Ольга Романовская - Зачет по приворотам [litres]

Гости, преподаватели и студенты тревожно переводили взгляды с де Грассе на лорда Уоррена, отважно, даже безумно направившегося к темному магу. «Урожденный!» – гулял под потолком полный ужаса шепоток.

– Увы, до чистого урожденного мне далеко, а так приятно снова познакомиться, – картинно раскланялся Антуан.

Безусловно, он все слышал.

Однако шутка не могла скрыть желваков, гулявших под кожей, сжавшихся добела пальцев и узкой обескровленной линии рта, выдавших крайнюю степень эмоционального напряжения. Достаточно дуновения ветра, чтобы пружина распрямилась. Последствия могли быть катастрофическими: темные в ярости иногда не контролируют силу, поэтому Роберт стремился успокоить приятеля.

– Антуан?

Ректор поравнялся с де Грассе, медленно, осторожно вытянул руку и положил ее на плечо мужчины.

– Я отдал Даниэль, я!

Ладонь с шумом рассекла воздух и ударила по бедру. Антуан резко, едва не толкнув лорда Уоррена, обернулся и ткнул пальцем в Селестину.

– Ты! – Его голос походил на рык.

Ведьма попятилась, стремясь затеряться в толпе, но неумолимая сила швырнула ее через головы охнувших студентов к ногам темного мага.

– Ты ведь понимаешь, что я все знаю и убью тебя медленно и мучительно?

Слова де Грассе звучали обманчиво мягко и тихо и так не вязались с его действиями. Наклонившись, он ухватил Селестину за горло и приподнял. Несчастная захрипела и попыталась прибегнуть к чарам, но Антуан лишь сильнее сжал пальцы.

– Я убью, Селестина, ты рыпнуться не успеешь. Понимаешь?

Ведьма сдавленно замычала. Сложно было понять, «да» это или «нет».

– Да прекратите это, наконец, лорд Уоррен! – крикнул председатель совета попечителей. – И позовите стражу: он безумен!

Не отпуская жертву, де Грассе повернулся к говорившему. Лорд Брейн не прятался в дальних рядах, а, наоборот, пылая гневом, протискивался вперед.

– Я в своем уме, милорд, и всего лишь выполняю свою работу. – Антуан был сама вежливость. – Понимаю, мои методы далеки от идеальных, но госпожа Октион – преступница, по вине которой, возможно, погибла ученица. Она вовсе не добропорядочная преподавательница, а ученица лича, того самого, который навестил нас пару минут назад.

Слова темного мага произвели эффект разрушительной океанской волны. В актовом зале вновь стало тихо. Праздничная атмосфера окончательно улетучилась, и догадливые домовые зачехлили инструменты.

– Подтверждаю. – Ректор придал весомости заявлению друга. – Я и господин Де Грассе застали Селестину Октион за проведением запрещенного ритуала и выявили подлог предъявленных при найме документов.

Воспользовавшись тем, что внимание публики временно переключилось на Роберта, Селестина исхитрилась укусить Антуана. Тот рефлекторно разжал пальцы, всего на мгновение, но его хватило, чтобы ведьма бросилась наутек.

– Не так быстро!

Стена огня отрезала беглянку от выхода. Точно такая же выросла возле окон. Тут Селестина проявила себя во всей красе, сбросила маску. Развернувшись к противостоявшим ей мужчинам, ведьма расправила плечи и усмехнулась. Затравленное выражение лица сменилось на легкое презрение. Волосы тоже претерпели изменения, чуть потемнели, утратили седые пряди.

– Терпеть не могу эти тряпки!

Она рванула подол длинной ведьмовской юбки и оторвала его до колен.

– Так-то лучше, – удовлетворенно кивнула Селестина. – Осталось поменяться платьем с одной из юных красоток, и вообще замечательно. Что, – она осклабилась, вызывающе глянув на ректора, – думал, предел моих мечтаний – травки и старушечьи балахоны?

В зале раздались одинокие хлопки – это аплодировала Амалия.

– Милорд, – темная ведьма обратилась к ректору, – разрешите с ней разобраться? Руки чешутся.

Роберт покачал головой. Селестина слишком опасный соперник.

– Счастливо оставаться, неудачники! А я последую за будущим господином мира.

У ног Селестины образовался зияющий провал, но шагнуть в него ведьма не успела. Приятели действовали слаженно и ловко: один блокировал ее магию, второй спеленал жертву.

– Убьешь меня, до девчонки не доберешься! – пригрозила несломленная Селестина.

Губы ее шевелись, кончики пальцев чуть искрились – ведьма готовилась нанести ответный удар. И действительно, нити чар, шипя, истончались, словно невидимое пламя сжигало их изнутри.

– Лучше отдайте ее страже, милорд, а то не сдержусь.

К де Грассе вернулось былое самообладание, а с ним и приличествующая вежливость. Он повернулся спиной к Селестине, чего она точно не ожидала, и направился к лежавшей на полу Элжбете. Подле нее, размазывая слезы по щекам, копошилась Маргарит. При приближении Антуана она шумно сглотнула и отвернулась.

– Не бойся! – Темный маг опустился на корточки подле нее и потянулся к Элжбете. – Ты не виновата.

– Но она умерла из-за меня! – всхлипнула ведьмочка. – И Даниэль…

От макияжа не осталось и следа, платье испортили пятна потекшей косметики.

– Даниэль Отой жива, не смей думать иначе! – рыкнул Антуан. – А на твою соседку я сейчас взгляну, уверен, ничего не потеряно.

Темный маг приложил ухо к груди девушки и прикрыл глаза. Селестина словно перестала существовать, он сосредоточился на чужом едва уловимом дыхании. Элжбета не умерла, но жизнь теплилась в ней еле-еле, как огонек догоревшей до основания фитиля свечи. Де Грассе собирался раздуть это пламя и попросил Маргарит отойти.

– Ректор с ведьмой уже закончил? – мимоходом поинтересовался он: не хотелось получить удар в спину.

Ведьмочка обернулась и застала кульминацию схватки, закончившейся безоговорочной победой лорда Уоррена. Дракон прибег к собственной уникальной магии и, добавив капельку стихийной, впечатал Селестину в плиты пола. Оттуда она уже не могла выбраться и бессильно дергалась в каменной темнице. Волны магии гуляли по полу, истощая создательницу. Вскоре Селестина убедилась в тщетности своих попыток выбраться и затихла.

Де Грассе перехватил кивок Роберта и вновь занялся Элжбетой. Ему требовалась предельная концентрация, спасибо, силы хватало.

Жизнь медленно, по капле возвращалась к Элжбете. Вот щеки ее порозовели, пульс участился. Девушка дернулась и, моргнув, попыталась оттолкнуть Антуана, приняв его за лича. Огонь стихийницы лизнул темного мага, но не причинил вреда.

– Поберегите силы и ложитесь спать, юная леди. – Де Грассе поднялся на ноги и отряхнул колени. – И никакой магии! Дней десять точно. Освобождение от практических занятий напишу, заверите у секретаря.

Восторженная Маргарит, позабыв о былой неприязни к Антуану, рассыпалась в благодарностях. Темный маг отмахнулся от нее, как от надоедливой мухи, и, обращаясь одновременно ко всем и никому, заметил: