Анастасия Баталова - Чтобы желания сбывались

Круглые жемчужные пуговки посыпались, запрыгали, застучали, раскатываясь по полу.

Кирочка начала пятиться назад; мелкими шажками она отходила к окну, а Мика теснил её, неуклюже спотыкался, жадно тянулся губами, бестолково шарил руками…

И тогда Кирочка испугалась по-настоящему. Не самого Мики, он был скорее нелеп, чем страшен, а тех грозных сил природы, что способны в мгновение ока вынуть из человека прекрасную чувственную душу и заменить её, пусть на время, бесформенным комком чего-то чёрного, гадкого, похожего на слизь в водостоке…

Девушка беспомощно ухватилась за штору, точно ища у неё поддержки; жалобно скрипнули, сдвинувшись, кольца, на которых была подвешена штора; Кирочка ощутила лопатками прохладу оконного стекла…

— Осторожно… — пролепетала она чуть слышно.

Мика пыхтел, словно закипающий чайник; жар, исходящий от его кожи чувствовался на расстоянии; шея у него порозовела, и на ней быстро-быстро пульсировала жилка… Кирочка уже не видела перед собою человека; среди её испуганно разбегающихся мыслей маячили отрывочные ассоциации с быком, с медведем; с чем-то огромным, напористым, свирепым, но при этом совершенно лишённым разума; поведение Мики ввергло девушку в странный панический ступор: ей хотелось громко закричать, вырваться, побежать, увернуться от накатывающей на неё волны насилия, но она продолжала стоять, застыв, вжавшись в оконное стекло, монолитно опустив руки вдоль тела. Кирочка испытала мгновенный пронзающий ужас первозданной женской покорности, инстинктивной, животной, обусловленной необходимостью сохранить вид; той силе, что столь непредсказуемо превратила Мику в зверя, нельзя было сопротивляться; то был бы вызов самой природе; и тело Кирочки об этом знало, оно обмякло, постепенно примиряясь с неизбежностью, но её разум… Он не мог преодолеть растерянного отвращения перед скотской откровенностью происходящего. Мика извлёк из порванного платья и сосредоточенно мял круглые Кирочкины груди, алчно стискивая каждую из них всей пятернёй, он шумно дышал ей в самое ухо… Несчастный юноша не делал ничего сверхъестественного — он только пытался не слишком умело реализовать свою мужественность — но в глазах Кирочки это было чем-то неестественным, грубым, чудовищным…

— Осторожно, — повторила она снова, хотя ничего страшного не происходило, Мика не делал ей больно и не угрожал больше никаким вещам, просто ей казалось, что это слово может хотя бы немного утихомирить то яростное беснование, что поднялось в нём… Но юноша как будто ничего не слышал, находясь где-то в другом измерении; Кирочка с новой волной паники поняла, что в эту секунду перед нею действительно зверь, и она не знает, как достучаться до той тонкой дивной души, что была в этом теле не далее как час назад. Может, Микина душа и правда вознеслась куда-то в неведомые эмпиреи, оставив земле плоть, не желая становится соучастницей безобразия?.. Может, окатить его ледяной водой? Ударить вазочкой по голове?

Получалось нелогично и несправедливо — ведь именно Кирочка всё это затеяла, сама привела сюда Мику, но, тем не менее, она явственно осознавала, что ни секунды больше не хочет находится в объятиях этого существа, так бесповоротно впавшего в состоянии первобытной половой агрессии, что она передумала; но процесс, к сожалению, находился уже на той стадии, на которой прервать его без потерь не представлялось возможным…

— Ой, прости, — воскликнула Кирочка, решительно упершись ладонями в его грудь, — я, кажется, забыла почистить зубы!

Она резко оттолкнула от себя ничего не соображающего, сопящего, с мутными глазами Мику — неожиданность сыграла в её пользу — Кирочка ловко высвободилась от него, а затем, в два скачка оказавшись на другом конце номера, проскользнула в ванную и заперлась на задвижку. «Не зря, однако, Крайст окрестил его шпендиком, — подумала она с бессильной злостью, на всякий случай подпирая дверь обнаруженной под раковиной пластиковой табуреткой, — Господи! И надо было оказаться в такой идиотской ситуации!» Мика тем временем опомнился и, дотумкав, что произошло, принялся требовательно барабанить в дверь ванной.

— Открой, пожалуйста! — просил он, — Я не хотел тебя обидеть… В чём проблема? Я что-то делал не так? Объясни хотя бы!

А Кирочка и при желании не смогла бы объяснить. Она стояла посреди гостиничной ванной, придерживая рукой разодранное на груди платье, и вздрагивала при каждом стуке в добротную дверь, которая вовсе не собиралась ни трещать, ни, тем более, падать… Мика даже ни разу не дернул её как следует и вскоре ушёл, видимо, обидевшись. Он был слишком умён для того, чтобы долго настаивать на своём.

Из номера не доносилось больше ни звука, а через какое-то время, чутко прислушивающаяся Кирочка, не сразу поверив своим ушам, различила на фоне тишины лёгкий храп. Она приоткрыла дверь и осторожно выглянула в номер. Уже совсем стемнело, неярким золотистым светом горел ночник, отражаясь в чёрном глянце окна… Мика мирно спал в разобранной постели, под одеялом и покрывалом, трогательно спрятав руки под подушку. Вся его одежда, сложенная аккуратной стопочкой, лежала на стуле рядом. С тех пор как он попал в просак, уснув на столе в рабочем кабинете, молодой инженер установил себе чёткий распорядок дня, от которого старался по возможности не отступать. Теперь, вне зависимости от обстоятельств, он ложился спать ровно в 23.00, а вставал в 7.00, считая такой режим оптимальным для своего здоровья. Мика вычитал где-то, что недосыпание истощает ресурсы головного мозга, и работникам интеллектуального труда следует особенно внимательно относится к качеству и продолжительности сна. Молодой инженер принял это к сведению. Большие круглые часы на стене показывали полночь, и даже пушки уже не смогли бы разбудить его.

Осмелев, Кирочка покинула своё укрытие. Она подумала, что ничего ужасного не случится, если она ненадолго приляжет рядом с Микой поверх покрывала и немного отдохнёт. Стихийный протест истощил её моральные и физические силы; девушка чувствовала усталость.

Сначала она очень робко присела на краешек огромной кровати. Мика спал и даже не пошевелился. Заснул он, вероятно, недавно, но так глубоко и так сладко, как иногда засыпают маленькие дети: неожиданно для самих себя, молниеносно, не выпуская из рук игрушек… Кирочка отважилась выполнить своё первоначальное намерение и с наслаждением растянулась на свободном спальном месте. Сначала она неторопливо покурила в горизонтальном положении, а потом стала соображать, что делать теперь с платьем. «Надо бы спуститься и попросить у портье иголку с ниткой».

Точно ветерок в открытую форточку в её сознание влетела необъяснимая тревога.