Светлана Гольшанская - Нетореными тропами. Часть 2. Пророк [СИ]

— Совет мне не поверил…

— Поверит, я их заставлю, — Жерард похлопал меня по плечу. — Главное, что я тебе верю. Я тоже видел Огненного зверя, если того паршивого кота можно так назвать. И ворона. Хоть я специализируюсь не на болезнях разума, а на его мистических способностях, но умею отличить болезнь от дара. Один и тот же сон не может сниться двум людям, одно и то же безумие не может настигнуть двоих. Не бойся. Давай претворим твою мечту в жизнь и докажем, что безумны не мы, а весь остальной мир. Ты же хочешь возродить Безликого?

Я вгляделась в его тёплые ореховые глаза. Обман с участием Малого Совета ради того, чтобы воспользоваться мной? Глупость!

— Хочу! Больше всего на свете! — Я пожала подставленную руку.

Мы вошли в маршальский корпус.

— Сегодня переночуешь здесь и напишешь мне во всех подробностях о своей жизни и, главное, о путешествии и встрече с Безликим. А завтра я заберу тебя в лабораторию.

Жерард подозвал слуг и принялся отдавать им распоряжения. Дверь отворилась, и в коридоре появился Сольстис. Он оставался здесь за главного на время отсутствия маршала.

— Что происходит? — потребовал он.

— Девочка промокла и продрогла. Её надо согреть, накормить и уложить отдыхать, — отмахнулся Жерард как ни в чём не бывало.

— Она не ваша ответственность, а маршала, — встал между нами Сольстис. Неужели проблемы начнутся с порога?

— Ошибаетесь. Она моя пророчица, и волею Совета завтра поступает в моё ведение. А сегодня, если позволите, она погостит у вас последнюю ночь.

— Маршалу это не понравится.

— Мне тоже много чего не нравится, но кто меня спрашивает? — Жерард обернулся ко мне. — Завтра утром будь готова. Найду Гиззи кормилицу, и сразу за тобой, м?

Я не выдержала и улыбнулась. Всё-таки он милый, хоть и немного чудной. Жерард зашагал прочь.

— Зря вы с ним связались. Мутная эта затея с оракулом — маршал так и сказал. Лучше бы вы вернулись к отцу, — покачал головой Сольстис.

— Маршал не бог, чтобы мне указывать.

Я ушла в свою комнату. Уютно потрескивали дрова в камине, пахло хвоей. Когда я переоделась в камизу, слуги уже расстелили постель и положили в ноги грелку. Вился дымок над тарелкой с протёртым грибным супом, рядом стояла кружка с подогретым вином. Самое лучшее средство от простуды, как говорил Жерард. Всё-таки здорово, когда ты не один такой сумасшедший, воющий на луну.

Я выписала из дневника всё, что не боялась рассказать, и легла спать. Утро выдалось на удивление ясным, как будто не лило весь прошлый день. Я собралась и вышла на порог, щурясь от яркого солнца. Жерард похвалил меня за пунктуальность.

— Сама как птичка, и вещей как у птички, — усмехнулся он, забирая мой тощий вещевой мешок.

— Дорога приучает довольствоваться малым, — Даже удивительно, что он признавал во мне высокородную в таком состоянии.

— Выше нос. Скромность — одна из главных добродетелей ордена, — он снова потрепал меня за щёку. — Обживёшься здесь, и всё будет прекрасно.

Мы направились по знакомой дороге мимо Университетского городка. Сейчас здесь было тихо и безлюдно. Видно, занятия уже начались.

— Как ваша дочь?

— Отправил её к знакомым в пригород. До деревни далеко и неспокойно. А так смогу навещать её иногда, — рассказывал Жерард по дороге.

Я улыбалась и кивала. Хороший он, живёт не только развлечениями и выгодой. Такой лёгкий характер и тёплое отзывчивое сердце — редкость.

У лаборатории людей тоже не наблюдалось. Жерард отпер дверь и пропустил меня внутрь. На шум выглянул давешний паренёк и удивлённо уставился на нас.

— Вы вернулись?

— Да, на этот раз чтобы остаться и работать, — Жерард подтолкнул меня в гостиную.

Неприятная пара снова сидела на диване. Я передёрнула плечами от ядовитого взгляда мужчины.

— Опять эта полоумная?! — вознегодовал он. — Одного раза ей мало? Вышвырните её!

— Эта девушка самый важный человек в моём проекте, — Жерард закрыл меня спиной. Вежливый тон не вязался со смыслом слов: — А вы здесь лишние. Попрошу покинуть здание.

— Что вы себе позволяете?! — запротестовал мерзкий тип.

Стукнула об стену входная дверь, из прихожей донёсся топот.

— Патруль. Всем оставаться на своих местах! — в гостиной показались несколько рослых Сумеречников в чёрной с белыми полосами форме. — Нам сообщили, что здесь хранятся запрещённые вещества. Мы должны всё осмотреть. Кто у вас главный?

Работники замерли. Я вцепилась в подставленный локоть. Неужели всё закончится так бездарно?

— Доктор Жерард Пареда, заведующий кафедрой мистических способностей развитого разума и этой лабораторией, к вашим услугам, — представился он. — Осматривайте, пожалуйста. Надеюсь, это ошибка. Мы здесь наукой занимаемся, ни о каких веществах не помышляем.

Патрульные недослушали и принялись рыться в вещах, заглядывать под столы и стулья, выворачивать мешки и сумки.

Никак не получалось унять дрожь. Жерард приобнял меня за плечи и зашептал:

— Не переживай. В последнее время такое случается. Все немного не в себе из-за войны на юге.

Только остальные выглядели не менее ошарашенными, чем я.

— Что здесь происходит?! — показался из-за двери одной из внутренних комнат Рамиро.

Кожа на его лбу собралась в толстые складки, глаза тревожно бегали от патруля к Жерарду и обратно.

— Вот оно, — позвал патрульный.

Все обернулись. Он достал из сумки полотняный мешочек, развязал тесёмки, посмотрел и попробовал на вкус белый порошок.

— Чистый опий. Чья это сумка? — потребовал глава патруля.

Работники испуганно переглядывались.

— Его! — старик, притаившийся в дальнем углу гостиной, указал на Рамиро.

— Это не моё! — возмутился он.

— Пройдёмте с нами, — попросил глава патруля.

— Меня подставили! Это он! Он курит опий, его идеи…

Рамиро бросился на нас, но патрульные удержали его за руки.

На лице Жерарда не было и тени тревоги или гнева. Он лишь печально качал головой, сочувствуя другу. Такой аккуратный, собранный, ухоженный. Разве он способен на преступление?

— Спросите у Джанджи Бонга, хозяина «Кашатри Деи»! Спросите… — Рамиро поволокли в прихожую, а оттуда на улицу.

— Уповаю, что всё обойдётся, — обратился Жерард к главе патруля, оставшемуся, чтобы собрать подписи свидетелей. — Рамиро, конечно, был странный в последние дни: возомнил себя начальником, писал отчёты том, чего не было. Эти смехотворные обвинения. Я же тут несколько недель не появлялся, за женой смотрел. Она вчера родила. Первенца. Девочку. Такое чудо!

— Поздравляю от всей души! — суровое лицо патрульного чуть просветлело.

— Доктор Пареда чист перед Кодексом, как младенец, — старик поднялся со стула. Все замолкли. Высушенный голос скрипел, как ржавые петли: — Благороднее и честнее человека не сыщете. Не его опий.