shellina - Прием у психотерапевта [СИ]

— Вы пришли к психологу. Разговор предполагается изначально, — Кетти вздохнула.

— Я не знал, простите. Значит, я должен что-то рассказать о себе?

— Да, желательно.

— А что все-таки рассказывать?

— Начните со своего детства, — предложила Кетти.

— Детство было как детство, до одного несчастного случая, после которого я понял, что становлюсь одиноким.

— Кто подал вам такую идею? Ваши родители?

— Нет, что вы. Мои родители во всем мне помогали. Они даже вытаскивали меня из-под кровати, когда пришел Альбус Дамблдор и предложил учиться в Хогвартсе.

— Он вас так напугал? — Кетти удивленно посмотрела на Люпина.

— Нет, просто я принял его за це… за санитара, которому поручено отвезти меня в больницу.

— А на это были основания?

— Знаете, лично я считаю, что я сильно болен, — Люпин приподнялся на локтях и посмотрел на Кетти взглядом, в котором отражалась вся скорбь человечества. — Но некоторые личности, вроде этого козла Снейпа, утверждают, что я выдумываю себе проблему, чтобы можно было на вполне законных основаниях начинать себя жалеть.

— А вы себя жалеете? — Как же ей хотелось встретиться со Снейпом. Она готова была поспорить, что он неординарная личность.

— Я бы так не сказал, — Люпин замялся, а затем решительно добавил: — А вы бы себя на моем месте не жалели? Когда тебя никто не любит, а друзья относятся с жалостью и брезгливостью?

— Стоп, — Кетти прервала словоизлияние клиента. — Давайте начнем сначала. Вы считаете, что вас никто не любит из-за вашей болезни?

— Да, а из-за чего же еще? — в голосе Люпина прозвучало удивление.

Кетти хихикнула про себя и сдержалась, чтобы не добавить: «А то, что вы жалеете себя и ищете виноватых там, где нужно обратить внимание прежде всего на собственное поведение, здесь совершенно ни при чем». Но вслух произнесла:

— Мистер Люпин, давайте разберемся. Прежде всего, вы считаете себя больным, или вы больны по-настоящему? И как проявляется ваша болезнь? Нозологические подробности и название самой болезни меня не интересуют, только ваше психологическое состояние.

— Временами, примерно раз в месяц, я становлюсь очень агрессивным, можно даже сказать, что во мне просыпается зверь, — Люпин грустно усмехнулся. Кетти отметила, что склонность к самоиронии у ее клиента сохранилась, и, возможно, для него не все еще потеряно. — Это на самом деле ужасно. Я себя почти не контролирую. Ну, если не выпью лекарство.

— То есть существует лекарство, способное решить вашу проблему агрессии?

— Да, конечно.

— Тогда в чем, собственно, дело? — Кетти недовольно нахмурилась.

— Дело в моей болезни, — неуверенно произнес Люпин.

— Вы еще скажите, что это Снейп во всем виноват, — хмыкнула психолог.

— Северус? Нет, что вы. Он наоборот пытается помочь, лекарство ва… достает. Оно довольно редкое, на самом деле. Как человек он, безусловно… — Люпин задумался, подбирая выражения, но ничего не придумав, просто махнул рукой. — То, что Северус меня ненавидит, это не проблема, он почти всех ненавидит, но вот остальные!

— Мистер Люпин, ваши друзья, они знают, что при приеме лекарства вы не представляете опасности для окружающих? — Кетти терялась в догадках, что же это за болезнь такая, но потом решила, что, скорее всего, какая-то мания. Однако это не объясняло, почему Люпин настолько не уверен в себе. Обычно такие люди не впадают в подобную крайность, а то, что он осознает себя больным, говорит о том, что болезнь находится пока в пограничном состоянии.

— Знают… наверное, — Люпин вздохнул. — Мы никогда об этом не говорили, а мой лучший друг Сириус… у него своих проблем хватает.

— Сириус Блэк? — имя Сириус было достаточно редким, чтобы заподозрить совпадение.

— Да, Блэк.

— Мистер Люпин, у Сириуса Блэка только одна проблема, и она никоим образом не влияет на проблемы его друзей. Поэтому не нужно прикрывать свое нежелание наладить диалог с окружающими вас людьми заботой об их психологическом состоянии.

— Вы считаете, что я просто не хочу общаться с друзьями? — Люпин подскочил и недоверчиво посмотрел на Кетти.

— Мистер Люпин, лягте, — в голосе психолога появились металлические нотки. Люпин послушно лег на кушетку. — Объясните мне, чего вы хотите добиться, демонстративно страдая на публику? Вы ведь «страдаете» демонстративно. Чтобы каждая, пардон, сволочь видела, как вам приходится нелегко. Вы хотите, чтобы вас жалели? — Люпин отрицательно покачал головой, не сводя напряженного взгляда с психолога.

— Нет, я не хочу, чтобы меня жалели, — наконец медленно произнес он.

— Почему вы просто не поговорите с друзьями? Или вы чувствуете себя в их окружении некомфортно? Тогда почему вы называете их друзьями?

— Что вы хотите сказать?

— Мистер Люпин, назовите мне имена своих ближайших друзей.

— Ну, э-э-э… Сириус.

— А почему так неуверенно? Или вы не считаете Сириуса другом?

— Почему не считаю?

— То есть Сириус Блэк безоговорочно вам доверяет, всегда находится рядом, особенно когда вам тяжело, готов помочь вам всем, чем только можно, пусть даже это просто будет разговор по душам, и, самое главное, он ничего не требует взамен? Я, как вы поняли, просто перечислила те качества, которые присущи людям, которых называют друзьями. Кстати, все эти качества по умолчанию взаимны. А теперь взвесьте все и назовите мне своих друзей.

Люпин молчал довольно долго, затем вздохнул и закрыл глаза.

— Наверное, все дело в том, что я никому не доверяю в полной мере.

— Да, я тоже так думаю. А почему вы не можете никому довериться? Только не говорите, что во всем виновата ваша болезнь. Всегда найдутся люди, которым любой недуг близкого человека будет глубоко безразличен.

— Вы так думаете? — Люпин осторожно покосился на психолога.

— Нет, я так не думаю, я это знаю. Вам нужно научиться уважать прежде всего самого себя; в жалости мало проку. Вам также нужно научиться хоть кому-нибудь верить.

— Это будет сложно, особенно учитывая это мерлиново противостояние. Мне-то ведь не доверяют, и так было всегда, с самого детства.

— Вы Сириуса Блэка давно знаете?

— Со школы, мы учились вместе.

— И именно с этих пор вы считаете его своим другом? — Люпин кивнул. — Хорошо, кто такой Джеймс?

— Джеймс? Это еще один наш друг, он погиб, давно уже.

— Да, я знаю, — спокойно произнесла Кетти. У нее сложилось стойкое впечатление, что никакого третьего в тандеме Сириус — Джеймс не было.

— И насколько близкими были ваши отношения? Сейчас меня больше интересует мистер Блэк.

— Ну, мне было сложно его удержать от… опрометчивых поступков, — осторожно произнес Люпин.

— Но он был в курсе вашей болезни?

— Да, в курсе.

— И как он на это реагировал?