Роджер Желязны - Хроники Амбера

С Джерардом я связался сразу же, как только очутился в Бельгии. Я решил некоторое время не разговаривать с Бенедиктом. Приходилось опасаться, что при этом он сумеет наброситься на меня.

Джерард внимательно и осторожно вглядывался в мое лицо. Он был где-то в полях, похоже, совсем один.

— Корвин? — произнес он. — Да…

< — Верно. Ну, как дела у Бенедикта?

— Я обнаружил его там, где ты сказал, и освободил. Он собирался немедленно пуститься вдогонку за тобой, но я сумел убедить его в том, что мы расстались давно. Раз ты сказал, что оставил его в беспамятстве, я решил, что так будет лучше всего. И конь его был совершенно изможден. Мы вернулись вместе в Авалон.

С ним я оставался до похорон; а потом одолжил коня. Сейчас я возвращаюсь в Амбер.

— Похорон? Чьих же?

Снова тот же оценивающий взгляд.'

— Ты и в самом деле не знаешь?

— Если бы я, черт побери, знал, то и не спрашивал бы!

— Его слуг. Их убили. Он уверен, что это сделал ты.

— Нет, — сказал я, — нет. Да это просто смешно. Зачем мне убивать его слуг? Я не понимаю…

— Бенедикт вернулся и почти сразу же стал разыскивать их, раз они не встречали его. А потом увидел; что они убиты, а ты и твой спутник исчезли.

— Теперь понимаю, к какому выводу он пришел… А где обнаружили тела?

— Не знаю. Но их похоронили в неглубокой могиле в маленьком леске сразу за домом.

Так, именно так… Лучше, впрочем, не упоминать, что я знал об этой могиле.

— Какие у меня могут быть причины убивать его слуг, об этом он подумал? — взвинтился я.

— Он озадачен, Корвин. В высшей степени озадачен. И никак не может понять, почему ты не убил его, когда получил такую возможность, и почему вызвал меня, хотя просто мог бросить его связанным.

— Теперь я понимаю, почему во время поединка он называл меня убийцей, но… Ты сказал; что я никого не убивал и просил тебя передать это ему?

Сказал. Сперва он просто отмахнулся, как от пустой болтовни. Тогда я заметил, что ты казался абсолютно искренним и совершенно озадаченным. Похоже, его смущала твоя уверенность в собственной невиновности. Несколько раз он спросил, верю лил тебе.

— И что ты ответил?

Джерард опустил глаза.

— Клянусь пеклом, Корвин, во что я должен верить? Я вляпался в эту историю совершенно неожиданно. Мы ведь не встречались так долго… — Тут он и глянул на меня. — Есть и еще кое-что.

— Что же?

— Почему ты вызвал на помощь именно меня? Ведь в твоих руках была вся колода. Ты мог вызвать любого из нас.

— Ну, ты просто прикидываешься, — ответил я.

— Нет, я жду: ответа.

— Хорошо. Я доверяю только тебе.

— И это все?

— Нет. Бенедикт не хочет, чтобы о его убежище стало известно в Амбере. Я знаю, что только ты и Джулиан ведаете, где искать его. Джулиан мне не нравится, я не доверяю ему, поэтому пришлось обратиться к тебе.

— А как ты узнал, что мы с Джулианом знаем о нем?

— Он помог вам обоим не так давно оправиться от ран, полученных на Черной дороге. Об этом мне рассказала Дара.

— Дара? Кстати, кто это?

ч-; Круглая сирота. Ее родители работали у Бенедикта. Она была там, когда вы с Джулианом оказались у него.

— И ты послал ей браслет… Кстати, ты вспоминал о ней там на дороге; когда вызвал меня.

— Верно. А в чем дело?

— Ни в чем. Я и в самом деле не помню ее. А скажи, почему ты удрал так внезапно? Ты ведь должен признать, что вел себя именно как человек с нечистой совестью.

