Александр Белавин - Темнолесье

Думая о цветах, я вспомнил о васильках и ромашках, лежащих у меня в сумке с первого дня. В отличие от той же рыбы, они имели свой первозданный вид и ещё хранили свой запах.

Я достал цветы из инвентаря, и понюхал. Тонкий запах полевых цветов овеял пространство вокруг меня, и у меня чуть-чуть закружилась голова. Вспомнилось детство, и как соседка Светка учила меня плести венки из одуванчиков.

Освежив в голове воспоминания, я сплёл из цветов венок на голову. Венок из крупных белых цветов с вкраплениями голубых, получился очень красивый, чем-то похожий на корону. Такой венок не стыдно было преподнести своей девушке.

Вот с этим венком я и вошёл в новый храм и замер на пороге.

Внутри храм был озарён мягким теплым светом, льющимся из отверстий под крышей. Кроме него дополнительный свет давали шесть напольных светильников, в которых сейчас пылал огонь. Светильники стояли по обе стороны от трех великолепных статуй изображавших собой местных богов.

Стены храма были украшены резьбой в виде сложного рисунка из листьев и веток, а пол был выложен из сложного паркета.

Статуи были установлены в ряд на высоких постаментах, в центре зала. Все они были выточены в полный рост из цельных стволов деревьев. Да, Эст-Герр потрудился на славу создавая их.

Освещение падало на фигуры так, что они казалось, стояли в круге солнечного света. Передо мной были две женщины и один мужчина.

Я прошел вперёд с десяток шагов и остановился перед ними.

Первая статуя женщины была изображена в широком плаще, ниспадающем на пол широкими складками. Плащ, правда, не был глухим и совсем не скрывал её великолепной фигуры.

Если наверху он был застегнут под самый ворот, обтягивая высокую полную грудь, то от бедра он приоткрывал длинную изящную девичью ножку, с маленькими пальчиками. На ножке была надета сандалия с узкими кожаными ремешками. Капюшон плаща был откинут назад, и открывал красивую женскую головку с тонкой шеей, пухлыми губками и пышными волосами. Несколько вносил дисгармонию в образ шалуньи пронзительно-пристальный взгляд очаровательных умных глаз.

Бобр выполнил скульптуру так, что глаза девушки казались живыми и следили за тобой, где бы ты ни находился в храме. Завершал образ красавицы длинные, багрового цвета, рога, поднимающиеся из пышной копны волос. Табличка под статуей гласила, что я вижу статую Лилит, богини Любви и Магии.

Как я читал в Интернете, Лилит поклонялись фейри — народец маленького роста, по своей сути лукавый и мстительный, но женщины которого, отличались неземной красотой. Фейри имели небольшие прозрачные крылья, с помощью которых могли перемещаться на небольшие расстояния.

Я внимательно смотрел на статую Лилит, и чем дольше я смотрел на неё, тем больше мной овладевало желание обладать этой женщиной, касаться её, ласкать, дарить свои поцелуи, отдать ей своё время и даже саму жизнь.

И вдруг, внезапно, я понял, что подпал под чары статуи и мысль об этом подействовала на меня отрезвляюще. Наваждение сняло с меня как рукой. Ох, не зря мне леший советовал быть с ней настороже.

Я отпрянул от статуи прекрасной Лилит, и поймал себя на мысли, что рука тянется осенить себя крестным знамением, но я вовремя остановился.

Я перевёл свой взгляд на мужскую фигуру, и тут сразу избавился от остатков любовных чар в моем сознании.

Передо мной стоял давешний небожитель, которого я опрометчиво послал и который гневался на меня. Грозный взгляд огненных глаз, мощная мускулатура. Оказывается, это был бог Огня и Молнии Вахагн-драконоборец, о чём свидетельствовала табличка у его ног. Вахагн был изображен юношей с суровым выражением на лице с рыжими волосами и небольшой бородкой. Одет он был в сверкающие доспехи и держал в руках голову поверженного дракона.

Мне как то сразу захотелось оказаться подальше от моего визави. Я непроизвольно сделал шаг в сторону от него и спиной наткнулся на последнюю из статуй.

Статуя принадлежала невысокой девочке-подростку, с рыжими лисьими ушками и пушистым хвостиком. Впрочем, присмотревшись внимательнее, я понял, что передо мной была уже сформировавшаяся девушка. На её поразительно красивом юном лице, сияли нереально большие фиалковые глаза, которые проникали мне в душу и омывали меня теплом и нежностью. Длинные ресницы, маленький аккуратный носик, нежная излучающая свет кожа.

— Да ты, лоля! — испортив торжественный момент знакомства с богиней, громко ляпнул я вслух. И вправду сказать, статуя была очень похожа на девушку-няшку с лисьими ушками из японского аниме.

Передо мною стояла статуя моей суженой, богини Природы и Весны Амэи. И она была няшкой.

Маленькая фигурка богини была само совершенство. Плавные линии плеч переходили в небольшую упругую девичью грудь, спускались на плоский животик, потом переходили в широкие манящие к себе бёдра и оканчивались стройными ножками. Длинные розовые вьющиеся волосы Амэи падали на платье из листьев дикого винограда, едва прикрывающие её прелести. А голубая кожа девушки сияла лунным светом.

Моё сердце учащённо забилось. Я стоял перед женщиной, которая была предназначена мне судьбой, перед богиней Природы и Весны.

Амэе, богине Природы, покланялся народ элин.

Позднее, в Интернете я выяснил, что это был за народ. Элины были прародителями людей и животных. Этот древнейший народ был старше в десятки, а то и сотни раз эльфов, гномов и фейри, кичащихся своей древностью и долголетием. В роду элин рождались только женщины. Сами они были выдающейся красоты, невысокого роста, со звериными ушками и хвостами в качестве принадлежности к родам различных животных — лис, кошек, зайцев, белок, бурундуков и еще множества других, впоследствии населивших Темнолесье.

Иногда демоны совершали прорыв на поверхность земли и похищали элин для своих гаремов, и от этой противоестественной связи рождались суккубы.

Народ элин, как дети природы, тысячелетиями жил долго и счастливо овеваемые теплом и мудростью своей богини и не сразу заметил, как горизонт их жизни затянули чёрные тяжёлые тучи, и разразилась гроза. Маленьким народцем заинтересовалась сама Наама, богиня Тьмы и Похоти.

Под влиянием тёмной властительницы народ элин разделился на три части. В первой из них были сами элины, укрывшиесяот её злых чар в дремучих лесах за высокими горами и топкими болотами. Они так и оставались жить с тех пор там, в безвестности, вознося поклоны своей богине.

Редкий путешественник мог похвастать тем, что видел представительниц этого народа. Они сторонились чужаков. По сути своей озорные создания, они не были лишены некоторой воинственности, и представляли собой сильных воинов ближнего боя. Рождались у них и те, кто шёл по пути магии Стихий и магии Разума. Многие из них изучали Мистицизм.