shellina - Дневник [СИ] [3 части]

— К чему тебе привыкать нужно?

— Неважно. В общем, я не пойду на это.

— Значит мы никогда не сможем вытащить Алису.

— А если я сделаю что-то не так, и ты останешься навсегда обычным сквибом?

— Ну, думаю, пару лет я как-нибудь протяну. Заслужил я, значит, это, — он улыбнулся.

— Рей, — прорычал я.

— Не сотрясай воздух. Просто попытайся сделать так, чтобы все было как нам нужно.

— Я с тобой поговорю позже наедине, когда из тебя выветрятся депрессивные речи и желание покончить с собой, — резко бросил я и быстро вышел из палаты, громко хлопнув дверью. Дойдя до вестибюля я аппарировал в Министерство, чтобы освежить память.»

— Невилл, им удалось? — тихо спросил Поттер.

— Да, Гарри, им удалось. Иначе, почему меня весь седьмой курс не было в школе? Вы уж извините, ребята, но для меня реабилитация мамы стояла на первом месте.

— Как это тебя не было в школе? — в голосе Джинни было столько же удивления, сколько было написано на лицах всех остальных учащихся этого самого злополучного седьмого курса. — А кто тогда тебя изображал весь год?

— Э… — Невилл прикусил язык, но было поздно. Все находящиеся в зале люди смотрели на него с каким-то нездоровым любопытством. — Перси, а почему ты не читаешь, я вот не знаю, как именно им это удалось.

«Все следующее утро я находился в себе.

С Мальсибером поговорить не удалось. Он отмахнулся и сказал, что у него есть незаконченное дело, которое он в качестве сквиба выполнить не сможет, а ему следует все закончить и зачистить все концы.

Я не понимаю, что с ним произошло за это время и почему он снова винит себя во всем. Эрнест объяснил, что Рей слишком серьезно подошел к выполнению поставленной перед ним задачи по поиску маньяка, а к психически нездоровым людям не нужно никогда обращаться всерьез, иначе их состояние затянет и поглотит. Отчаянье и душевная боль — это только вершина айсберга. А Рей слишком многие вещи проецирует на себя. Если бы я знал, что он займется этим, казалось бы несложным рядовым делом так серьезно, то никогда не послал бы этого нестабильного идиота заниматься им. Только бы не похерить все, чего я добивался столько лет.

Возврат к опустошению Рея и поставленная передо мной практически невыполнимая задача просто убивали меня. Я не спал всю ночь, копаясь в библиотеке Слизерина, но так ничего и не нашел. У меня нет права на ошибку, и я прекрасно это осознавал. Я был полностью погружен в свои мысли, когда начались занятия по этой проклятой защите.

Перед началом урока я задернул все шторы. Воспаленные от перенапряжения глаза просто были не в состоянии вынести дневной яркий свет.

До этого я попросил эльфов обставить кабинет как-нибудь поэффектнее. Ну что сказать, с обстановкой эльфы не подкачали. Такого ужасного, мрачного и зловещего места просто нельзя было сыскать нигде в Хогвартсе.

Обратив внимание на картины, я вздрогнул. Ну и фантазия у художника, он явно один из пациентов Эрнеста. Я довольно долго рассматривал вместе с учениками его творение, на котором этот гений изобразил, как один человек делает барбекю из другого. Каюсь, это была моя ошибка не осмотреть кабинет, прежде чем начать вести занятия. Наверное, после этого в глазах учеников я буду казаться еще более неуравновешенным, чем прежде. Кем-то вроде этого неизвестного мне художника.

Прежде чем начать урок, я, наконец, рассмотрел, у кого собственно я его веду. Когда я увидел лицо Поттера, меня перекосило. Вот именно сейчас я просто не в состоянии занимать им и выслушивать оскорбления в свой адрес. Решив не обращать ни на кого внимание, я просто начал занятие, предварительно дав небольшую инструкцию, которую если говорить кратко, можно сократить до пары слов, а именно: «Халявы не будет». Вспомнив слова Салазара про Темные искусства (настоящие темные искусства), я решил их передать зеленой поросли будущих славных (я все еще на это надеюсь, я вообще оптимист по натуре) магов. Передать в надежде, что хоть кто-нибудь это поймет и оценит:

— Темные искусства многочисленны, разнообразны, изменчивы и вечны. Бороться с ними — все равно, что сражаться с многоголовым чудовищем. Отрубишь одну голову — на ее месте тут же вырастает новая, еще более свирепая и коварная, чем прежде. Это битва с противником, непостоянным, неуловимым, вечно меняющим обличья, и уничтожить его невозможно .

Ох, знали бы вы, что такое Темная магия, то делали бы все, чтобы хоть как-то ее понять. А если бы старались, то я бы попросил Рея поучить вас хоть немного. А то корчат презрительные гримасы, считая, что на свете существует только Авада, да Круциатус, которые по своей сути никакого отношения к Темной магии не имеют. А единственная защита в таком случае при полном игнорировании материала, который я стараюсь дать — это убежать. И чем быстрее, тем лучше. Но ничего этого я не сказал. А просто продолжил озвучивать слова своего наставника.

— Следовательно, ваша защита должна быть такой же изобретательной и гибкой, как те Искусства, которые вы тщитесь одолеть. Эти картины , — я пригляделся к ним и в очередной раз подивился воспаленному мозгу, сгенерировавшему идею написать этот ужас, — дают довольно точное представление о том, что происходит с человеком, подвергшимся, к примеру, воздействию заклятия Круциатус. — Я махнул рукой на картину страшной средневековой женщины, корчившейся в жутких судорогах, которые были, скорее всего, приступом эпилепсии, а не вызванные действием Круциатуса, при котором судорога напоминает мышечные спазмы (я долго тренировался и сейчас могу довольно достоверно изобразить воздействие этой дряни). — Испытавшим поцелуй дементора , — о, а вот эта репродукция мне нравится. У Аба висит оригинал. На ней изображен один из самых известных пропоиц Хогсмита прошлого века. Стеклянные глаза и безучастная улыбка — это как предупреждение о вреде алкоголя на организм. Я как-то предложил повесить ее в Метлах, но на меня набросились все присутствующие при этом разумные, считая полным садистом, любящим истязать неокрепшую душевную организацию маленьких детишек. — Или спровоцировавшим нападение инфернала, — конечно инфернала. Это было кровавое месиво, напоминающее фарш, только что пропущенный через мясорубку. Так что, тут хрен знает, кто постарался. Хотя, если присмотреться к деталям, то можно предположить, что это работа горного великана. А может это саморазложение под лучами палящего солнца. Самого инфернала на картине видно не было. То ли зомбак стеснительный попался и отказался позировать, то ли на этот раз фантазия художнику отказала, творческий кризис, ага. Об инферналах я сказал специально, чтобы обратить внимание Поттера, что такая дрянь все-таки существует. А то мало ли, вдруг Альбус забудет рассказать ему о такой маленькой и незначительной детальке. Хилые зомбики первого класса, не способные ни на что, кроме выполнения одной заложенной в них программы. Примитив и тот максимум на который вообще способен Лорд в качестве некроманта. Зачем он только себя насилует? Неужели все еще надеется, что сможет стать полноценным темным? Я ошибся: наш Лорд не садист, он садамазохист, скорее всего.