Анастасия Баталова - Чтобы желания сбывались

Кирочкино давнее желание сбылось внезапно и прямо-таки оглушительно, ведь она уже успела смириться с тем, что оно не сбудется никогда.

Длинные вечерние тени домов пересекали проспекты и тротуары. Витрины сияли отражённым светом.

Кирочка, войдя а одну из недорогих закусочных Центра, подняла солнечные очки на лоб.

Посетителей было не очень много. Несколько солидных мужчин за стойкой бара, две дамы средних лет за столиком у окна, и женщина с двумя детьми. Девочки, по-видимому, близнецы, одетые в одинаковые платья с кружевными манишками, нетерпеливо вертелись в своих детских сидениях, придвинутых к столу.

Поначалу Кирочка не обратила на молодую мать никакого внимания; присев за столик и сделав заказ, она увлеклась чтением новостей с наладонника. В связи с появлением Эрна, это занятие постепенно стало входить в круг её рабочих обязанностей. Любые взрывы, затопления, обрушения, массовые беспорядки, масштабные неполадки энергосетей сразу попадали в фокус её пристального внимания. Сегодня, вроде, всё было пока спокойно. Кирочка гнала пальцем по сенсорному дисплею нескончаемую новостную ленту. Но вдруг привычное фоновое жужжание кафе прорезал звон бьющейся посуды.

— Ай, проклятье! — воскликнула мать. Тарелку расквасила одна из близняшек. К столику тут же подоспели официант со шваброй и дежурный администратор. Одно из упругих соцветий брокколи подкатилось к ножке Кирочкиного стула.

Она подняла взгляд. Что-то отдаленно знакомое проскользнуло в чертах лица незнакомой матери. Волосы у неё были, конечно, не рыжие, но… «Крашеная…» — подумала Кирочка, вглядываясь в шевелюру женщины, у корней её тёмные волосы чуть светлели и слабо отливали медью.

«Нетта!»

В первое мгновение Кирочке показалось, что от нахлынувшей радостной робости она даже не сможет встать из-за стола. Пульс свой она услышала где-то в горле.

Официант принёс мокрое полотенце для рук, блинчики со сладким соусом и клубнику, но Кирочка мгновенно утратила аппетит. Она повернулась к столику молодой матери и принялась наблюдать за нею.

Та пыталась накормить одну из своих дочек картофельным пюре и мясной фрикаделькой. Другая дочь барабанила по столу ложкой и, радуясь своей безнаказанности, сопровождала каждый удар странным смехообразным звуком.

Кирочка не умела на вид определять возраст детей; они никогда не были ей интересны; судя по всему, малышкам было около года.

— Привет.

Кирочка обнаружила себя стоящей возле столика и сверху вниз взирающей на женщину с детьми.

— Я, надеюсь, не обозналась?

Мать двойняшек отвлеклась от вталкивания в маленький упрямый ротик очередной ложки и взглянула на неё.

— Кира? — голос женщины прозвучал почти испуганно.

— Ну, давай… Рассказывай, — расцветая улыбкой, Кирочка сложилась почти помолам и присоседилась к близнецам, — Сто лет тебя не видела, скучала, честно скажу…

Нетта смотрела на неё и молчала. Она медленно положила ложку на стол. Дочка, которую столь неожиданно освободили от обязанности раскрывать рот и давить челюстями пюре, возрадовались и принялась деятельно тормошить салфетницу, до которой сумела дотянуться.

Тему для разговора после стольких лет найти непросто. Поначалу всегда приходится идти по тонкому льду погоды, сериалов, политики и прочего. А потом вступают в игру воспоминания. Это работает почти безотказно.

— Отчего ты не пришла на встречу одноклассников? — спросила Кирочка и тут же поняла, что попала впросак.

Нетта кисло кивнула в сторону близнецов. Поностальгировали о школьных днях. Поговорили о Лоренце Дорне и Саше Астерсе, и тема воспоминаний тоже постепенно начала истощаться. Кирочке резко захотелось встать и уйти; Нетта производила впечатление гнетущее и казалась существом совсем чужим, почти враждебным.

— Ты практикуешь? — спросила Кира вполголоса.

Нетта, кажется, не поняла вопроса.

— Ну… в смысле… ты ведь ведьма… — робко продолжила Кира.

Нетта глядела на неё удивленно.

— Ты что? Мне совсем теперь не доверяешь? — разочарованно прошептала Кирочка, — сама ведь в детстве рассказывала мне о магии… Призналась, что ты ведьма…

Нетта смотрела на неё странно. Так, будто впервые слышала о колдовстве.

Кирочке стало обидно. Она решила, что причина Неттиного молчания кроется в окончательной потере связи между ними, и это ранило её.

— Ты что? — спросила в свою очередь Нетта со слабой, почти саркастической улыбкой. — До сих пор веришь в такую ерунду? В ведьм? В колдунов? Мы ведь малолетки были, и я шутила просто, дурила тебя…

— Шутила? — спросила Кирочка, чувствуя, как немеют кончики пальцев.

— Ну конечно! — Нетта рассмеялась маленьким противным смехом. — А ты и верила! Ну, ты даёшь…

Кирочка не знала, что сказать. Она даже и думать сейчас ни о чём не могла. Ведь именно благодаря той вере, которую поселила в ней Нетта, она оказалась там, где была в данный момент, прошла часть того пути, что дал ей столько восхитительных переживаний и продолжал давать, до самой сегодняшней минуты… И она была безумно благодарна миру за этот чудесный путь.

— Боже… — это было единственное уместное слово. И Кирочка его произнесла.

— Ладно, мне покормить надо, — сказала Нетта.

Кирочка, забыв напрочь о своём заказанном и остывшем ужине, повернулась и вышла из кафе.

«Офигеть, — думала она, — просто офигеть. Кто-то из нас двоих явно сошёл с ума и видит реальность неправильно, искажённо. Причём с большей вероятностью сумасшедшая именно я, ведь всё это, и Эрн с его огромным роботом, и Аннака с её вылечивающимися маньяками и летающей мебелью… Бог мой… Ведь всё это действительно очень похоже на бред…»

Она надела тёмные очки и двинулась навстречу солнцу.

«Сверхсекретное Особое Подразделение… Обучение на курсах. Задания. Офицерские звёздочки. Правило одной ночи. Русалки… Эрн… Это изощрённая упорядоченная система галлюцинаций, фантасмагорий — набор симптомов психического расстройства. И я очнусь сейчас где-нибудь в одиночной камере городской дурки… Бог мой. Это всё слишком прекрасно, чтобы быть реальностью… Я сплю и вижу сны… Бог мой».

Пройдя быстрым шагом несколько кварталов, она резко остановилась посреди тротуара.

Нет!

«Я, пожалуй, радостно согласилась бы с тем, что всё это бред… если бы не Крайст. Он настоящий. Даже, пожалуй, слишком».

От этой мысли Кирочке стало страшно, и на тёплом летнем ветру по её открытым плечам, точно мелкая рябь по воде, побежали мурашки…

Тёмная пещера с высокими сводами глотала катящееся впереди эхо шагов. Группа из нескольких человек шла, пробивая себе путь во мраке лучом карманного фонарика.