Ирина Матлак - Круг двенадцати душ

Следом размышления свернули в сторону найденного утром кулона — украшения явно необычного. Долгое время живя с магическим даром, я научилась не только его скрывать, но и ему доверять. Внутреннее видение еще никогда меня не обманывало, и, исходя из этого, подвеска была далеко не простой. Судя по виду, в фонтане она пролежала довольно долго. Как же за все это время ее никто не нашел? Вещь ведь далеко не дешевая…

Бросив последний взгляд на разбитое окно, я собралась уходить, как вдруг мне на плечо легла чья-то прохладная ладонь. Лишь выработанная за долгие годы выдержка не позволила вскрикнуть от испуга.

Круто развернувшись, я обнаружила рядом с собою Дженкинса.

— Леди Кендол, вас заждались у конюшен, — медленно произнес он и так же медленно убрал руку. — Сегодня Виктор покажет вам окрестности. Хозяин надеется, что вам понравится. Кроме того, он просил спросить, как вы нашли его поместье и удобно ли устроились.

Окончательно придя в себя от внезапного появления дворецкого, я спросила:

— Почему же он не узнает об этом лично от меня? Разве так пристало гостеприимному хозяину встречать гостей?

— Графу нездоровится, миледи. — Голос Дженкинса оставался абсолютно бесстрастным. — Он не хочет показываться никому из своих гостий в таком состоянии и просит прощения.

Сделав вид, что приняла его объяснения, я кивнула:

— В таком случае передайте, что меня все устраивает. Но также передайте и то, что я очень надеюсь на нашу скорую встречу, и в каком бы состоянии лорд Баррингтон ни был, меня это нисколько не смутит. Ведь он может разговаривать, раз передал свои вопросы через вас?

На последней фразе я не сдержала проскользнувшей в голосе иронии.

— Как пожелаете, леди Кендол, — склонив голову, произнес дворецкий. — Если не возражаете, я провожу вас до конюшен.

К тому времени, как мы туда пришли, несколько девушек уже сидели в седлах, а Виктор помогал забраться на свою лошадь еще одной. Те, кого не было в саду, вероятно, вышли из особняка через другой выход, и я решила, что при первом удобном случае расспрошу кого-нибудь из них о разбитом окне. Находясь в тот момент внутри дома, они могли услышать или даже увидеть больше моего.

Только оказавшись в непосредственной близости конюшни, я осознала, что одета совсем неподобающе. Однако, пройдясь взглядом по остальным девушкам, с удивлением отметила, что на них костюмы для верховой езды. Буквально через несколько мгновений около меня оказалась Бекки, держащая в руках небольшую стопку одежды.

— Прошу за мной, миледи, — подошедшая к нам экономка указала в сторону стоящего рядом флигеля.

Внутри располагалась пара довольно чистых комнат, приспособленных для переодевания. С помощью Бекки надев зеленую амазонку и поправив прическу, я снова вышла на улицу. Лошади, на спинах которых сидели девушки, всхрапывали, явно желая тронуться с места, но послушно ждали указаний своих наездниц.

Поприветствовав, Виктор подвел меня к прекрасному вороному коню. Я протянула к нему руку, и, принюхавшись, он ткнулся мордой мне в ладонь. Жаль, с собой у меня не было ничего, чем могла бы его угостить.

— Это Зереф, — представил коня Виктор и, словно угадав мои мысли, передал половинку яблока. — С виду спокойный и смирный, но очень гордый. Если что-то пойдет против его воли, будет терпеть, но однажды взбунтуется.

Не сводя с меня пристального взгляда, конюх добавил:

— Думаю, вы с ним поладите.

Мне стало несколько не по себе, и, чтобы нарушить повисшую многозначительную паузу, я подтянулась и запрыгнула в седло. Затем склонилась и прошептала на ухо коню пару слов, в ответ на которые получила негромкое ржание. Делора права, говоря, что животные все понимают, хотя и мыслят не так, как люди. А лошади в этом отношении — особенные. Я всегда питала к ним особую любовь и, как бы это ни звучало, сейчас по своей Амелии скучала гораздо больше, нежели по родственникам.

Мы ехали по дороге, ведущей к раскинувшимся позади поместья полям. Солнце то пробивалось из-за облаков, то снова пряталось за ними, но в целом погода оставалась хорошей. Было довольно тепло, и даже прохладный, дующий в лицо ветер казался приятным. Сидя в седле, чувствуя под собой мощь скакуна и то, какую скорость он может развить, хотелось дать волю и себе и ему. Пришпорить и понестись вперед, срывая дыхание и захлебываясь тем же ветром. Бежать прочь от этого места, от его обитателей и от их тайн… Но я ехала наравне с остальными, запрещая себе об этом даже думать. Между трусостью и глупостью в данных обстоятельствах можно смело ставить знак равенства, а таких слабостей я не позволяла себе никогда.

Вскоре дорога привела к полю и дальше тянулась меж примятой и влажной от бесконечных дождей травы. Если вначале мы ехали друг за другом, то теперь разбились на пары, и я оказалась рядом с Делорой. Шествие замыкал Виктор, время от времени заезжая вперед, дабы убедиться, что все в порядке.

Упускать подвернувшуюся возможность было нельзя, и я решила предпринять еще одну попытку наладить с Делорой отношения. В этот момент она выглядела спокойной и в некотором роде умиротворенной, что не могло не радовать. Подумалось, что девушка наслаждается не столько самой прогулкой, сколько нахождением рядом с животными. Я отметила, что ее лошадь ведет себя особо смирно и, похоже, испытывает удовольствие не меньшее, чем сама всадница. Не осталась незамеченной и большая рябая сова, летящая высоко над нами.

— Делора, — позвала я так, чтобы не привлекать внимания остальных.

Но те, занятые прогулкой, даже и не думали прислушиваться.

Вздрогнув, девушка чуть сильнее сжала поводья и искоса на меня посмотрела.

— Ты знаешь, что произошло сегодня в доме?

Смысла ходить вокруг да около я не видела, поэтому спрашивала прямо. После откровенного вопроса о даре утром вряд ли что-то могло смутить ее сильнее.

К моему удивлению, Делора ответила так же прямо:

— Не знаю. Могу лишь догадываться.

Я заставила лошадь сократить между нами расстояние и спросила уже тише:

— И какие догадки?

Девушка смотрела на меня долго, изучающе, мысленно что-то решая. Я видела, что она не расположена делиться своими домыслами и до конца мне не доверяет, но все-таки не теряла надежды на ее откровение. В конечном счете все мы находимся в равных условиях и должны друг другу помогать. Действовать, объединившись с кем-либо, всегда легче, чем в одиночку.

— Я думаю, — все-таки произнесла Делора, — то были темные призраки.

— Темные призраки? — переспросила я, изумленно вскинув брови. — Разве они делятся на темных и светлых?

— Есть духи, которые относительно разумны, — пояснила моя собеседница. — Такие, как Ева. Они существуют, потому что не могут уйти, и сильно из-за этого страдают. А бывают те, чья душа во время смерти была разорвана, и в нашем мире осталась лишь ее темная часть. Как правило, такие призраки бесформенны и представляют собой скопления негативной энергии. Места, где они обитают, многие считают проклятыми.