Мария Боталова - Землянки — лучшие невесты

Злость, обида — все это клокотало во мне. Хотелось влепить Шайрану пощечину, хотелось накричать на него, выплеснуть эмоции. Кажется, меня начало потряхивать.

— Да я хоть бы сейчас ушла с чертова отбора! Думаешь, мне нравится, когда меня с периодичностью в несколько дней пытаются убить или выставить чудовищем? Думаешь, нравится отвечать на провокационные вопросы журналистов, постоянно улыбаться на камеры? Думаешь, я получаю от этого удовольствие? Да я бы хоть сейчас послала весь этот отбор куда подальше! Здесь невыносимо, я не могу больше, и с каждым днем все сложнее, все хуже! Но… — я перевела дыхание и, не отводя взгляда от Шайрана, тихо спросила: — Но что в таком случае будет с Землей?

— Что?..

— Вот только не надо делать сейчас невинные глаза, прикладывать руку к сердцу и потрясенно восклицать «Ты знаешь?» Да, знаю. Откуда — тебя не касается. А теперь еще раз: какие претензии ко мне? Вот что ты предлагаешь, Шайран? Растечься лужицей от твоих поцелуев, свалить с отбора с тобой под ручку в закат, и гори оно синим пламенем? Ты, кстати, ничего такого мне не предлагал. Сам же прекрасно знаешь, что невесты — собственность женихов. Так куда, черт возьми, ты тянешь свои загребущие руки, а теперь еще и губы?! — Я все-таки сорвалась, под конец пылкой речи перешла на крик.

— Значит, ты знаешь… — мотнув головой, пробормотал Шайран. Его как будто на этом заклинило. А вся остальная моя речь в пустоту?

— Да, знаю. Так что ты теперь предлагаешь, Шайран? Что-то я не слышала, чтобы ты предлагал мне себя. Ты почему-то сразу перескочил к вопросу: ты или отбор? Ну так вот. А если я, допустим, уйду с отбора и снова стану свободной, что тогда? Что тогда ждет Землю?

— Вопрос о том, кому отдать Землю, снова будет поставлен на Совете.

— Продолжай, — подбодрила я, невольно переходя на ласковое шипение. Потому что вывел из себя. Потому что довел. Сначала сам же поцеловал, а потом посмел намеки какие-то делать и оскорблять? Если бы все дело было только в наших чувствах! А так… так не имеет значения, что чувствую я. И даже спрашивать не стоит, что чувствует Шайран. — Тшахилавирион изъявит желание взять Землю под свое крылышко, верно? А ты, Шайран, ты можешь гарантировать, что драконы не отдадут Землю на растерзание Тшахилавириону? Можешь гарантировать, что драконы возьмут Землю себе?

Сколько же эмоций плескалось в глазах Шайрана. Сначала злость, ярость. Потом — недоумение, недоверие. Теперь — целый вихрь, ураган, который постепенно затухает. Тухнет, тухнет этот огонь…

— Не могу, — обреченно выдохнул Шайран, и с его словами потухла последняя искра. — Это решает Салахар.

— Я так и думала, — кивнула я, старательно игнорируя разрастающуюся в груди боль. Дышать тоже было трудно, но я продолжала спокойным, рассудительным голосом: — Пока я на отборе, я могу хоть что-то изменить, хоть на что-то повлиять. Да, проще отказаться. Уйти. Подумать о себе, в конце концов. Но тогда я никак уже не повлияю на решение касательно Земли. А каким оно будет и не уничтожит ли мой мир — неизвестно. Нет, теперь уже я не могу остаться в стороне. Пока я на отборе, я могу показать, что с землянами стоит считаться. И я сделаю это, Шайран. Не отступлюсь, не сдамся. Я должна дойти до финала.

Мне хотелось лить слезы, биться в истерике, топать ногами. Но я стояла спокойно и твердо, уверенно смотрела на Шайрана, встречая его погасший взгляд. Потому что я права. Потому что поступаю сейчас так, как должна. Я не имею права на чувства, тем более к Шайрану. Он не может пообещать мне, что с Землей все будет хорошо. Значит, придется взять это в свои руки.

А Шайран… в конце концов, он даже не сказал, что я ему нравлюсь. Поцелуй не значит ничего. И искры, промелькнувшие между нами, тоже ничего не значат. Он ведь даже не рассказал мне, как важно мое участие в отборе! И так эгоистично предлагал все бросить. Ради чего? Ради его чувств, которых, возможно, и нет? Может, это просто блажь, мимолетная страсть, да откуда мне знать, что это такое!

— Если тренировка закончена, отведи меня в мою комнату. Я устала.

Не проронив больше ни слова, Шайран открыл портал.

— Вторая неделя отбора невест подходит к концу, — как всегда бодро, вещала ведущая. — Сегодня последний день и последнее испытание для невест на этой неделе, очень важное. Те, кто с ним не справится, покинут отбор. Если, конечно, за кого-то из них не вступится один из женихов, — она подмигнула, понижая голос до заговорщического шепота. — Это будет сложное испытание, сложная проверка. Но ведь таким завидным женихам, правителям ведущих миров, нужны только самые лучшие девушки, верно?

Я невесело усмехнулась и покосилась на Эйву. Ну что она там возится, неужели так сложно?

— А теперь давайте немного поразмышляем. Давайте предположим, кого женихи могли бы спасти, оставить на отборе, несмотря ни на что?

Дальше замелькали вырезки из разных дней и разных моментов. Свидания, разговоры с женихами. Ведущая за кадром комментировала, строя предположения о силе чувств между той или иной парой.

Я решила продолжить приготовления. Вытащила из шкафа недавно наколдованный Эйвой рюкзачок, как раз для таких вот случаев, и принялась загружать в него необходимые вещи. Блокнот, ручка. Нет, лучше две ручки! Вдруг одна перестанет писать? Два цветных фломастера тоже берем. Все это нашлось в одном из ящичков стола, а то бы пришлось объяснять Эйве, как изготовлять ручки. Вроде бы она и это может, но мало ли… чего над нитками так долго возится?

Пока мы занимались делом, фоном шел последний выпуск отбора.

Что интересно, показывали в основном четверых женихов, всех, кроме Тшахилавириона. Он мелькнул всего пару раз. Такое ощущение, что сходил на остальные свидания только для галочки. Еще бы! Он ведь уже знал, какую невесту собирается выбрать. Не обделили вниманием и меня. Конечно же, показали ту «потрясающую» сцену, когда Тшахилавирион сдернул с себя капюшон, демонстрируя свою вампирскую красоту.

Меня от воспоминаний передернуло. А вот ведущая прокомментировала с восторгом:

— Да, дорогие. Да! Мы увидели лицо Тшахилавириона шалэ Виарона Дишессе Ринша. Конечно, не скрою, мы все на это надеялись. Но, возможно, к концу отбора, когда осталось бы всего несколько соперниц, а Тшахилавирион шалэ Виарон сделал бы свой выбор. Но то, что мы увидели… значит ли это, что Тшахилавирион шалэ Виарон уже сделал свой выбор? А может быть… у других невест еще остался шанс заинтересовать Тшахилавириона шалэ Виарона, тем более теперь, когда мы увидели, что здесь определенно есть за что бороться? Хотя… — ведущая, вновь появившаяся на экране, улыбнулась, — вживую все воспринимается совсем иначе. Остается только догадываться, сколь велика, сколь ужасающа сила, которая обрушилась на Викторию. Без плаща, без малейшей преграды. Но эта пара определенно заставляет нас затаить дыхание и ждать дальнейшего развития!