Евгения Спащенко - Терновая ведьма. Исгерд

Мешкать больше не было мочи. Спина вдруг выпрямилась, ноги сами понесли к запертой на засов двери.

— Нет! — воспротивилась колдунья, вспомнив наконец, что она совершенно голая.

Кто бы ни ждал в коридоре, предстать перед ним в таком виде не хотелось.

— Изольда! — донеслось снаружи, и принцесса сквозь озноб различила голос Лютинга. Низкий, встревоженный, он громыхал взаправду, не хоронясь по углам ее измученного разума. — Слышишь меня? Отвори!

Ответить она не могла. Да и вообще сделать хоть что-нибудь, кроме как вцепиться дрожащими пальцами в тяжелую задвижку. Бесплотный зов в голове требовал избавиться от нее, и колдунья обязана была подчиниться.

— Проклятье! — вырвалось у принцессы, когда деревянная перекладина отъехала в сторону.

Опрометью Изольда бросилась к постели, схватила свой плащ и завернулась в него по шею. Как раз вовремя, чтобы успеть спасти положение.

— Что здесь происходит? — воскликнул Таальвен Валишер, переступая порог и первым делом замечая перекошенное лицо Изольды. — Мы услышали шум.

О, как походил этот рычащий тембр на другой — беспощадный, диктующий ей минуту назад, что делать. Колдунья едва сдержалась, чтобы с визгом не отскочить в угол.

— Ты тут с болотным королем схватилась? — поцокал языком вошедший следом Хёльмвинд. — Или с его мертвыми невестами?

Как водится, он поначалу не обратил внимания ни на бледность, ни на взъерошенный вид Изольды, куда больше заинтересовавшись учиненным ей беспорядком. И, лишь обогнув лужи на полу, устремил взор на виновницу потопа.

— Кажется, Мак Тир не преувеличивал, предрекая, что не стоит оставлять тебя наедине с колдовством. Что стряслось?

— Я пыталась выбраться из видения Исгерд, — сипло выдохнула Изольда, с облегчением отмечая, что горло ее отныне не сжимает волшебная хватка. — Всякий раз, как оно обрывается, мир сна буквально рушится на глазах, словно я падаю в пропасть. Оттого пробуждение всегда застает меня врасплох.

— Значит, ты уснула, — уточнил Лютинг, намеренно стараясь держаться от испуганной принцессы на почтительном расстоянии. — Что видела?

Вопрос мигом отвлек Изольду от тягостных раздумий и породил другие, не менее напряженные: как поведать спутникам, особенно Северному ветру, о событиях прошлого, не вызывая растерянности, недоверия и справедливого гнева? Едва ли верховный будет счастлив узнать об алчных притязаниях своих предков. И уж конечно, поставит под сомнения прочие открытия принцессы. Но выбора нет. Хёльмвинд, как и приморский королевич, заслуживает того, чтобы знать правду.

Собравшись с духом, Изольда тряхнула мокрой головой и несмело промолвила:

— Сегодня в воспоминаниях Исгерд я встретила двух знакомых, которых никак не ожидала увидеть… Это привело меня в смятение. Оказывается, много веков назад, во времена правления Вей Эрны и терновой принцессы, в Тьер-на-Вьёр жили Вендаваль и Ирифи…

Сию секунду горящие любопытством — зеленые и настороженные — прозрачные глаза обратились к Изольде.

— Наш знакомый Пыльный вихрь тогда был вовсе не выжившим из ума стариком, — осторожно продолжала она. — Его звали Ирифи Кошачий Хвост — Южный верховный ветер… Он прибыл в Терновый дворец по поручению Розы Ветров, встречался с Исгерд и угодил к ней в немилость…

— Полная чепуха, — перебил Хёльмвинд бесцеремонно. — Разум подвел тебя или терновая ведьма намеренно сплела паутину ложных образов. По-другому не объяснить.

— Но, учитывая долгие тысячелетия жизни, отведенные твоим сородичам, — принцесса плотнее укуталась во влажную накидку, — разве сложно предположить, что некоторые из них могут быть по-настоящему древними?

— Я говорю не о времени. — Северный владыка скрестил руки на груди. — Если б ты родилась ветрессой, то понимала бы: старший ветер не способен стать вихрем.

— Никогда?

Хёльмвинд отрицательно покачал головой. Было видно, что он озадачен и вовсе не так уверен, как желает показать. И все из-за невероятного предположения, пришедшего на ум. Но озвучивать его вслух казалось верховному нелепицей.

— Хёльм? — окликнула Изольда, наблюдая за тем, как неуловимо меняется выражение бесстрастного обычно лица. — Значит, верховному никак не превратиться в вихря?

— Только в сказках, — прозвучал нетвердый ответ. — Есть несколько поучительных сюжетов, в которых старший ветер в одночасье лишается силы за собственные промахи. В иных историях он продает ее или меняет на нечто более желанное у коварной ведьмы… — Но все это — выдумки для детей. И пока вы двое не ухватились за заманчивую идею, — он раздраженно сдвинул с места канделябр, забытый посреди комнаты дочерью трактирщика, — повторю: на практике совершить подобное превращение нельзя.

— Разве Роза Ветров не отняла твою силу? — резонно возразил Лютинг. — Может, и другая колдунья сумела бы…

Хёльмвинд досадливо поморщился, вспоминая, как легко удалось ветряной владычице лишить его мощи. Невольно пальцы потянулись к обманчиво хрупкому браслету на запястье. Но помыслить, что волшебный сюжет, знакомый всякому юному ветру с детства, оказался правдивым, было нелегко.

— Даже если допустить, что какой-то недотепа стал слабее по вине могущественной чародейки, случись подобное в наших с братьями и сестрой владениях, мы бы знали.

— А вдруг все произошло в другом мире много лет назад? — Голые ступни Изольды прошлепали по полу, оставляя мокрые следы. — Предположим, Ирифи служил верховным владыкой здесь, в Терновом королевстве, когда вас с Фаруной, Зефиром и Эйалэ еще не было на свете.

Чтобы уложить это в рамки привычных верований, Хёльмвинду пришлось бы в который раз порушить их, но и тогда осталась бы масса вопросов.

— Звучит безумно, — отозвался он. — Ведь в таком случае Ирифи по прибытии в наши края пришлось бы скрывать правду от собратьев долгие годы. Зачем?

— Может, он, как Тааль когда-то, не мог ею поделиться? Если на беднягу наложила чары сильная колдунья или колдун, вряд ли ему позволили бы болтать о них.

— Намекаешь на тьер-на-вьёр? — В мерцании огня тень от переплетенных пальцев верховного пауком вспрыгнула на стену. — Все равно получается несуразица. Если Ирифи насолил ей настолько, что ведьма превратила его в вихря, на кой ураган оставлять старика в живых? И почему Вендаваль до сих пор в полном здравии?

Раздумывая, принцесса пожевала губу. Догадки действительно звучали противоречиво.

— Кстати, о ветряной владычице. — Лютинг звякнул кочергой, хозяйничая у остывшего камина. — Если видение Изольды правдиво, то чудно, что Роза уверяла нас, будто все ее верховные мертвы.

— Наверное, в самом деле так полагала, — пожала плечами терновая колдунья. Обвинять Вею Эрну и тем самым ставить под удар верного ей Хёльмвинда не хотелось.