Юлия Риа - Академия Полуночи

Как она? Что с ней сделали после моего пленения? Удалось ли ей справиться с внутренней тьмой?

Ведьмины метлы живые, у них есть души — и, как все души, они могут страдать. А этого для Сельвы я не желаю.

После долгого спора мне все же удалось убедить Эвис отправиться на поиски метлы. А потом, если та в опасности, попросить о помощи Хэйдена. Я надеялась, что даже если ему пришлось отречься от меня, он согласится позаботиться о Сельве.

Взглядом проводив Эвис, принявшую облик паука, я вернулась на соломенный матрас. На большое алое пятно, протянувшее кровавые щупальца в канавках между камнями пола, старалась не смотреть. Удивительно, но сожалений не было. Готовая бороться за жизни олеандровых ящериц, согласная рискнуть собственным будущим ради блага Ардена, я не испытывала угрызений совести из-за смерти Мак-Фордин. Каждая из нас делала то единственное, что следовало: я пыталась выжить, она — уничтожить чуждое дитя, пробравшееся на доверенную ей территорию.

Мысленно я готовилась провести долгие часы в одиночестве, однако прошло лишь немногим больше сорока минут, когда в коридоре раздались шаги. Они звучали тяжелее, чем у Мойры, и… злее, если так можно описать походку. Кто бы ни спускался в подземелье, настроен он был решительно.

Еще минута ожидания, и наконец из-за поворота показалась облаченная в меховое манто Иштар Дис-Рона. Не сбавляя темпа, она дошла до камеры, окинула хмурым взглядом сначала меня, потом лужу крови на полу.

— Подойди к решетке. Живо!

Вставая, я замешкалась, и Дис-Рона накинула на меня «ведьмино лассо». Невидимая нить обвила правую кисть и с силой дернула к магистру. Я споткнулась. Возмущаться или спорить, однако, не стала.

Дис-Рона тем временем бросила сгусток тьмы в конец коридора, и по каменному скрежету я догадалась, что ожила одна из горгулий.

— Передай Кейну, что он нужен в темнице. Боюсь, наши худшие опасения подтвердились.

Я напряглась.

Лестер Кейн — магистр сангрологии — явно сумеет опознать кровь Мак-Фордин. Вопрос только, сумеет ли он понять, от чего именно она погибла? И не об этом ли их опасения?

Если кто-нибудь из магистров начал догадываться о присутствии в академии кайроша, то даже хорошо, что я отослала Эвис. Теперь меня могут обыскивать сколько душе угодно — на след топотуньи их это не наведет.

Отдав распоряжение, Дис-Рона снова вернулась ко мне. Прожгла холодным взглядом и, достав мелкозвенную цепь из черного серебра, прицепила ее к моему ошейнику. Стоило замочку защелкнуться, шею сдавило таким кольцом тьмы, что перед глазами заплясали цветные пятна. Пальцы против воли попытались сорвать удавку, но стоило им коснуться металла, как кожу обожгло холодом. Я вскрикнула и отдернула руку.

— Интересная вещица, не правда ли? Специально для таких, как ты, — высокомерный голос магистра прозвучал словно издалека. — Пошли.

Подчиняясь взмаху руки Дис-Роны, прутья расступились. Меня дернули за поводок.

Идти было тяжело. Тьма, вливаемая в ошейник, не просто душила — она лишала меня сил. Ноги казались ватными, словно у мягкой куклы, и все норовили подкоситься. Но только я не позволяла себе поддаться слабости. Закусила щеку и, сжав кулаки, упрямо держала спину прямой. Я Мак-Мора, дочь Лангарии, и я не позволю врагам увидеть меня сломленной!

Дис-Рона иногда бросала на меня хмурые взгляды через плечо. Расплывающимся взором я ловила в них немое удивление и в глубине души испытывала мрачное удовлетворение.

Ни одна из нас не проронила ни звука. Дис-Рона шла только ей ведомой дорогой, я старательно шагала следом. В какой-то момент начало казаться, что мы так и будем бесконечно блуждать в лабиринте переходов и галерей, что магистр сознательно выматывает меня, надеясь увидеть, как я устану сопротивляться и упаду. Но вот коридор вильнул в очередной раз и вывел нас в большой холл.

Сначала я не поверила собственным глазам. Подумала, что измученное сознание сыграло со мной злую шутку — даже несколько раз медленно моргнула в надежде, что помещение изменит очертания. Но нет.

Мы оказались в зале Ночного Ока — том самом, в котором Арден провел ритуал истинной луны. И точно так же, как в ту ночь, луна смотрела на нас сквозь огромное потолочное око.

Виток безумных событий, когда прямая до этого нить вдруг стала запутанной и рваной, начался именно здесь. И, судя по всему, здесь же он и закончится.

Однако кое-что изменилось. В прошлый раз зал был пустым. Сейчас же в нем толпились люди. Много людей. Кажется, вся академия. Они стояли в тени, и только круг лунного света, падающий сквозь огромное око, оставался пустым. В его центре замер громадный алтарь из молочно-белого лунного камня. Тонкие светло-серые прожилки едва заметно пульсировали и шевелились, словно кровеносные сосуды, гоняющие кровь. Только в жилах камня бежала тьма истинных детей ночи. Та, что уничтожит меня и мою силу. Мою душу.

Вокруг него, повторяя контуры границы света и тьмы, в четыре ряда шла колдовская вязь — причудливые символы, вычерченные красным. В высоких напольных подсвечниках, роняя восковые слезы, замерли толстые черные свечи. В воздухе пахло серой, паленой шерстью, корой и горькой хвоей.

На удивление, тяжелые ароматы не одурманили, а очистили мысли. Я заупрямилась, уперлась ногами в пол и отклонилась, натягивая тонкую цепь. Безропотно идти на заклание, словно неразумный ягненок, я не собиралась. Пусть меня лишили дара и физических сил, но им не под силу отнять мою гордость. Гордость и желание жить.

— Пустое упрямство, — недовольно произнесла Дис-Рона, оборачиваясь. — Думаешь, ты первая, кто решил противиться неизбежному? Больше двух десятков светлых нашли смерть на этом алтаре. Никому не удалось уйти. И тебе не удастся, — вместе с последней фразой Иштар взмахнула рукой, и звенья цепи одно за другим стали наливаться алым.

Я упиралась с твердолобостью старого ишака и со всевозрастающим ужасом смотрела на приближающуюся красную волну. Страх неизвестного бил по натянутым нервам, заставлял дергаться все отчаяннее. Когда последнее из звеньев окрасилось алым, шею обожгло, словно за секунду ошейник раскалился до предела. Я закричала. Взор затянула пелена боли, взрываясь в голове тысячами искр. Сознание поплыло. Стараясь удержаться на самом его острие, я дернулась вперед — к Дис-Роне — и с шумом выдохнула. Жар унялся.

— Видишь? — спокойно, едва ли не скучающе спросила она. — Так будет каждый раз, стоит только цепи натянуться. Если не веришь мне на слово, можешь убедиться в этом лично.

Я стояла, тяжело дыша, и невидящим взглядом смотрела на магистра. Стоило той сделать шаг, как я испуганно шагнула следом. И пусть гордость Мак-Моров вспенилась, как закипающее молоко, я не смогла совладать со страхом.