то, о чем ты говоришь, – с набитым ртом заявил Мелифаро. – А почему ты спрашиваешь?

– Потому что следующий вопрос звучит так: не могли бы вы, господа чародеи, хорошенько поколдовать и переделать мой амобилер? На колесах мы с вами далеко не уедем.

– Можно попробовать. Неужели сам не умеешь?

– Честно говоря, даже не знаю, с какой стороны тут подступиться.

– Я тоже не знаю, – признался Мелифаро. – Но попробовать все равно можно.

– А еще лучше было бы переделать эту телегу в нечто летающее, – мечтательно сказал я.

Эти двое уставились на меня так, словно я предложил им раздеться догола и немного попрыгать через скакалку – просто так, для поднятия настроения.

– Ты, наверное, просто не знаешь, – наконец сказал Кофа. – Даже для того, чтобы взлететь самому, требуется очень много силы Сердца Мира. Такие вещи возможны только в Ехо, да и то не для всех. Я сам проделывал это всего четыре раза, и больше пока что-то не хочется. А уж поднять в воздух амобилер…

– Ладно, нельзя, так нельзя, – вздохнул я. – Так что насчет гусениц? Мелифаро, ты попробуешь?

– Не я, а мы. Или ты решил, что я стану пыхтеть в одиночку, а вы с Кофой тем временем будете собирать цветы на ближайшей лужайке?

– Ну что ты. Я могу стоять рядом и тоже пыхтеть, если тебе от этого легче.

– Делайте что хотите. Лично я не собираюсь заниматься физической работой. Вы – ребята молодые, глупые, вот и развлекайтесь на здоровье, но без меня, – заявил Кофа.

Он вылез из амобилера, неодобрительно оглядел дремучие окрестности и принялся набивать трубку.

Тем временем Мелифаро оглядывался по сторонам.

– Понимаешь, Макс, я не могу сделать что бы то ни было просто так, из воздуха, – пояснил он. – Поэтому нам с тобой придется снять с амобилера колеса и соорудить что-то вроде макета этих твоих «гусениц». Неважно, как это у нас получится, лишь бы было хоть что-то. Сделать из негодной вещи хорошую я худо-бедно способен. А вот сотворить неизвестно что из ничего – это, пожалуйста, без меня!

Я уже начал жалеть, что затеял всю эту канитель. Но, сделав несколько шагов по дороге, понял, что очень вовремя остановился. Там было так топко, что даже мои сапоги сразу увязли. Нам позарез требовался вездеход. В противном случае за головой Магистра Гленке Тавала придется идти пешком.

– Ладно, давай сооружать этот грешный макет, – решил я. – Только не нужно снимать колеса. Зачем? Положим между ними ветки потолще, обмотаем весь этот ужас какими-нибудь тряпками, и у нас получится очень злая пародия на то, что мне нужно. Надеюсь, ты сумеешь как следует заколдовать это позорище.

– Интересно, какими такими тряпками ты собираешься их обматывать? – подозрительно нахмурился Мелифаро.

– Подозреваю, ты взял с собой несколько смен одежды, красавчик, – вкрадчиво сказал я. – Уверен, сэр Гленке Тавал не будет сердиться, если ты придешь на его похороны в дорожном костюме.

– Еще чего не хватало! – возмутился Мелифаро. – Моя одежда дорога мне как память о потраченных на нее деньгах. К твоему сведению, я одеваюсь у лучших столичных портных!

– Да? Глядя на тебя, не скажешь. Ничего, напишешь челобитную сэру Донди Мелихаису, и Королевская казна возместит тебе эту невосполнимую потерю.

– На мой вкус, если чей-то гардероб и заслуживает немедленного уничтожения, так это твой, – обиженно сказал Мелифаро.

– Очень может быть. Но я взял с собой всего одно запасное лоохи. Его просто не хватит.