shellina - Дневник [СИ] [3 части]

— Что ты делаешь?! — заорал мужчина и начал дергаться. — Нет! Не надо! Я не хочу.

— Молчать. И не смей отводить глаза, иначе будет хуже, — холодом его голоса можно было заморозить несколько кварталов. Гильдийцы переглядывались и неуверенно топтались на одном месте. Видно было, что с Мальсибером им, мягко говоря, неуютно.

— И что ты там увидел? — почему-то шепотом поинтересовался я у стоящего рядом Рея, разглядывающего себя со стороны.

— Ну, в общем, я копался в его голове довольно долго. Как мы и предполагали это травма детства. Он был единственным любимым ребенком воспитанный с гиперопекой своей матерью. Отца у него не было. По крайней мере, его память этого не зафиксировала. Потом любимая мама вышла замуж и начала безумно любить своего мужа, а ребенок стал никому не нужен. Обида и злость крепли и не уходили, как и безразличие к сыну и безумная любовь матери к новому мужу. Странно все это, но видимо такое бывает, чтобы родного сына променяли на мужика, который был изрядной сволочью, и не гнушался поднимать руку на жену и на ее сына. Когда парню исполнилось пятнадцать, он случайно убил своего отчима.

— Случайно?

— Да. Первые убийства, как правило, бывают случайными. Он просто толкнул мужчину на какой-то то ли стол, то ли что — я так и не понял — и он напоролся на какие-то штыри. Я не спец в маггловских приспособлениях столярной мастерской. В общем, парню это понравилось. После похорон он думал, что все изменится и любовь матери к нему вернется, но нет. Она начала во всем обвинять его и прикладываться к бутылке. Тогда он решил ее убить. Он вырезал ей глаза и сердце.

— Зачем? — мне стало не по себе. Может, нужно было ограничиться сухим письменным докладом?

— Сейчас сам услышишь, — кивнул в сторону убийцы Рей.

— И зачем этот символизм? — ухмыльнулся Мальсибер, сидящий на стуле.

— Как ты это сделал? Зачем? Мне больно! Я не хочу! Не хочу!

— Я повторяю вопрос.

— Ты совсем не умеешь общаться с психами, — хихикнул я.

— Ой, будто ты умеешь. Меня трясло после увиденного, хотя я думал, что удивить меня чем-то довольно сложно.

— Они были как она, — сквозь слезы начал говорить мужчина. — А я хотел любви. Просто любви. Но они не давали мне ее! Они орали, кричали, прямо как она тогда, я не мог этого вынести! Не мог!

— Зачем тебе были нужны глаза?

— Даже когда мама злилась на меня или ругала, глаза всегда были мягкими и добрыми. Я люблю ее глаза. У них у всех были ее глаза! Такого не может быть, ведь это ее глаза. Ее…

— А сердце?

— Она любила меня сердцем. Своим сердцем. А у этих пародий на мать не было сердце, только видимость! — практически завывал он.

— Как ты аппарируешь? Ты не маг, но аппарируешь. Как?

— Что? Ты что псих? Магов не существует! Не существует, — зарычал он.

— Смотри на меня, — прошептал глава Гильдии, а человек резко замолчал и, не отрываясь, смотрел на него.

— Он маг, но не был записан в школу, — сообщил мне Рей. — У него магия как бы не оформилась что ли. Осталась стихийной и все на что ее хватало — это на аппарацию, и то в условиях стресса. Он не помнил этого. Не помнил, как брал женщин на руки, после этой экзекуции, как аппарировал вместе с ними к ним домой. Как любовно укладывал их на кровать, пел колыбельную и накрывал одеялом. Эти воспоминания как в тумане.

— Ты ничем не отличаешься от меня, — вдруг спокойно заговорил убийца. — Думаешь, я псих? Нет. Я помню все, что делал с жертвой. Мне нравилось их мучить, убивать. Смотреть им в глаза. Ты ничем не отличаешься от меня, незнакомец. Ты убиваешь чаще, чем ходишь в туалет. Это видно по твоим глазам. Я умею читать людей по глазам. Тебе это доставляет удовольствие, даже если ты это прячешь где-то в глубине себя. Тебе это нравится, но ты держишь это чувство на цепи. Только ослабь немного поводок и все, ты станешь таким же, как я. Я тоже убиваю, но не сдерживаю при этом свои эмоции. Скольких ты лишил жизни, а незнакомец? Сто, двести? Ты считаешь меня монстром, но ты еще большее зло, потому что ты не отдаешь себя эмоциям. Тебе плевать на чужую жизнь. Только мне непонятно в чем ты меня винишь? Что я не прав?

— Прав, Грейб, — ничего не выражающим голосом проговорил Рей, вставая со своего стула. Он будто отмахнулся от летающей мухи, но даже в воспоминаниях я почувствовал волну магии направленной в сторону психа. Через мгновение в сыром подвале раздался дружный ошеломленный вздох. Тело Грейба было расчленено на три равные части. Мальсибер на секунду закрыл глаза, потом резко развернувшись, пошел в сторону выхода:

— Приберите тут все.

Мы вынырнули из думосбора. Мне было плохо. Нет, не так. Мне было отвратительно. Я буквально рухнул в кресло и попытался взять себя в руки:

— Ты зачистился?

— Да. Никто не помнит и не знает о Рейнарде Мальсибере в маггловском мире, — пожал он плечами.

— А Эрнест?

— Я убедил его в том, что с нашими психами ему работать будет интереснее, — усмехнулся Рей и встал со своего кресла.

— Ты куда? — вопросительно поднял я бровь.

— А с каких это пор ты контролируешь каждый мой шаг? — наигранно удивился Рейнард. — В бар схожу, выпью чего-нибудь. Да и может, вечер приятно проведу. А то это вы с Малфоем без бабы больше года прожить можете. Хотя учитывая характер ваших жен и количество выпитого спиртного — это неудивительно. Все как в поговорке «Рожденный пить е… э… ничего в общем не может», а вас в прошлом году хоть самих на койке раскладывай, один хрен ничего бы не почувствовали, — он очень нехорошо усмехнулся.

— Думаешь у тебя жена не ревнивая?

— Ну пока у меня ее нет. Я же не мешаю ей развлекаться. Пускай делает пока, что хочет.

— А потом?

— А потом будет другая жизнь, Сев. Ну или не будет. Как сложится.

С этими словами он аппарировал из комнаты, а я пошел к Малфою. Мне необходимо было с ним поговорить.

Я устрою тебе веселую жизнь, Рей. Ты быстро выбросишь эти мысли из головы. На тебя возложится ответственная миссия. Ты будешь командирован в Гринготс. Бумажки будешь перебирать. С наследством своим разберешься. Дела вести научишься. И самое главное, никуда ты от гоблинов не сбежишь.

И никаких Гильдий, никаких Отделов. Посмотрим, какие песенки ты запоешь, когда все твое время будет проводиться в обществе злобных, помешанных на обогащении коротышек, особенно учитывая, что ты теперь не последнее место в семействе глубоко уважаемых гоблинами Фолтов занимаешь. Я хищно улыбнулся. Ты сам поймешь, чем ты отличаешься от этого маньяка. Потому что мысли о чьем-нибудь убийстве будут присутствовать в твоей бедовой голове постоянно. Хорошо быть начальником, чей приказ ты не сможешь игнорировать. А мне нужно вплотную заняться своими подчиненными. А то им, получается, заняться больше нечем, Гильдиями различными занимаются. Флинт особенно. Он должен заграницей безвылазно сидеть, между прочим. Ну это ладно, там посмотрим».