shellina - Дневник [СИ] [3 части]

— Я тебя не понимаю, — жалобно произнес Альбус.

— Я тебе потом объясню. Продолжай, мне внезапно стало очень интересно. Что это все-таки за информация?

— Дело не в доверии. Как мы оба знаем, время моё ограничено. Мальчик должен — это крайне важно — получить от меня достаточно информации, чтобы выполнить свою задачу.

— Альбус, не зли меня, я и так постоянно на взводе.

— Ну ты же понимаешь. После того как ты меня убьешь…

— Ты отказываешься быть со мной откровенным и тем не менее ожидаешь от меня этой маленькой услуги! Как многое для тебя разумеется само собой , ну конечно, ты же Великий Дамблдор! А что, если я передумал? — с каким непередаваемым удовольствием я произнес последние слова.

— Ты дал мне слово, Северус. — о как мы заголосили. — Ну, хорошо я даю Гарри информацию о жизни Тома, подвожу мальчика к самой идеи крестражей. И намекаю где и что нужно искать.

— Ты в своем уме? — я повысил голос. Так получилось, что мы уже к опушке леса подходили. — Альбус, Поттеру нельзя ни на что намекать. Ему нужно говорить открытым текстом и в простых выражениях. Хагрид! А ну выходи. — все-таки начальственный рык за эти годы у меня начал получаться очень даже неплохой, а Хагрида я уже минут этак пятнадцать назад засек. — Вы что, все надо мной сегодня поиздеваться решили?

— Э, ну я это…

— Если ты еще хоть один раз при мне начнешь выделываться, я тебя уволю к мерлиновой матери и потом единорогам рассказывай, какой у тебя начальник урод.

— Я не знаю, что с Клыком делать, Сев, он чувствует, что Драко плохо, есть отказывается.

— А ты ведь, помнится, согласился приглядеть за нашим юным другом из Слизерина? — злорадно заявил мне Альбус.

— Заткнись, лучше по-хорошему. — ласково обратился я к крестному, и повернулся к Хагриду. — Послушай, все это когда-нибудь закончится. Пока как-нибудь справляйтесь. И ещё постарайся до Поттера донести, что мы с директором повздорили. Время сам выберешь.

— Ладно, сделаю. А ты чего такой нервный? На людей уже кидаешься?

— Не знаю, Хагрид, чувство странное, что из нашей затеи ничего хорошего не получится. — я провел руками по лицу. Предчувствие кстати есть, появилось оно сразу после репетиции убийства Альбуса и до сих пор не отпускает. Вроде все учли, все подготовили, но червячок какой-то грызет. Нужно еще раз все как следует перепроверить».

— Снова воспоминания. Но и смысл не тот и чего-то как будто не хватает, каких-то фраз, выражений, я не помню точно, но было что-то еще, — устало проговорил Гарри. Затем посмотрел на Мальсибера. — Это правда, что профессор хотел меня к себе забрать?

— Правда. Зачем еще мы будем с тобой заниматься? Но, если ты всё ещё хочешь аврором стать, твое право.

— Нет, не хочу. Но я хочу с профессором поговорить.

— Поговоришь. У вас есть, что сказать друг другу, — усмехнулся Рейнард. — Рыжий, читай дальше.

«20 июня 1997 года.

Я нахожусь в состоянии перманентного бешенства, чередующегося с истерическим смехом. Сколько усилий, такая громадная подготовка и все псу под хвост. Остается только надеяться, что ни у кого не включатся мозги, и никто не сядет анализировать то, что произошло на Астрономической башне.

Такого абсурдного в своем идиотизме действа, лично я еще никогда не видел. И спрашивается, зачем мы так много все обговаривали и даже репетиции проводили. С другой стороны, мы не знали, что какие-то черти принесут в школу Сивого. Вот это был неприятный сюрприз для всех.

Но попробую пока описать события, произошедшие до этого идиотизма на башне, может, успокоюсь, и все перестанет казаться столь уж печальным.

Событий было мало. Все мое время было посвящено разборками с дементорами. К консенсусу мы так и не пришли, потому что нам необходим был очередной побег из Азкабана, а дементоры отказывались работать в заведении со столь подмоченной репутацией. К тому же получалось, что этими побегами доказывалась некомпетентность самих стражей. Долгая волокита с различными представителями стражей загнала меня в какой-то эмоциональный ступор. Тем более что ничего добиться мне все равно не удалось. В один далеко не прекрасный день стражи ушли из Азкабана. Куда они ушли, лично мне не известно. В какое-нибудь пространство или субпространство, или еще в какую-нибудь фантастическую хренотень до принятия дальнейших решений. Под воздействием этих выматывающих переговоров я зачем-то назначил Поттеру отработки до конца года. Нет повод был и довольно существенный. Просто я даже разбираться не стал в лепете Поттера о том, что Драко хотел на него Круциатус наложить. Может и правда хотел, но есть одно но. Я, конечно, понимаю, что младший Малфой иногда тянет слова, но не до такой же степени, что за то время, пока Драко произносил «Круцио», Поттер успел сделать сложнейшее движение палочкой и озвучить Сектумсемпру. Так что я потребовал у мальчишки вернуть мне мой учебник, и назначил ему отработки, когда тот его мне не вернул. Зачем я все-таки это сделал? Мне как-то было в то время не до подростковых разборок. Сейчас же приходилось еще и время на Поттера тратить, как будто у меня его очень много. Не придумав ничего лучшего, я занял Избранного бессмысленным перекладыванием бумажек. Мальсиберу это помогло, может и Гарри в этом случае чему-нибудь научит. Чем Мерлин не шутит.

Кстати, злополучная бутылка с медовухой досталась Уизли. Я не совсем понял эту историю, там кого-то амортенцией напоили, то ли Поттера, то ли Уизли, не суть, а суть в том, что спас Уизли его героический друг, проявив невиданную смекалку и вспомнив вовремя про безоар. И вот зачем я распинаюсь каждый год, нахрена вбиваю в студенческие головы прописные истины, если они вспоминают про безоар, только читая нелегальные учебники? Неблагодарная это все-таки профессия — учитель. Когда все это закончится, я на пушечный выстрел к классным комнатам не подойду.

Пока я жалел себя, и сидел зарывшись в бумаги с головой, решая, что в конце концов делать с дементорами, произошел массовый побег из Азкабана. Произошел он без какого либо моего вмешательства. Просто классический штурм тюрьмы какими-то отморозками в масках. Под шумок мы вернули в ряды Пожирателей Люциуса и убили Мальсибера. Попал под шальную Аваду. Бывает. Теперь в моих комнатах развалившись на диване валялся с книжкой в руках Рейнард, а Люциус начал работать находясь постоянно под боком у его темнейшейства.

Появился он только накануне запланированной операции, чтобы сделать этот мерлиновый шкаф. Я ему, конечно же, помогал, ну а что — дельное руководство процессом не помощь? Люциус моего благородства не оценил, и, просто осатанев, выгнал меня из выручай-комнаты. В этом нелегком деле ему помог Мальсибер, заглянувший на огонек. Вдвоем они сделали то, над чем бился шестнадцатилетний пацан в течении года, за каких-то пару часов. Вернулся в мои апартаменты только Рей. Люциус отбыл домой, пообещав вернуться в следующий вечер. Предстояло много работы и каждая пара рук была на счету. Я задумчиво вертел в руках перо. Этот гребанный человеческий фактор, который совершенно невозможно было исключить.