Анастасия Баталова - Чтобы желания сбывались

У костра на узких скамьях, которыми служили распиленные вдоль на две половины брёвна, сидело немало народа. И все ряженые: в шлемах, с разрисованными щитами, с мечами, с саблями… Кое-кто из них жарил, вращая над алыми углями насаженное прямо на клинок мясо. Витязи вели между собой странные разговоры.

— Думаешь, они нападут перед рассветом?

— Я не уверен, но на всякий случай нам лучше быть наготове.

— …И кого-то это к нам привели дозорные? — с одобрительным хитрым прищуром осведомился толстый бородатый парень, который то и дело прикладывался к походной фляге в кожаном чехле.

— Они устали и просто выпьют у нашего костра по чашке горячего травяного чая… — как будто немного виновато пояснил Асан.

Эрмес ловко ломал сухие палочки, подобранные на земле, и подбрасывал их в костёр. Кирочка чувствовала непривычное и постыдное желание быть ближе к нему; опустившись на скамью совсем рядом с юношей, она придвинулась почти вплотную, но он вежливо отсел, оставив между ними пустой участок бревна. Девушку это неприятно удивило, почти обидело.

— Почему ты так мало говоришь? — спросила она.

Эрмес пожал плечами.

— Мужчину украшает молчание, — вставила девушка с колчаном за спиной, — Особенно воина.

Кирочка следила за руками Эрмеса — любовалась его длинными пальцами, их точёными гибкими суставами, беззащитно выпирающими венами на предплечьях; веточки ломались с тихим сухим треском; одну за другой парень складывал их в костёр, тонкие хищные языки пламени вытягивались вверх, будто стремились дотянуться до пальцев кормильца и благодарно лизнуть их. Диалог этих рук и огня — то был процесс, невыразимо, завораживающе прекрасный; Кирочка в очередной раз застыла, замерла в покорном восторге перед творческой мощью Создателя. Огонь пощёлкивал, вдалеке гудели сосны, небо было черно.

— Твоя кольчуга, должно быть, здорово тяжёлая, — Аль-Мара улыбалась сидящему рядом на скамье Асану. Выпив чашку ароматного травяного настоя, она почувствовала себя бодрее.

— Семь кило. Хочешь — примерь. Два шага сделаешь — зубами заскрипишь, а я в ней, представь, целыми днями хожу, да ещё и по деревьям лазаю… — хорохорился юноша; девчонка ему, по-видимому, приглянулась, и он, не в полной мере, может, это ещё осознавая, пускал в ход свои неказистые мужские чары.

— А плавать ты в ней не пробовал? — рассмеялась Аль-Мара.

Асан отвернулся и замолчал, шутка немного его задела.

— Что это у тебя? — минуту спустя снова заговорила Аль-Мара, приметив на руке у Асана голубой браслет. Он был широкий выпуклый и очень гладко отшлифованный. — Красивый! Можно я его потрогаю?

Юноша молча протянул руку. Разглядывая, она повращала браслет на его худеньком запястье.

— На ощупь почти как стекло. Для чего он тебе?

— Не скажу, — лёгкий румянец заиграл на щеках молодого человека, — чужим, кстати, вообще нельзя ничего рассказывать, даже то, что вы с подругой узнали о нашем существовании — уже нехорошо… Такие правила.

— И что же в вашем существовании такого особенного? — Аль-Мара выглядела как самая обыкновенная любопытная девчонка, никто бы не подумал, что она хладнокровно продумывает каждое слово. Блестящие глаза, приоткрытые губки, нетерпеливое поигрывание часиками на запястье… Плутовка, вероятно, начала догадываться о том, что приглянулась Асану, оставалось только правильно себя повести…

— Я не могу говорить с тобой об этом, ты ведь из Города, так, — юноша понизил голос до шёпота, — то, что мы здесь устроили, не совсем законно…

Аль-Мара небрежно махнула рукой.

— Нашёл, чем пугать! Ты думаешь, как мы из Города выбирались? По специальному разрешению? У нас тоже все документы липовые… — она решила, что эта маленькая ложь, сделав её в глазах Асана «товарищем по несчастью», подтолкнёт его к откровенности.

— Вы сделали это ради туманов?

— Да. А что такого? Я слышала о людях, которые изготавливали себе фальшивые пропуска в сельскохозяйственный сектор и на мусоросжигатели, чтобы просто посмотреть, что там, за Городом… У меня всего лишь пятидневная справка эксперта-эколога. Могу показать…

Асан взглянул на Аль-Мару как на наивного ребёнка.

— Большинство из тех, кто здесь, изготовили себе поддельные свидетельства о смерти, — юноша произнёс это даже с некоторой гордостью за своих друзей.

— О, боже… Зачем?

— Чтобы никогда не возвращаться. Мы не хотим жить по законам Города, поэтому мы ушли сюда, мы хотим быть ближе к природе, и нам больше по душе те роли, которые мы берём на себя здесь, на улицах мегаполиса мы все стали бы другими. Говорят, что не дано выбирать историческую эпоху, общество, в которых жить, но мы предприняли такую попытку… В этом смысл нашего лагеря… — голос юноши звучал гордо и немного враждебно, — первые из нас пришли сюда много лет назад, им пришлось очень трудно, они создавали всё с нуля; а сейчас мы существуем здесь практически автономно, у нас есть даже защита на случай обнаружения лагеря, если ты, например, расскажешь, что видела нас в лесу, то мы можем быстро переместиться на другое место, именно поэтому нас до сих пор не переловили. Наш мир дорог нам, и мы готовы на многое, если не на всё, чтобы защитить его…

Внезапно к костру выскочила девушка с колчаном за спиной и большим луком в руке.

— Тревога! — завопила она, — они идут!

— Надо вас спрятать, — выражение лица Асана стало непроницаемым, жёстким; он побледнел, и веснушки на переносице стали ещё заметнее, — за мной!

Он резко схватил Аль-Мару за руку и потянул к ближайшему шатру. На стоянке возник переполох — люди забегали, засуетились, некоторые начали торопливо облачаться в доспехи.

— Мы окружены! — заголосил парень с бородой. В одной руке у него была фляга, в другой — меч.

Аль-Мара поискала глазами Кирочку. Перед её глазами мелькали люди, они прыгали через костры и брёвна, на ходу хватали оружие; кто-то вылил в костёр чашку воды, раскалённые угли злобно зашипели, повалил дым; Аль-Мара вынуждена была отвернуться.

— Кто-нибудь о ней позаботиться, не волнуйся, — продолжая тянуть девушку за собой, сказал Асан, — мы стараемся не причинять вреда чужим…

В шатре было темно. Аль-Мара почувствовала руками мягкие шкуры на полу. Снаружи доносились крик, улюлюканье, звон мечей. Несколько раз кто-то падал на стены шатра, вдавливая их внутрь, натягивая своим телом. Аль-Мара чувствовала совсем рядом тепло Асана, слышала его учащённое дыхание. Прежде она не могла себе представить, что, оказавшись наедине с мужчиной, она почти не будет его бояться… Снаружи было значительно страшнее. Кто-то истошно закричал и снова повалился на стену шатра, прямо возле того места, где притаилась Аль-Мара. Она порывисто отпрянула, и очень вовремя — острая сабля с треском рассекла ткань, проникнув в шатёр концом своего длинного изогнутого лезвия.