Оберон Ману - Падение Коцита [СИ]

— Внутри нервной системы… Не убивая, а только обездвиживая. Дальнейшее, что самое интересное, зависит от нападающего… Если произошла ошибка, и нападение произошло из-за непонимания, корни рассасываются… Если эмоции нападения останутся, корни — каменеют!.. Причём постепенно, на протяжение некоторого времени. То есть, ударенный Посохом становится хозяином своей дальнейшей судьбы. Оч-чень интересно!

Снова взгляд на мечника.

— Значит, Ратмир хотел, чтобы мой путь домой прошёл через лес ЛЛиу-РРи? Ну что же, цель вижу, задачу понял. А что — вы?

Мечник пожал плечами.

— Спутники Повелителя обеспечивают безопасность его тела. Это последнее, девятое перерождение. Самое трудное. Повелитель пробудет в теле матери своего тела весь срок, должный пройти для обычного младенца. И потом, не менее года, будет пребывать во сне. Так что на два-три года мы остаёмся тут. Станем обучать людей искусству боя за пищу. И охранять Повелителя. В этом — судьба и предназначение Спутников.

Митра взглянул на осыпающийся в труху кокон Посоха, неопределённо хмыкнул, перехватил Посох и медленно поднялся в воздух.

— Если меня не заметят, скажешь: улетел молодой бог. Но если что, случись что, и призовёте вы, — и откликнется он, и примчится на помощь. Если успеет…

— Правда? — спросил мечник.

— Правда, — ответил Митра.

Утро — понятие растяжимое. Если при спокойной жизни, в своём доме, куча слуг и — живи не хочу в полное удовольствие. Очей благородных продрать — когда соизволится тельцу изнеженному. Да поваляться всласть. Да питьё какое иноземное, редкостное, в постель. Да одеться помогают, по дому где ступаешь, — под локотки поддерживают. Говорят, в каких-то отдалённых местах, королевствах да царствах именуемых, ихние правители только так и могут.

Слушая иногда подобные россказни от встречных-поперечных, прохожих мимо из невесть откуда в невесть куда, смеются только лишь те, кто жизнь свою длит близ Дикого Поля, отделяющего более-менее вольные земли от могучего злобою чудищ своих и гордого мерзостями своими — Коцита.

Для них утро — это когда открыл глаза, на войлочной подстилке лежучи, и одну травинку, прищурясь, от другой отличить сможешь, на расстоянии вытянутой руки. Вольные бродячие племена подолгу во сне не залёживаются. Кто много спит, рискует проснуться от того, что его начали пережёвывать.

Потому племя, избранное Ратнар для некой, пока неведомой, но важной работы, было готово выходить ещё до того момента, когда небо на стороне восхода только-только начало светлеть. А первые лучи солнца ещё не трогали трепетными своими перстами лёгкие облачка на вечном синем Небе.

Спала ли богиня, — то не ведомо. Во всяком случае, пробуждение племени она наблюдала вполне бодрственно, на траве нежной сидючи. Даже и при этом голова её возвышалась над головой самого высокого из людей на целую голову. Величиной с голову богини, вестимо.

Построив племя в походный порядок, вождь выступил вперёд и поклонился богине, подав таким образом молчаливый знак готовности. Не суетливо поклонился, с достоинством. Но и с уважением.

— Мы готовы, Золотокожая.

Богиня легко поднялась во весь рост и молча проследовала в ту часть рощи временного приюта Новых Людей, где на деревьях произрастали во множестве плоды. Сочные, вкусные, сытные. Один такой съел — и попил, и поел. Всем хороши, только мнутся сильно. Ткнул пальцем спелый бочок, он тут же и лопнул, соком сладким прослезился. Только на месте в пищу и годится. Где сорвал, там и употребил, с пользой и удовольствием.

Однако на это утро плоды выглядели совсем иначе. Всё в том же изобилии висящие на ветвях, выглядели они по-другому: потемневшие, погрубевшие, сморщенные…

— Вечером деревья получили приказ вялить плоды, откачивать и испарять из них воду. Теперь их можно долго хранить и далеко нести. Соберите, сколько сможете взять с собой.

Слегка озадаченный, но и обрадованный вождь снова слегка поклонился богине и, развернувшись к племени, махнул руками в стороны. Мол, богиню все слышали, у кого уши есть, выполняйте.

Плодов оказалось в изобилии. Весили они теперь мало, а уменьшившийся после высушивания объём позволял до отказа набить заплечные мешки. Впрочем, на походные носилки, носимые на плечах дюжими телом людьми повседневного труда, тоже поместилось преизрядное количество. Даже дети, и те набили доверху свои котомки. Даже люди боя, те, для кого лёгкость и подвижность означают выживание при внезапной схватке, и те захватили в заплечные мешки свои немалую толику тех плодов. Уж больно хороша была пища, выращенная деревьями по воле богов.

Когда сборы закончились, небо уже окончательно просветлело и первые лучи светила нового дня уже тронули вечное Небо, окрасив нижний край его алой краской утренней зари. Яркой, как свежая кровь, бьющая тугой струёй из перерезанной шейной жилы. Сколь многие, увидев утреннюю зарю, закрыли навечно глаза свои, так и не узрев зари вечерней, чьи краски подобны тяжёлой мёртвой крови, выпускаемой на землю из тела ещё тёплой свежей добычи, заваленной удачливым охотником…

И снова вождь, окинув взыскательным взглядом тяжело нагружённых, но повеселевших от мыслей об обеспеченности пищей людей, снова поклонился богине, безмолвно докладывая ей о готовности выступить в путь.

— Теперь — к озеру, — коротко сказала богиня.

Озеро находилось на краю рощи. И всё оно зеленело растущими со дна водорослями. Их верхние листья стелились по поверхности воды, буквально покрывая собою почти всю гладь хрустального зеркала Неба. Берега озера сплошь поросли зарослями каких-то не то прутьев, не то палок. Без листьев. Со странными пупырышками по всей длине. Непривычное произрастающее, одним словом. Поглядев на всё это издали, люди, по молчаливому согласию, близко не походили… Чудилось им что-то там, в глубине озера, что ли… Кто их знает, этих богов…

Когда люди вышли под последние ряды деревьев, чьи ветви нависали уже прямо над водою, богиня снова повернулась к племени и произнесла новое распоряжение:

— Остановитесь здесь. Кладите всю поклажу на землю. Ждите.

И пошла в воду, причём прутья-палки вроде как бы сами собою расступались, давая её дорогу.

Беспрекословно выполнив распоряжение богини, люди с любопытством наблюдали происходящее перед их глазами. А происходило нечто новое, невиданное, для людей так просто невесть что, а для богов…. Ну, с богами люди редко сходились так тесно, чтобы наблюдать их божественные причуды.

Зайдя в воду по шею, при этом произрастающие скользкие разветвлённые пряди снова каким-то волшебным образом расступались перед нею, богиня присела, окунувшись с головою. И находилась под водою так долго, что солнце успело не только высунуть из-за горизонта верхний краешек своего диска, но и показаться полностью, а затем оторвать от далёкой земли свой нижний край.