Снежана Альшанская - Полюбить бездушного [СИ]

Она окончательно испаряется и корабль несется над обнаженным морским днищем. Над ним летают рыбы, по днищу снуют крабики, морская жизнь продолжает жить своей жизнью.

Небеса над головой сперва приобретают зеленоватый оттенок, а затем становятся синими. Спустя секунду по ним начинают бежать волны. Море уже там, над головой. Тут же только его дно, покрытое водорослями, кораллами и ракушками.

Привязавшаяся к нам аномалия тоже изменилась.

Она превратилась в огромного, сотворенного из дыма спрута, который двигая своими длинными конечностями, плавно летел за нами. Я приблизилась к нему, осмотрела. Теперь дым казался мне роем миниатюрных мушек.

Аномалия засветилась чем-то изнутри. Кажется, я видела душу, к которой она привязана. Но прежде чем добираться до неё, стоит попробовать другие методы.

Пытаюсь воззвать к теневой сущности, но она не понимает или не хочет понимать. Впрочем, на это я и не рассчитывала.

Создаю иллюзию корабля вместе с экипажем. На это уходит множество энергии, меня начинает трясти. Надеюсь, что аномалия погонится за иллюзией. Но она не обращает на неё ни малейшего внимания. Будто и не видит. Дымчатый спрут шевелит конечностями, словно бы насмехается над моими попытками отвадить его.

Придется добираться до души.

На мгновение отвожу взгляд, вздыхаю. Странно, конечно. Но куда деваться?

Ныряю в беспроглядный туман.

Становится темно. Нет ни звуков, ни запахов. Пустота давит на меня, пытается вызвать панику. Мне хочется побыстрее убраться отсюда. Что-то кричит изнутри, молит о выходе. Но я не сдаюсь. Иду дальше.

Тень рождает на свет разные картины. Дождь из огромных башен, падающих на головы людям, стаю огромных мух, у каждой из которых по пять глаз, ежа с человеческими руками, плывущего по вертикали вверх.

А спустя миг вижу Чевинфорда.

Видение проясняется. Становится схожим на реальность. Он стоит и смотрит сквозь щель за тем, как Архиепископ с помощью непонятной магии убивает министра.

На этот раз я вижу все со стороны.

Чувствую свои эмоции, а не Чевинфорда. И не понимаю, почему аномалия отражает этот момент. Возможно, она была тогда где-то рядом, и просто запомнила это. Может, она десятки или сотни лет блуждает по морю.

Или куда вероятнее то, что кто-то при помощи теневой магии дал бездушному капитану эти воспоминания. Поддельные или принадлежащие кому-то другому.

От этой мысли меня бросает в озноб. Если он ошибается? Кто-то манипулирует им, а Архиепископ этого не совершал?

Иначе как это могло оказаться здесь?

Все аномалии Тени, сколько бы их не существовало, это единое существо. Любой ритуал, совершенный с помощью Тени, остается в её памяти навсегда. Хотелось бы узнать больше. Исследовать аномалию. Но я слабну, времени у меня немного, а корабль нужно спасать.

Чевинфорд здесь младше, с короткой стрижкой, гладко выбрит. Но самое разительное отличие — его лицо. Он напуган. Сжимает кулаки, едва дышит, по его лицу котятся капли пота.

Прохожу мимо, пытаясь задержать на нем взгляд подольше. Проникаю сквозь несуществующую стену.

В мое лицо ударяет холодный, колючий ветер. Он пронизывает меня с ног до головы, заставляя не смотреть. Аномалия из всех сил сопротивляется. Борется за жизнь.

За ветром появляется удушающая вонь, а потом ощущение, будто пространство сжимается. Вижу перед собой огромную пасть, готовую сомкнуться. Пасть словно бы состоит из воды. Из неё доносится жуткий, ужасающий рев, словно тысячи голосов одновременно молят о пощаде.

Пытаюсь позабыть о чувствах. О смраде и криках. Иду вперед. Пасть смыкается за мной, но холодный ветер все так же впивается в глаза не позволяя смотреть.

Вся дрожу. То зажмуриваюсь, то всматриваюсь в пустоту в поисках нужной мне души. Но вместо неё вижу сюрреалистичные картины. Огромные деревья, вместо плодов на которых растут человеческие головы. Исполинский, растянутый на все небо рот. Змею, извивающуюся в воздухе.

Все вокруг шепчет, голосит, велит убираться отсюда. Это не моя территория. Не территория людей.

Но я все иду, хоть и чувствую, что сил с каждым шагом остается все меньше. Понимаю, что или мне скоро придется выйти, или останусь тут навсегда и неизвестно, что тогда займет мое тело.

Внезапно начинаю падать. Будто бы земля выпала из-под ног. Вокруг бесконечная бездна и сплошная чернота. В ушах шумит. Но зато я вижу нужную мне душу. Не представляю, кому она принадлежит, кажется спруту. Из последних сил насылаю на неё испуг и чувствую удар. В глазах темнеет. Все кружится будто бешеная карусель. Вижу над собой белые пятна, слышу голоса и отключаюсь.

Вскакиваю и обнаруживаю, что подо мной кровать. Я вся в поту, мой желудок сводит от голоду, да и ощущение будто меня постирали.

Вижу рядом Чевинфорда. Он смотрит на меня и будто не знает что сказать.

— Проснулась? — наконец-то изрекает он.

— С аномалией вышло? — почти криком интересуюсь я.

— Вышло, вышло. Она ушла в другую сторону, — кивает он и слегка усмехается.

— Сколько я уже тут лежу?

— Три дня.

Что-о-о? Да он шутит! Не может быть чтобы я целых три дня провалялась в отключке. Поднимаюсь, смотрю в окно. Там ясный день. Вижу бескрайнее, сливающееся с горизонтом море, небольшой покрытый зеленью островок, порхающих над ним больших, красных птиц. Никогда таких не видела!

— Как мы плыли три дня без чародея?

— Сперва хотели зайти в один порт, поискать мага, но у Налькара в запасе оказалось несколько трюков, благодаря которым мы смогли добраться до Кардемиканы.

— Он чародей? — удивляюсь я.

— Нет. Просто умеет вычислять аномалии по движению воздуха, пугать хищников при помощи каких-то смесей. А на ветер и без того не жаловались. Лучше лишний раз не подставляться заходя в порт.

Безымянный Бог!

Я знала о подобных приемах. А главное знала кого им обучали.

Инквизиторов! Любой корабль Инквизиции должен быть способен какое-то время находиться в море без чародея на борту.

— Налькар — инквизитор! — выкрикиваю я. — Они владеют подобными штуками.

Во мне начинает закипать злоба. Я — единственный маг на борту, а значит, он пришел за мной. Или за фон Манлингером. Тот и вовсе реликт. Но учитывая, что в портовом городе за мной они охотились…

— Какая разница кем он был раньше? — отвечает Чевинфорд. — Умения инквизиторов могут быть полезны. Здесь мне плевать, кто кем был раньше. Да и я сам в свое время был прихвостнем Архиепископа.

— Может, это он подбросил змею? — говорю я ни о чем не думая.

— А потом поставил тебя на ноги? Я нашел виновника, — спокойно отвечает Чевинфорд. — Один из матросов. Он сам сознался. Его оставили на необитаемом острове по пути сюда.

— Зачем он это сделал? — удивляюсь я.