Аня Крещановская - Совпадение как в романе (книга 1)

Лидочка помолчала, вздохнула и отключилась.

— Как это сокровище может находиться здесь столько времени? Не понимаю, неужели никто из властей не знает, не постигает… — Мила Львовна не могла найти слов, чтобы выразить всю гамму эмоций. — А вы? Вы, Егоров? Ведь всему этому место в соборе или музее!

— В музее?! Вы в своём уме?! Да вы представляете, сколько это стоит! Егоров осознал свой промах, когда ясные васильковые глаза его собеседницы потемнели и с негодованием воззрились на него.

Но Мила Львовна ничего не сказала, лишь чуть свела брови и отошла от мужчины.

Рауль оседлал сундук. Задумчиво тарабаня по нему ногами, он вдруг почувствовал, как крышка изнутри колышется и пытается открыться.

Мужчина проворно отпрыгнул в сторону и его изумлённому взору предстала грязная, измученная, настороженная Лерка. Непочтительно оттеснив девочку, наружу вырвался пёс. Узрев Егорова, он, извиваясь от радости, кинулся к нему.

— Предатель, — шепнул Егоров, но всё же принял пса в свои объятия.

— Лера! — засмеялся Рауль. — Ты как всегда в своём репертуаре!

Мила Львовна молча смотрела на дочь и из её глаз текли слёзы.

— Мама, не плачь! Рауль, я нашла сок..! Егоров? — Лерка осеклась.

— Не ожидала? — улыбнулся Егоров. — И где же сок… ровища? Или врёшь?

— Я не вру, — сказала Лерка. — Сокровища там, — и она указала в сундук. — Их охраняет гном Ганс, и вам он их точно не отдаст!

Егоров закудахтал:

— Ха-ха-ха! Так и думал, что ты врёшь!

— Что здесь происходит? — Мила Львовна переводила внимательный взгляд с дочери на Егорова. — Какие сокровища, Лера?

— Те, за которыми мы приехали. Вот! — Лерка наклонила голову, и все увидели, что её рыжие волосы, вымазанные глинной и усыпанные песком, украшает старинная филигранная диадема с драгоценными каменьями. — Там столько всего! Только проход такой узкий, что даже я еле пролезла. Но там есть помещение. Это офис хранителей клада! Но ещё дальше находится… — Лерка не удержалась от хихиканья, — место, где плавает… — тут уж Лерка не выдержала и безудержно захохотала, — Сундук!.. Такой же, как этот, только меньше, и в нём много монет и драгоценностей! Но никому тот сундук не найти, потому что он… заколдован! Хи-ха-ха… И только если вы отгадаете загадки, которые вам загадает гном, то, возможно, он и подарит вам-что-нибудь! Ой, ха-ха-ха, я не могу! — то и дело прерываясь на смех, объясняла Лерка. Отсмеявшись, она серьёзно добавила: — Правда, мама, я не вру! Рауль, правда! А Егоров — он вор, обманщик и Кощей!

Егоров словно ждал этого обвинительного приговора от маленькой девочки. Из недр его дурацкой одежды появилось ружьё и дулом упёрлось в грудь Миле Львовне, рядом с которой он стоял.

— Полезай назад, — прошипел он, обращаясь к Лерке, — и тащи сюда этот сундук, иначе!..

Что произойдёт в противном случае, Егоров досказать не успел. Он не предполагал, что хрупкая нежная женщина, какой ему виделась Мила Львовна, каким-то непостижимым образом увернётся от оружия и применит приём простейшей самообороны. К такому повороту событий Егоров был не готов. Он, выронив ружьё, позорно брякнулся на пол и, не смея подать голос, замер с заломленными за спину руками.

Женщина отпихнула ружьё ногой и оно, внезапно выстрелив в стену, отскочило к выходу. Эхо подхватило гул залпа, разнесло его по храмовому залу…

— Если в начале пьесы на стене висит ружье, то к концу пьесы оно непременно должно выстрелить, — невесело усмехнулась Мила Львовна и обратилась к Раулю: — Нужно его связать.

— Айн момент, дорогая Мила Львовна! С удовольствием! — возликовал Рауль и заметался в поисках верёвки.

Тимка подбежал к хозяину и лизнул его в нос, словно извиняясь.

— Предатель, — сипло повторил Егоров.

— Нет, — ответила Лерка, — просто Тимка благороднее вас.

Наконец Рауль нашёл, чем скрутить ненавистного Егорова. Он снял с себя ветровку и разорвал её на лоскуты.

— Посмотрите, посмотрите, Николай Степаныч! — неучтиво перебивая мужчину, воскликнул Вася и указал рукой в ту сторону, куда ушли их друзья.

Его романтическое, чуть меланхоличное настроение вмиг испарилось. По просёлочной дороге, отделявшей деревню от кладбища, ехал чёрный глянцевый «Бентли». Он остановился прямо напротив входа в церковь и Николай Степанович увидел то, чего так испугался его младший товарищ. Из автомобиля выпрыгнули двое мужчин, один из которых был с винтовкой, и поспешно зашагали в божью обитель.

— Ох, ну и дела!.. Вася, ты беги к самолёту! Вдруг они и туда… А там Лидочка… одна…

— А вы?!

— Я не поспею за тобой… Они не знают обо мне, и я смогу быть полезен нашим друзьям… Беги, Вася! Беги, не теряй времени!

— Ох, Егоров-Егоров, не оправдал ты моё доверие, — вдруг гулко вздохнули стены храма.

Неожиданно услышав раскатистый голос, Рауль, Лерка и Мила Львовна заозирались. Казалось, сам Хозяин этого святого места решил снизойти до них. Стены ожили и задышали.

— Ни выгоды от тебя, ни пользы. Одни сплошные неприятности. Ты как на полу-то оказался, убогий?

— А ты, батюшка, попробуй, справься с этой ведьмой, — буркнул Егоров. — Да она хуже Ядвиги!

— Хуже Ядвиги? — раздался весёлый хохот.

— Я узнаю этот голос, — шепнула Лерка, но как ни оглядывалась по сторонам, никого не видела. — Только я не понимаю, почему Егоров назвал его батюшкой?

Тимка оказался смышлёнее всех. Увлечённый новой потехой, он кинулся к выходу и его хвост заходил ходуном. На просвет вышел высокий темноволосый мужчина. Он улыбался, но винтовка в его руках не располагала к веселью.

— Это Борис, — сказала Лерка.

Борис дурашливо поклонился и подобрал валявшееся под ногами ружьё.

— Он шут при дворе Эс Ви… то есть, этого… как его… Сан Саныча! — добавила девочка, вовремя спохватившись. У неё была тайна, которую она обещала хранить своей двоюродной бабушке Нине Ефимовне.

Борис изменился в лице, а стены колыхнулись в припадочном смехе.

— Не нужно обижать моего помощника, — отсмеявшись, сказал владыка божьей обители, и внезапно с противоположной от входа стороны появился мужчина.

Его внешность изменилась так, что он едва был узнан всеми присутствующими. Багровая половина лица от меткого попадания, которое произвела Лерка винной бутылкой, отекла и уже наливалась сиреневым цветом.