— Да, — ответил я, — конечно, я был виноват, только не в убийстве. Я искал кое-что в Авалоне, нашел все, что нужно, и решил убраться восвояси. Ты видел мой фургон, он был загружен. И я удрал до возвращения Бенедикта, чтобы не отвечать на те вопросы, которые он стал бы мне задавать. Клянусь пеклом! Если бы я просто смывался, то не тянулся бы на грохочущем фургоне! Я бы мчался верхом, налегке и галопом.

— А что было в фургоне?

— Тайна, — ответил я. — И Бенедикту я не хотел говорить этого, и тебе тоже не скажу. Конечно, он может все выяснить и сам, если ему надо. Впрочем, это все для него неважно. Ему довольно знать, что я разыскивал в Авалоне нечто и нашел. Эта вещь ценится не здесь, а в другом месте. Достаточно ясно?

— Вполне, — кивнул Джерард. — Все выглядит вполне разумно.

— А теперь ответь и на мой вопрос: как ты полагаешь, убивал я его слуг?

— Нет, — произнес он, — теперь я тебе верю.

— И как же Бенедикт? Что он замышляет?

— Я думаю, он больше не нападет на тебя, не выяснив все до конца., Он засомневался, я это понял.

— Хорошо, уже что-то. Спасибо, Джерард. Я ухожу.

— Подожди, Корвин! Подожди!

— В чем дело?

— Как ты рассек Черную Дорогу? Ты разрушил ее там, где переезжал. Как тебе это удалось?

— С помощью Огненного Пути, — сказал я. — Если у тебя будут неприятности с этим, обратись к Пути. Знаешь, иногда приходится вызывать его в памяти, если Тени вокруг начинают разбегаться и все словно сходит с ума.

— Да, я пробовал этот способ, но ничего не получилось. Только нажил головную боль. Эта штука не из Теней?

— И да и нет, — отвечал я. — Природа ее мне известна! Я вызывал Путь, пока голова моя не стала рваться на части, я полуослеп от боли и вот-вот готов был потерять сознание. Но все вышло наоборот — стала разрываться дорога. Мне было не до шуток, но все сработало.

— Я запомню, — сказал Джерард. — А ты не хочешь переговорить с Бенедиктом прямо сейчас?

— Нет, — ответил я, — сейчас он все еще переживает. Пусть немного остынет… когда еще он доберется до фактов? Я сразу же свяжусь с ним, как только появится надежда на мирный исход. Не хочу нового поединка. На сей раз я замолкну надолго. И буду сопротивляться всем попыткам связаться со мной.

— Амбер, Корвин! Что же станет с Амбером?

Я опустил глаза.

— г- Не становись на моем пути, Джерард, когда я вернусь. Поверь, шансов у тебя будет немного.

— Корвин… Подожди. Хотелось бы, чтобы ты изменил свое решение. Не нападай сейчас на Амбер. Он ослабел во всех отношениях.

— Мне очень жаль, Джерард. Только будь уверен, за последние пять лет я передумал на эту тему больше, чем вы, мои братцы, вместе взятые.

— Тогда и ты извинил

— Полагаю, теперь нам лучше расстаться.

— До свидания, Корвин.

— До свидания, Джерард.

Я подождал несколько часов, пока солнце не скрылось за холмом и дом не погрузился в преждевременный сумрак. Раздавив последний окурок, я поднял пиджак, отряхнул и набросил на плечи. В доме признаков жизни заметно не было, за грязными и разбитыми стеклами никто ни разу не шевельнулся. Я медленно спускался по склону.

* Дом Флоры в Уэстчестере был продан несколько лет назад, и это меня не удивило. Оказавшись в городе, я проверил это просто из любопытства. Однажды даже проехал мимо. Исчезла причина, приковывавшая Флору к этой призрачной земле. Долгий надзор завершился успешно — я видел ее в Амбере с полученной за это наградой. То, что она так долго была рядом со мной, а я не знал о ней, даже не ощущал ее присутствия, несколько раздражало меня.