Константин Щеблыкин - Восточный маг: миротворец [СИ]

Лошади авангарда, на всём скаку налетев на такой барьер, по инерции пролетели несколько метров вперед, но уже без отрезанных ног, а дальше с диким ржанием кувыркнулись, сминая всадников. Мечник, или кто бы это там ни был, удержался на месте и теперь медленно заращивал порез от уха до пупа, сшивая свои половинки. Какой-то пустынник тут же набросил на него сеть.

Налетающие сзади дали было коням шенкеля, направляя животных перепрыгнуть внезапное препятствие, но руки-лезвия лишь чуть качнулись вверх, разрывая сеть, и свалка позади амальгамного голема, а это был именно он, лишь увеличилась. Задние ряды рыцарей уперли в сёдла пики, нацелившись таранным ударом сбить и разорвать просившего вызов коннице жалкого человечишку.

Копья прошили его насквозь, заставив вздрогнуть всем телом и породив расходящуюся серебристую волну от груди до ног. Но дальше атакующих почтила та же участь, что и предыдущих, их кони пали, подрубленными ногами, а один так и с рассеченной грудной клеткой, несмотря на всю силу, и вес, вложенные в таранный удар. Ни один человек не смог бы удержать меч поперек конницы, хоть двумя руками, хоть одной, да хоть ногами! А этот ещё и держал двуручники по одному в каждой руке. Более того, его насаженное на копья тело уже должно было протащить несколько метров, но он будто врос в землю.

Серебристая фигура приобрела металлический блеск, окончательно утратив видимость синей тряпичной формы, отрастила длиннющий, но тонкий сегментный хвост. И если человечек всё так же стоял уперев одно колено в землю, разве что отрастил из груди короткое копьё с широким острым наконечником, пугающим лошадей, то кончик его многометрового сегментного хвоста с шипом на конце теперь споро перемещался по свалке рыцарей, добивая их в прорези шлемов.

В рядах преследователей возникла секундная заминка, после чего поток разделился надвое, огибая неожиданное препятствие, а предводитель пустынных воинов, по крайней мере наиболее богато одетый из них, набросил на голема мелкоячеистую белую сеть, ярко блеснувшую на солнце серебром.

— Это ж кто с собой мифрильные сети таскает? Для чего они вообще могут понадобиться как не для ловли живого товара? — возмутился паладин, глядя, на сеть, которая, как живая, опутывает фигуру воина и смыкается, переплетаясь грузиками у него за спиной.

А дальше что-то пошло не по плану. Ячейки мифриловой сети сначала чётко обозначили фактуру поверхности бойца, врезаясь в голову и плечи, а потом и вовсе вся сеть целиком погрузилась в тело. Поднимаясь с земли, серебристый воин сделал резкий рывок, догоняя последнего всадника, оказавшегося лучником на верблюде, и резко прыгнул, обхватив руками и обтекая седока, а затем забрался на круп коня, заставив того истошно заржать под резко возросшей тяжестью. В спину ему втянулись остатки грузиков ловчей сети. А потом, вскрыв горло седоку, серебристый резко оттолкнулся от чуть не споткнувшегося от сильного толчка ездового животного, и прыгнул к следующему, оставив труп пустынника волочиться по земле, застрявши ногой в стремени.

В бой вступил герой, командующий отрядом преследователей, даром что рыцарь, имевший с собой богатый арсенал боевой магии. Но увы, молнии бессильно стекали по металлическом телу, каменные стрелы причиняли вреда не больше бесполезных обычных, магия разума не действовала на неживое создание, а фаербол лишь заставил вопеть от боли поджаренного верблюда, не причинив видимого вреда серебристому бойцу. Хорошо себя показали ледяные стрелы, заметно замедляя движения бойца, но они быстро кончились.

Видя, что ситуация выходит из-под контроля, командующий отрядом герой приказал покрошить замедленного врага на мелкие кусочки. Это стало фатальной ошибкой. Каждый удар, достигший вёрткого, как ртуть тела заставлял его замереть на долю секунды, но потом, вытянувшаяся наконец конечность забиралась под доспехи или пронзала одного из воинов, и бог его знает, что происходило внутри, но цель падала замертво с огромной рваной раной в груди, если это был пустынник, и без видимых под доспехами повреждений, если рыцарь.

Меньше чем через минуту отряд перестал существовать, и металлический голем, втянув в себя все свои конечности, снова принял человекообразную форму. Потеплел и завибрировал амулет связи.

— Мои наблюдатели не заметили никого на пять миль вокруг границ сектора, но мало ли что может случиться. Поэтому оставляю Тытыща вам для охраны. Доставите карту в замок и можете считать свою миссию выполненной.

— Да владыка! — орк только рад лишнему мечу в отряде.

— И вот ещё что… Вы справились на сутки раньше, а потому свободных дирижаблей у меня сейчас нет, так что я вышлю вам на перехват парового голема из ближайшего форта, через час — полтора будет у вас.

***

Обидевшийся на меня демон-лорд Сатарх всё-таки сдержал своё слово, и привёл под мои стены армию, насчитывающей больше двух тысяч голов нежити и демонов, и это не считая трёхголовых церберов. В этом ему помогли ещё три игрока, все как один владыки ада. Все трое находились в одном альянсе, и нежить, которую я вижу, скорее всего одолжили там же, потому что в войске нет скелетов, рыцарей смерти и неупокоенных душ. Только вампиры, пятёрка костяных драконов, личи, и несколько сотен зомби — как раз то что нужно для удачного штурма.

Так или иначе, соотношение десять к одному это очень и очень плохо даже для такого сильного в обороне замка, как мой, не спасут и бонусы от миротворца. Скорее они даже не смогут полностью компенсировать навыки военачальника, каковой наверняка найдётся среди четверки адских владык. Одна надежда на объединенные силы конклава и стационарные артефакты.

Я потянулся к вмурованному в перила кристаллу с Великим барьером… и ничего не случилось. Уже догадываясь, что произошло что-то из рук вон плохое, ведь магия это не гремлины, она работает как часы, повторяю попытку постановки защитного купола. Ничего. Зато рядом жахает мощным фаерболом стационарный боевой кристалл, возле которого стоит маг из нового выпуска артефакторов. В личей полетел, вряд ли сразу кого убьёт, но защиту потреплет точно, мы его всем конклавом зачаровывали, там сила магии под триста, и без магического щита он слона не то что зажарит, а испепелит на месте.

Бегло осматриваю артефакт барьера магическим зрением. Всё как всегда, изъянов и трещин нет, вот только… в магическом зрении становится заметна какая-то еле видимая паутина в воздухе, накрывшая весь город. И центр кругов этой паутины сходится на вражеском герое.

Похоже, эта тварь пристально наблюдала за мной, иначе почему, как только я на него посмотрел, он вытянул в мою сторону коготь, а другой рукой показал старый как мир жест ладонью по горлу. И расхохотался, продолжая обидно указывать пальцем.