Иван Фаатович - Замок мага: Начало пути (СИ)

Пока я предавался созерцанию скал и копанию в интерфейсе, мои змеюки уже собрали все возможные трофеи. Пепел с ифритов был любовно собран в специальный кожаный мешочек Салимом. Змей держал его очень бережно, как нечто крайне дорогое и хрупкое. С демонопоклонников удалось наскрести чуть больше двух тысяч золота, шесть ритуальных ножей, да мелкие украшения. Артефактами нас не побаловали, но из всевозможных амулетов, колец да серёжек, на глазок, можно было выковырять где-то полмеры самоцветов. А золото отправить на переплавку, или в казну. Так же, чуть дальше в ущелье, там, куда намеревался убежать Мстислав, мы обнаружили схрон демонопоклонников. И уж там-то добыча оказалась довольно богатой – целых восемь мер кристаллов, по четыре меры серы и ртути, и три меры драгоценных камней. Из простых ресурсов нашли десяток мер камня. Золота не было, видимо, его демонопоклонники уже успели просадить куда-то. Когда сбор трофеев закончился, наш отряд двинулся обратно в сторону Серой Скалы.

Перед уходом я, нахлобучив на голову шляпу, ещё ненадолго задержался у трупа Морта, которого уже успели избавить от артефактного доспеха. Надеть его не мог никто, но разбрасываться такими вещами явно не стоило. Если не удастся продать, то, в крайнем случае можно переплавить и сделать из него обшивку какому-нибудь голему. Жаль конечно, что не получилось использовать его против Шак-Каза, но… ничего не попишешь. С демонами и орками мне явно не по пути в этой игре. С пленными демонопоклонниками я решил не церемониться. Их прикончили на месте. Тащить всякую заразу обратно в свои деревни я не планировал.

Назад шли так же через горную тропинку. На выходе из пещеры, где всё ещё лежала куча того, что осталось от адских гончих, я спросил Салима, есть ли здесь что-то, пригодное для алхимии. Змей отрицательно покачал головой, заявив, что всё необычное, что было в этих шавках, испарилось вместе с их жизнями и теперь это просто гора гниющего и местами подпалённого мяса. Взглянув на карту я увидел, что птица рух уже почти достигла цели. До её появления, по-моим прикидкам, осталось около получаса.

Добравшись, наконец, до деревни, я первым делом подошёл к Серогриву. Конь по мне, очевидно, соскучился и с радостью дал себя погладить. Поздоровавшись со своим транспортом, я запихнул в седельную сумку рубин, доставшийся мне от мёртвого ифрита, пристегнул туда же свой меч, посох, сложил плащи, как старый, так и новый, в общем всё, что теоретически могло упасть во время полёта. Немного подумав, я снял шляпу и оставил её тоже.

После, я отправился к зданию Сельской управы, где нанял всех доступных крестьян, а именно – тридцать штук, десяток из которых тут же отправил на каменоломню, а остальных запряг восстанавливать деревню от последствий пожара. Немного подумав, я выбрал ещё четверых и приказал им притащить из горного ущелья найденные ресурсы. Драгоценные камни, кристаллы, серу и ртуть мы как-то утащили, а вот десять мер камня в руки уже не влезло. Вот пусть пригонят их вместе с ближайшей поставкой из каменоломни.

Пока я занимался крестьянами, армия моя уже бодрым шагом (а кто-то ползком) двигалась в направлении замка. Я же высматривал на горизонте свой новый транспорт. Вот вдалеке показалась быстро приближающаяся чёрная точка. Совсем скоро она стала напоминать небольшого орла, летящего высоко в небе. С каждой минутой птица становилась всё больше и больше, пока я, наконец, не увидел её во всей красе.

Величественное, гордое существо поражало своей красотой. Её тёмное оперение легонько блестело в свете солнца, а мощный клюв, казалось, был выточен из обсидиана. Приземлившись, рух поднял огромное облако пыли и перепугал всех деревенских крестьян, заставив людей попрятаться по домам и сараям. Ярко-жёлтые орлиные глаза встретились с моими. Птичка не спешила подходить ближе, словно ожидая моего приказа. Немного замешкавшись, я подошёл поближе, ощущая внутри какой-то странный, неконтроллируемый мандраж от предстоящего полёта. Птица наклонила ко мне свою голову, рука коснулась холодного, как сталь, клюва. На ощупь гладкий.

Никогда в жизни не летал ни на чём, кроме самолёта, да и на нём всего дважды. И оба раза меня колотило так, что я накидывался и спал весь полёт. Но сейчас накидаться было нечем, вот я и стоял, пытаясь собраться с силами прежде, чем шагнуть в неизвестность. Разум прекрасно понимал, что это игра – именно поэтому я вообще и вызвал эту птицу. Очень уж хотелось попробовать, но, подсознание было против и меня изнутри прямо раздирало чувство нетерпения, вперемешку с диким, липким страхом.

На каком-то формуе, помню, читал, что большинство летунов в Землях – полуразумные и при большом желании с ними можно общаться мысленно. Не убирая руку от клюва птицы я решил попробовать, вдруг поможет… хоть немного. Закрыв глаза, я представил, что пытаюсь услышать её мысли, понять, чего она хочет…

С минуту ничего не происходило, я чувствовал себя, как идиот. Однако, вскоре в моей голове начало что-то проклёвываться. Я ощущал нечто чуждое, какую-то эмоцию, что не принадлежала мне… это было… нетерпение. Раздражение, любопытство… словно она пыталась мне сказать: «Эй, человек, сколько ты ещё собрался здесь стоять? Неужели нам не пора взмыть в небо?!».

«Даже не проси, маг, я твоим фамильяром не стану!» – раздался грубый голос в моей голове. Так значит, мне не казалось, что я выгляжу, как идиот! Именно так я и выглядел, готов поспорить.

– Прости, я не знал, как мне заговорить с тобой. Как тебя зовут?

«Ша, маг. Заговорить просто. Подумай громко, когда дотрагиваешься до меня. Или используй магию. Или скажи вслух. Человеческую речь я тоже понимаю. Не только птичью», – ответил рух.

– Спасибо за науку, Ша, – улыбаясь, ответил я, – ну что, отправляемся?

– «Ты хотел сказать, летим, маг?»

– Да-да, летим, – дрожащим голосом пробормотал я.

– «Тогда взбирайся»

Ша принял донельзя гордый вид, слегка даже выпятив грудь вперёд, словно пытался произвести на меня впечатление. Внушительно и круто, ничего не скажешь. Если учесть, что птица размером почти с двухэтажный дом, то даже немного устрашающе. Однако при всём этом, забраться к нему на спину или шею мне в такой позе было крайне проблематично.

– Тогда наклонись, чтобы я мог взобраться, – сказал я.

Птиц посмотрел на меня очень странным взглядом, после чего наклонил голову почти к самой земле. Немного поколебавшись, я, наконец-то решился. Шумно вздохнул и полез на шею своего нового транспорта. Чувство было карйне странным. Разумеется, здесь в помине не было никакого седла и держаться я мог только за жёсткие, точно тонкие деревянные дощечки перья, или же за шею птицы. Шею мне было не обхватить, посему я постарался поудобнее усесться и покрепче взяться за оперение.